— Полкварты, давай наберём полкварты. Я сделаю всего два глотка, а остальное выпьешь уже ты! Ну не могу я больше лакать воду, ты же знаешь, я проштрафился и мне вместо трети добавили одну пятую! Мы же родня, Кург, у нас же бабки сёстры! Удружи разок! — но видя, что старший дружинник не поддаётся, решил подсластить. — Как только меня вновь в ловчую бригаду определят, обещаю тебе сочную бабу привезти! Ты же вечно за чанами глядишь, наверно, и не пробовал ещё, какова юная девичья кровь на вкус!

— Не ври мне, Тавр! Не в твоей власти живыми юными девами распоряжаться!

— Ну живой, да, но на ловле всё может быть. Скажу, что на вилы упала и закололась, и наберу тебе кровушки сполна. Поверь, не обижу! — юный кровосос Тавр замолчал, видя по задумчивому лицу Курга, что тот почти созрел, чтобы дать согласие. — Полкварты, Кург, полкварты, большая часть которой пойдёт тебе. Ты давно тут, я знаю, что ключи от этих дверей тебе уже доверили!

— Потому-то и доверили, ибо служу чинно! А ты девок ценных портишь, за что и наказан вечно!

— Ага, вот только не я один портил в тот раз девок. Старший ловчий не отставал, я его не сдал главному, и он про должок за собой знает! Так что разок он глаза-то и отведёт! Не ломайся, Кург, поверь, я тебя потом не обижу! — натянув лисью улыбку, сказал Тавр.

Была бы воля у того, кто был в детстве назван Тавром, он бы никогда не стал кровососущей мерзкой тварью. Лишь страх перед господином стал с недавнего времени тем, что не давало недалекому дружиннику пуститься во все тяжкие. Но жажда крови с каждым днём всё усиливалась, постепенно подтачивая те полторы извилины, наполняющие его голову. Тиски подчиненного раболепия начали разжиматься, а тут еще Тавр с обещанием достать крови девичьей и столь желанной, от мыслей о которой у Тавра даже привстал.

Глянув на Тавра, Кург отошел от двери и с опаской посмотрел в обе стороны, чтобы разузнать, не идёт ли кто. Убедившись, что всё спокойно, вернулся к двери и, стараясь не издавать лишнего шума, очень аккуратно вставил ключ в замок, затем медленно начал приоткрывать дверь.

В это время два Арахнида, ведомых волей Руха, недвижимо застыли на потолке, специально созданных из не домовых не ядовитых пауков, а из лесных, маленьких, но смертельно опасных, вследствие чего яд у тех стал еще сильнее, сорвались с места и бесшумно пробрались в комнату.

Удача от Тавра и Курга отвернулась уже вначале их замысла. Если поначалу дверь открываясь не скрипела, то как только Кург постарался её открыть до минимально необходимой щели, позволяющей протиснуться в комнату, мерзкий скрип разнёсся по коридору. В полнейшей тишине дверной скрип был, в понимании воинов, печальным концом их бытия.

Низшие вампиры, скривившись и зажмурившись от страха, застыли на месте, врастая в землю. И когда они было подумали, что пронесло, и скрип от дверей никто не услышал, за их спинами раздался слащавый, но отдающий могильным холодом голос:

—Так-так-так, господа, — произнес высокий, статный черноволосый мужчина, кровавое свечение глаз которого осветило полную мрака комнату и практический довело до смертельного ступора стражу.

Стражники смотрели на их господина, открывая то закрывая рты, не зная, что ответить или соврать. Страх проник в их чёрные сердца, а те вместо замедленного биения начали сокращаться со скоростью загнанного собаками зайца. Всё это без лишних слов дало понять Альберту Щевславу, чистокровному по отцу вампиру, что стража замыслила святотатство.

За дверями, которые находились за спинами застывших, словно статую Тавра и Курга, находилась комната с чаном, кровь в которой была особой, ибо её Альберту Щевслав отбирал для особых адептов крови. А именно для своего отца, Ватслава Щевслава, который принял его в клан, несмотря на то, что по матери он был нечистокровным. И сейчас два низших червяка хотели его обокрасть!

Улыбка Альбету превратилась в оскал, и тот явил свои немалые клыки. За долю секунды вампир одним движением когтистой руки оторвал Кургу его головешку. Тупая башка еще не успела упасть на землю, а шея юного Тавра была сжата в тисках клыкастой пасти истинного вампира. Вязкая кровь по воле Альберту устремилась к нему в желудок, захватывая с собой остатки души дурня. Глаза Тавра закатились, став чистыми белками, рот издавал мучительные стоны, кожа иссыхала на глазах, а в тот момент, когда последняя капля крови покинула тело низшего кровососа, тело Тавра покинула и его поганая жизнь.

Легким движением руки Альберту Щевслав откинул высушенное тело низшего кровососа в сторону. Затем, переступив труп Курга, вампир полностью открыл небольшую комнату с чаном. Осмотрев всё, улыбнулся при виде полностью заполненного кровью чана, при этом предвкушая, как он представит дар главе клана и его сородичам. Удостоверившись, что в комнате никого и ничего нет, вампир закрыл дверь и, вынув ключ, удалился за новыми стражами.

А когда двери закрылись, два Арахнида, неприлично маленьких по сравнению со своими сородичами размеров, всего-то длиной сантиметров по двадцать, появились из-под стоящего на ножках чана. Ценна эта парочка Арахнидов была не размерами, а по тому количеству смертоносного магического яда, которого было вдвое больше, чем у их более габаритных собратьев.

Затем два собрата, с белыми крестами на жопке, очень аккуратно взобрались на столитровый чан и спустили в алый нектар весь имеющийся в наличии прозрачный яд. Когда запасы яда иссякли, оба, ведомые инстинктами, скрылись в узкой, но позволяющей скрыться, дыре в нижнем углу стены, оставив в одиночестве столь драгоценный подарок, который в скором времени Альберту Щевслав представит своей драгоценной родне…

На план с Арахнидами потребовался целый день приготовлений, а затем еще день. чтобы добраться к замку. Конечно, было бы лучше захватить оба замка одновременно, но, к сожалению, имеющихся сил было недостаточно. Два вампира — это сила пока не изведанная, и вполне может быть, что разведчики не совсем правильно оценили потенциал сил, так как никогда не сталкивались ранее с кровососущими тварями. Хотя из описания выходит, что низшие вампиры, или как мы про себя их начали называть — обращенные, не превращались в монстров в физическом плане. Дух и мораль тем существам уже, наверное, не ведомы, но вид и поведение у них схожи с людьми. А если судить по силе, то не впечатляют, конечно, для вчерашнего дружинника обращение в кровососа и становление ветераном третьего ранга. Нереальный такой скачок в силе. По сути, это сродни чуду, так как если за тобой нет рода или подходящего мага жизни, то ты можешь всю жизнь барахтаться на одном уровне. Конечно, есть исключения, но это уникумы лишь исключения из статистики, не более.

В некотором роде я даже понимаю, почему находится так много желающих изменить свою суть, но не принимаю. К сожалению, они не ведают, что их участь — быть мясом, которое даст несколько секунд времени, если они столкнутся с поистине серьезным противником, а таких, к сожалению, в этом мире очень много. Ну, они сделали свой выбор, а мы сделали свой, и если следовать нашему плану, участь перебежчиков и дезертиров — быть мучительно убитыми прямиком насмерть.

Перед штурмом учли момент того, что вампиры могут вполне сносно видеть как ночью, так и днем. А также, скорее всего, благодаря магии крови, у кровососов есть возможность заранее ощутить приближение врага.

К сожалению, настолько сильного контроля за телом, чтобы скрыть от вампира своё приближение, не было ни у кого. За неимением вариантов приняли решение, что воспользуемся услугами Каллипсо, как в плане обнаружения врага. Если получится в момент непосредственного боя, было бы хорошо его оглушить ментальной атакой, чтобы без лишнего геморроя прирезать. От себя на совещании добавил, что нужно чистым вампирам либо пробивать сердца, либо обезглавить. Моё предположение сочли резонным и своевременным, соглашаясь рубить козлу башку под корень.