Перестав сотрясать горы, демон или кто он там, опять посмотрел на меня. В моей голове раздался голос, но в это раз голос демона был обращен не ко мне, а к кому-то другому.

— Темный кот, я когда-то задолжал твоему деду. Но его больше нет, есть лишь ты, жалкое подобие своего предка. Если еще один раз ты посмеешь меня оторвать от сна, я уничтожу ВСЁ!

Из фибр, моей души демону ответили, но вместо голоса, ответом был громогласный рык.

—Ты меня понял, — сказала эта тварь и распалась на тысячи тонн воды, которые, ударившись о землю, создали небольшое озеро, из которого спустя секунду начал бить ввысь огромный гейзер.

Следующие полтора дня шел самый настоящий ливень. Так получилось, или эта тварь была тому виной, но со всех уголков к получившемуся озерцу стекались реки, постепенно наполняя его. Точнее, уже не озерцу, потому что через день это уже было полноценное озеро, которое ведомое волей твари растеклось вдоль границы, продолжая увеличиваться в размерах.

Как только демон поменял свою плотность, я оказался на допросе. Как, зачем, почему. Но что я им мог сказать… Всё шло вначале по плану, а потом внезапно вышло то, что вышло. Меня пожурили, сказав, что ты, мол, больше так не чуди. Но пожурили уж очень как-то деликатно, скорее всего, то озеро, которое притягивало воду со всюду, напоминало о твари, засевшей в нём.

К сожалению, так вышло, что разрастающееся озеро поглотило в своих недрах и остатки туш падших демонов и химер, которых было еще множество на территории границы. Я бы мог попробовать создать еще питомники. Понятное дело, не такие большие, но, увы и ах. Так что, вместо разведения тварей я практиковался в создании заклинаний, ловя на себе от всех и каждого заинтересованные взгляды. Ведь саму тварь, как и её рев, слышали всё. Я думаю, что и до марширующих легионов донеслись звуки.

Так и прошли два дня до прибытия легионов. В обед третьего дня ливень прекратился, но небо всё также было затянуло тучами. Дул ветер, поднимавший высокие волны на темном как ночь озере.

БУМ-БУМ-БУМ. Раздались вдалеке приглушенные звуки барабанов. Войска домена Гросвенор, выстроившись в сотне метров от озера, отчетливо слышали звуки, знаменующие о приближении врага. Но, как бы не был грозен враг, все с предвкушением ждали приближение имперской погани, ибо в этот раз защитники домена Гроссвенор были не одни.

В недрах темной пучины, предвкушая пир, дожидался ОН!

Марк Тиберий III Фениксийский.

Легат шестого легиона пребывал в приподнятом настроении, ибо все складывалось так, как он и планировал. Начиная с объединения под своим началом первых десяти легионов, заканчивая последующим разбитием демонов.

Изначально, конечно, он сам планировал уничтожить ту нечисть, что пришла на его земли, но вышло даже лучше. Погань хаоса отступила и успела потрепать Алтонских крыс. Марк, конечно, не переживал по поводу домена Гросвенор, военачальнику была известна вся обстановка в королевстве и он знал, что за старую побитую шавку Хъю Гросвенора никто не вступится.

Оно и лучше, так как остальных уничтожить будет еще проще.

С того момента, как отец разрешил взять «Меч Лонгина», у Марка, бывшего Аврелиана, жизнь кардинально изменилась, как в плане амбиций, так и характера. Поначалу он не понимал причину таковых перемен. Но со временем, а особенно после победы над первым старшим демоном, ему стало понятно, что каким-то образом меч, поражая врагов, накапливает в себе силу, часть которой отдает ему. Радость Марка прошла быстро, когда он осознал, что меч не только постоянно усиливает его способности, но и вносит перемены в его личность.

Марк признавал, что в своё бытие Аврелианом и легатом десятого легиона, он имел невероятно раздутое Эго. Всё это подпитывалось достигнутой силой.

Но его достижения дались ему не просто так. Чтобы достичь в столь юном возрасте такой силы, потребовались десятки лет непрерывных, на грани смерти, тренировок. Так за тридцать долгих лет он достигал ступень мастерства, позволяющей стать во главе десятого легиона. И ему заслуженно было чем гордиться.

Конечно, верхняя планка в иерархии легатов — это становление во главе двадцатого. Но двадцатый — это не только невероятная сила, но еще и политика.

С одиннадцатого по двадцатый легионы назывались преторианскими. И чтобы стать во главе одного из таких, нужно было победить легата-предшественника в честном поединке. Ну, или один из таких легатов по праву должен был признать своё поражение перед противником. Понятное дело, это бы считалось невероятным позором. Но не только желание мешало Марку бросить вызов, но и разрыв в силе. Преторианские Легаты были на ступень, а то и на две, сильнее еще находящегося на пике силы Аврелиана, не говоря уже про тело Марка. Кроме этого все преторианцы в данный момент были членами самих влиятельных родов империи, это означало, что бросивший вызов Преторианцу, бросает вызов и его роду.

И без того удручающее положение рода Финикийцев не способствовало тому, чтобы лишний раз рисковать.

Но сейчас Аврелиан шаг за шагом возвращал не только утраченное «Марком» уважение. Но и интенсивно восстанавливал былую силу. «Меч Лонгина» этому активно способствовал. Так что некие перемены в своей личности он был вынужден терпеть.

Поначалу они были даже позитивные. Марк стал способнее, разум становился яснее, что привело к более сдержанному поведению и более обдуманным поступкам и решениям.

Такие изменения вкупе, с природным талантом Аврелиана позволили ему доминировать как на поле боя, так и выстроить нормальные отношения с другими легатами. А два старших демона, убитые в поединке один на один, возвысили легата легиона до полноправного главнокомандующего. Что в свою очередь объединило десять легионов в один кулак, который и движется сейчас в сторону Алтонии с целью поставить точку как на мерзкой Крысе, так и над самим королевством.

— Марк, что-то происходит! — поравнявшись с ним, сказал легат девятого легиона Кустодий Агриппа, тем самым отвлекая Марка от раздумий.

Тот посмотрел на временного союзника.

Легат девятого легиона имел необычно утонченные черты лица и длинные кудрявые волосы почти белого цвета. Но никто в здравом уме не посмел бы его назвать женственным. Ибо выделяли Кустодия не привлекательные черты лица и даже не огромный рост. Это были глаза. Темно-красные, словно алые, постоянно слабо сияющие глаза, которые, казалось, кричали всем и каждому о скрытой внутренней силе этого человека. А вместе со светлыми волосами и белой, словно мел, кожей это смотрелось очень запоминающееся.

Марк, глядя на Кустодия, в очередной раз подумал, что с этим человеком нужно быть поосторожнее. Последний сын захудалого аристократического рода, сумевший восстановить как сам род, так и возвысить себя до легата девятого легиона по праву силы. Сейчас Кустодий Агриппа был отцом взрослых семерых сынов и пяти дочерей. Владетель двух областных городов, обширных виноградников и шахт. И всё это за неполные пятьдесят лет. Люди отдавали дань его способностям и разуму, что, в свою очередь, усиливало паранойю Марка. Именно Кустодий был одним из претендентов на титул Главнокомандующего как по эффективности ведения сражения, так и по победам, не говоря уже о силе. Но всё-таки на собрании легатов в пользу Марка было отдано больше голосов.

Кустодий мог стать проблемой, ибо шептались, что он был связан с кем-то из преторианцев. А иметь под боком шпиона легат шестого легиона не желал.

— Что ты имеешь в виду? — спокойно спросил Марк, глядя вдаль.

— Я чувствую концентрацию огромной силы в той стороне, — указал он рукой на границу с баронством Логрок.

— Это очевидно, войска Хъю Гросвенора попытаются сопротивляться, — посмотрев в алые глаза Кустодия, сказал Марк.

— Ты не понял, огромная сила сконцентрирована именно в одном месте. И это что-то живое. Я не могу сказать, что это, но чувствую. То, что нас там ожидает, невероятно сильно и враждебно.