Княжна настолько быстро перевела свой взор с меня обратно на герцога, что я даже задумался, а не показалось ли мне. Но так как мурашки никуда не делись, и всё еще напоминали про себя, то, наверное, мне всё-таки не показалось. А это очень печально, ибо кровососка, лишь ступив на порог города, уже успела выразить неподдельный интереск моей персоне. А то, что она смотрела с гастрономическим интересом не на меня, а на кого-то другого, думаю, маловероятно.

Тем временем, король подошёл к Хъю Гросвенору и его семейству, а те дружно склонились, проявляя должное уважение, и в таком же положении застыли, ожидая позволения встать. Арн Киринтийский, выждав несколько секунд, сделал жест рукой, мол, поднимитесь, и семейство сразу же подчинилось.

— Здравствуйте, ваше высочество. Рады приветствовать вас в домене Гросвенор, — обратился к государю Хью Гросвенор.

Герцог, как и его сын, были одеты в тяжелые, темно-синие доспехи, с выгравированными на них волками, а женщины рода встречали короля в платьях.

Возможно, есть какой-то церемониальный смысл в том, что мужчины в доспехах, а женщины в платьях. Но даже так, смотрелось семейство Гросвенор очень величественно и, как говорится, пабагатому. Правда. перед роскошью доспехов королевской семьи меркло практически все.

Венценосный дед обвел взглядом всё знатное семейство и лишь тогда, натянув нечто, что должно было напоминать улыбку, ответил:

— Рад видеть, что древний и славный род Гросвенор цел и невредим. Как видишь, восславить тебя и твоё семейство выразил желание не один я. Так что принимай гостей.

— С радостью, господин, — с такой же декоративной улыбкой ответил Хью Гросвенор.

Очень необычно было наблюдать за тем, как герцог лебезит перед кем-то. Но, как говорится, на каждую рыбу найдется рыба покрупнее, и вот она явилась.

Король в окружающее пространство транслировал столько пафоса и величия, что уже и не понятно, кто тут владыка «Земель окрестных» - Хью или Арн. Король был малость эпичен и не только из-за размеров, но и из-за ощутимой внутренней силушки. Моё чутье не давало понять всей полноты мощи того, чью силу я хочу оценить, но даже поверхностно мне становилось понятно, что дед как минимум в три раза сильнее герцога. Что было просто запредельным показателем и вызывало тревогу. Ибо дедуган мог единолично закрутить в бараний рог весь род Гросвенор, не говоря уже про кого-то попроще. А на остальных он взял свою личную гвардию, про неё разговор вообще отдельный, там те еще персонажи.

Глядя на семейство Гросвенор, мне сразу вспомнился такой злобный и воинственный оскал Вольфа. Теперь-то при виде короля, я уже больше понимаю Хъю Гросвенора. И были бы у меня полномочия, то первым, что спросил наследника: «Ты что, дурень, в себя поверил?», ибо, как мне кажется, неспроста деда еще не прогнули остальные герцогские рода. Что-то они уж точно знают… Потому, если и наращивают влияние, то лишь скользкими и декоративными путями…

Три данных персонажа, имею ввиду герцогов Санза, Грутум, Барадор тоже внушали. Что уж тут говорить, должен признаться, я со своей колокольни внушался вообще при виде всех, кто сейчас явился. И слова Вольфа про то, как я должен себя вести при общении, всплыли в моей памяти по новой. Ибо если кто-то в приступе гнева снесёт мне рукой голову, я уже не смогу посокрушаться о моём нежелании соблюдать местные нормы поведения. Как мне кажется, что, как и в любой технике безопасности, все эти нормы этического поведения при высшей знати были написаны кровью тех, кто не хотел их соблюдать…

За королём подошли и поздоровались принц с нареченной принцессой, а за ними явилась уже княжна. Дама проплыла к Хъю Гросвенору и, слегка склонив голову, заговорила:

— Рада приветствовать, ваша светлость. Как только я прибыла в славное королевство Алтония, моих ушей достигли вести о героическом противостоянии домена Гросвенор с порождением бездны и с соседями захватчиками в одиночку, — Вильгерта Цеппелин подчеркнула интонацией последнее слово, что привело к секундному перекосу рожи как короля, так и явившихся герцогов, но княжне было откровенно плевать, и она продолжила. — Слава вашего рода уже разошлась далеко за пределы домена Гросвенор. Вот я и решила самолично увидеть в живую столь славное семейство, и наяву из первых уст внять о подвигах достойных легенд, — бархатный и одновременно властный голос Вильгерты чуть ли не вводил в гипноз, ибо её тембр голоса был поистине музыкой для ушей.

Как только княжна заговорила, на площадь опустилась чуть ли не гробовая тишина, ибо все хотели услышать, что же скажет столь чуждая и одновременно прекрасная дама.

Как по мне, нежить очень профессионально играла свою роль. Но даже понимание того, что эта тварь питается кровью людей, не перебило притягательность шарма, которым овеивала всех и каждого княжна, даже я был малость впечатлён. А может, чары какие?

В заключение дама очаровательно улыбнулась, явив белоснежную улыбку с трехсантиметровыми клыками. Увиденное удивило, но несильно, нечто подобное я и ожидал увидеть. Я вообще не удивлюсь, если и человеческий облик — это так, маскировка, а за ним прячется чудовищного вида тварь.

А пока я себе думал всякое, герцог поприветствовал гостью, наговорил ей комплиментов, на что княжна почтительно кивала, и сказал, что и её нахождение в гостях будет очень даже желанным для рода Гросвенор. Следом подошли и выразили своё почтению «добрые соседи», но почтение было выражено настолько сухо, что мне показалось, был слышен скрип челюстей, произносящих данные слова.

Смотря за всем этим театральным представлением, у меня во рту появилась кислинка, и я чуть было не скривился, но слава Агне, смог сдержаться, и как и все сделать вид, будто всё идет как нужно.

Далее к Гросвенорам подходили всякие разные не обделенные силой и положением личности. Среди них были как мужчины, так и женщины, и я от такого количества персонажей очень даже впечатлялся. Ибо если бы хоть половина из явившихся пришла нам на подмогу, мы бы смели демонов вообще без проблем. Да, с Легионами не всё так однозначно, но даже если бы «Кальмара» и не было, все-равно шансы бы остались, наверное…

В общем, всё так и продолжалось. К герцогу подходили, перекидывались парочкой слов и отходили. А я болванчиком стоял в стороне и наблюдал за происходящим.

Спустя полчаса приветствие наконец-то закончилось, так как самые титулованные закончились, а те, кто попроще, не доросли по статусу, чтобы время герцога тратить, и всю нашу кодлу пригласили в большой церемониальный зал, где будет званый банкет. Понятное дело, тех, кто отказался от предложения Хью Гровенора, на данном сборище не нашлось, и мы все дружно, но на определенной дистанции, отправились в указанном направлении.

К сожалению, Вольф Гросвенор заранее мне сказал, где я буду находиться, и сослаться на незнание у меня бы уже не получилось. Так что я в первых рядах засеменил за четой Гросвенор.

Описывать зал нет смысла. Всё было сделано с помпой, и чтобы впечатлить золотишком, редкостными гобеленами и драгоценными камнями, нужно было по крайней мере постараться, ибо тех, кто сегодня явился, вряд ли можно удивить. Данных персонажей власть, роскошь и силы сопровождают всю их жизнь, так что приоритеты уже другие, как и взгляды на жизнь. Но не могу не рассказать об одном характерном изменении. Источником света сегодня были огромные магические фонари, которые очень эффективно освещали зал белым светом. Мне бы такие в мой подвальчик, вот было бы хорошо. А то тусклый свет свечей уже чертовски надоел.

Как я и полагал, быть невидимым и неслышимым у меня не получилось, ибо как только я уселся за стол, во главе которого в этот раз заседал король, на несколько секунд всё внимание сосредоточилось уже на мне. Чёрт возьми, рожи у персонажей были настолько кислые, что я чуть было и сам не скукожился под ними.

Данный стол, как я думаю, вы понимаете, был что называется для избранных, прям очень избранных. И заседание на нём хоть и в конце, но всё-таки какого-то барона, не могло не вызвать интереса. Даже король приподнял свою густую бровь при виде усевшегося меня, и глянул на сидящую по правую сторону Хъю Гросвенора, но тот никак не прореагировал на мой визит, дав таким образом понять, что всё нормально, и мне, наглецу такому, не надо за конюшней рубить голову.