По плечу никто, как тогда, одобрительно не похлопал, зато супротивник, пошатнулся, теряя быстроту и соображение, но всё же успел отскочить, когда воодушевлённый успехом Деманд постарался уложить его в пыль. Сопя, оба закружили по дороге, высматривая слабину.

Медлен на помощь не бросилась. Подобрав юбки, она рванула к подозрительным кустам, только мелькали ноги в грубой работы чулках. Непристойность сейчас не волновала. Тёртый жизнью мужик приходил в себя, становился опаснее, да и двое других начали, хоть и вяло шевелиться, когда Медлен вынесло из тенистого овражка верхом на лошади. Вторую она вела в поводу. Обе брыкались, норовя вырваться на волю, девица могла не совладать, потому Деманд ринулся в решающую схватку. Пропустил один удар, второй, но и сам приложил ворога под дых. Опять не по правилам, да не до того было.

Кони уже храпели чуть не в лицо. Страдая от полученного урона, Деманд схватился за передок седла, каким-то чудом попал ногой в стремя и невероятным усилием бросил себя наверх. Кобыла пошла юлой, пока неумелый всадник ловил повод, но Медлен развернула свою лошадь и, толкая коленями, подняла в галоп. Деманд попытался скакать следом. Удалось бы или нет самому справиться со строптивым животным, он так и не узнал. Его конь, вытянув шею, послушно пристроился за идущим впереди.

Вздымая пыль, всадники понеслись по дороге. Деманд рискнул оглянуться. Один из побитых Медлен мужиков уже встал на ноги, другой сидел в траве, а главный, не сумев пока разогнуться, ковылял к кустам, вряд ли для того, чтобы облегчиться.

— Там есть ещё лошади?

— Отвязала и пугнула, — ответила девица, ничуть не смущённая тем, что сидит в седле по-мужски, и потому юбка задралась доверху, открывая взорам не только чулки, но и панталоны. — Не зевай по сторонам!

Деманд действительно более привык пахать на конях, шагать за плугом, нежели ездить верхом, так что навык его никак нельзя было назвать безупречным. Не пытаясь управлять своей лошадью, он сосредоточился на том, чтобы на ней удержаться. Всё вроде шло хорошо, дорога улетала назад, а впереди сияла свобода, несколько подпорченная сознанием вины от собственной неуклюжести, когда сзади долетел стук копыт. Деманда и Медлен не то чтобы догоняли, но не отвязывались.

На прямом участке удалось оглянуться. Преследовали их двое мужчин и не ясно оставалось, сколько их ещё подтянется, чтобы не упустить добычу. Деманд посмотрел на подругу. Она словно парила над седлом, уверенная в себе, лёгкая с растрепавшимися волосами, в измятой, сбившейся набок юбке, прекрасная, словно ведьма ведьм из легенды. Ноздри раздувались, глаза горели.

— Ты же маг! — крикнула, блеснув взглядом. — Нам надо от них отделаться! Придумай что-нибудь. Сбей со следа!

Деманд растерялся, но справедливость требовала внести дополнительную лепту в общее спасение, и так уже девчонка дралась отважнее парня. Ещё и искуснее. Ничего лучше не придумав, он повернулся и зашептал безобидную в целом скороговорку отпугивания через мёртвую руку. Людей эта чушь не страшила, а вот кони преследователей сбились с шага, занервничали, один вовсе понялся на дыбы, а потом сошёл с дороги. Хорошо! Только и на собственных скакунов заклятье ощутимо подействовало. Прижав уши, они так рванули вперёд, что Деманд не удержался в седле. Ему показалось, что летит. Объял ужас от неизбежности столкновения с жёсткой поверхностью дороги, но удара Деманд не почувствовал.

На дно ямы просыпалось немного песку — так близко стоял преследователь, хотя его тень падала в другую сторону, сквозь плотную сеть корней Кира различила лишь смутное пятно, да и то на краю зрения. Пальцы шарили по дну ямы отыскивая хоть какое-то оружие. Ничего не попадалось. Кира попробовала сосредоточиться и прикинуть, есть ли смысл пускать в дело магию? Получится у неё? Да и не озвереют ли два здоровых мужика, когда почувствую силу воздействия в определённом месте? А если полностью разбудить смерть, они умрут, и это преднамеренное убийство окажется на её совести. Если удастся. Страх мешал соображать. Когда на улице напала на ни в чём не повинного парня, там гнал к цели азарт, кругом были люди, их присутствие подбадривало, хотя должно было быть наоборот. Здесь сошлись один на один с теми, кто превосходил физической силой и почти наверняка имел при себе оружие. Против лома, возможно, приём и найдётся. Против пули — нет. Слишком быстро она летает, а заклинания требуют времени и чёткой отдачи.

Ещё недавно конфликт казался невелик, но сейчас не столько магическое чутьё, сколько здоровые человеческие инстинкты подсказывали, что пощады лучше не ждать и не просить. Эти мужчины, подручные Жеранского, убьют — недорого возьмут, да и сам профессор куда более страшный человек, чем она полагала вначале. Надо драться! Кулаками, магией — чем угодно. Ладонь нащупала палку, хотя нет, кость. Что бы ещё могло подкинуть от щедрот кладбище? Кира сжала её. И такая малость лучше, чем ничего. Рядом сгорбилась, подобрав ноги, Матильда. Чувствовалось, что готова пружиной вылететь наверх. В яме и совсем умирать не хотелось.

— Прибор чего-то показывает, — прозвучало над самой головой. — Глянь!

— Да хрен тут среди могил, — грубо ответил другой голос. — Вовсюда тянет, полагаться на него нельзя. Профф потому и велел гнать девок с кладбища, что тут их упокойники скроют как своих. Кто же знал, что здесь долбаных кладбищ понатыкано на каждой горушке.

— Тут плешь какая-то просвечивает, может рыли недавно.

— Ну девки не успели бы закопаться, да и лопаты у них с собой не было, — загоготал довольный шуткой голос, но звучал он теперь ближе.

Оба сошлись на краю ямы. Выскочить, пока они рядом и расслаблены? Бить, чем придётся? Удирать. От сидения на дне в скрюченной позе ноги затекли, Кира боялась, что не сумеет оттолкнуться с достаточной силой, но хорониться без дела не значило спастись. Матильда чуть сжала локоть и отодвинулась, давая обеим место, и тут в отдалении прозвучало протяжное:

— А-а-у-у-у…

Мужчины, похоже отвернулись от едва прикрытой корнями могилы, вглядываясь в заросли и вслушиваясь.

Призыв звучал не сзади, откуда прибежали все четверо, и не спереди, куда они бежали, а сбоку, хотя Кира думала, что там болото.

— Что за хрень? Может девки разошлись и нас в трясину заманивают?

Нотки сомнения и даже страха в недавно ещё уверенным голосе не могли не порадовать. Странное, затерянное в заросшей долине упокоище, как видно, действовало на нервы даже вооружённым бугаям.

Второй пока бодрился:

— Да кишка у них тонка и соображения не хватит шутки шутить.

— Не скажи. Одна из них ведьма, а может, и обе. Бабы они такие. Шеф недаром как с цепи сорвался, неладно дело, очень неладно. Ещё этот прыщ столичный воду мутит. Нет, если мы их не найдём, лучше нам в городок не возвращаться.

Про прыща Кира не поняла, но запомнила, а крик прозвучал опять, заунывный и задорный одновременно. Ближе.

Мужики не уходили, Кира кожей ощущала их колебания. Вероятно, неуверенно чувствовали себя за городом, плохо понимали здешний порядок. Следовало даже опасаться, что один из них, а то и оба, способны с перепуга оступиться и упасть в яму. Занавесь тонких корней не могла выдержать вес взрослого человека, хотя, если подумать, как вообще растения сумели проделать этот фокус? С чьей подачи? Кира при всём желании не умела ими управлять. А кто мог?

— Да это же бабка из деревни, — сказал внезапно один из мужчин, выдохнул с облегчением. — Та, что у машины тёрлась и врала, что девки с солдатами на шашлыки ушли.

Другой сомневался, тревога из его интонаций не исчезла:

— Как старая смогла сюда так быстро притилипать? Вот тебе и божий одуванчик.

— Может дорога есть напрямки, а мы на круг пёрли. Эй, бабуся, шла бы ты отсюда. Место недоброе.

— Обязательно, милый, вот отдохну немного, дух переведу и пойду. Ноги устали, сами не ходят, а вода бежит, на солнышке блестит. Вечер густеет, птицы стихают…