— Роберт? — одними губами спросила она. — Как ты здесь…

В горле мигом пересохло. Ведь в движениях Роберта появилась особая опасная пластичность. Он медленно направился через комнату. Все ближе и ближе, словно загоняя добычу в ловушку.

— В кладовой есть вторая дверь. Ты даже не проверила. Глупая девчонка, — от злости голос стал звучать ниже, грубее.

«На той двери ведь тоже был засов, — мелькнуло в голове. — Магией сломал, значит?»

Тарья прерывисто выдохнула. По телу — легкая дрожь, по коже — мурашки. Сердце застучало часто-часто. И все-таки Тарья нашла в себе силы махнуть рукой в сторону двери.

— Если пришел обзываться, на выход! Я вернусь домой и сама!

Фыркнув, Тарья демонстративно отошла в сторону. Повернулась спиной.

В тот же миг Роберт оказался позади. Он резко запустил пальцы в волосы на затылке, жестко сжимая.

«Он никогда не вел себя так! В чем дело?» — испугалась Тарья, едва не сорвавшись на вскрик от неожиданности.

Роберт силой заставил запрокинуть голову. Сухие и горячие, как в лихорадке, губы скользнули по шее. Он рвано и жадно вдохнул аромат кожи, прикоснувшись носом к пульсирующей жилке. Так по-звериному, что Тарья невольно вздрогнула. Щеки запылали румянцем. Захотелось возмутиться, отскочить, но тело оцепенело, стоило услышать вкрадчивый шепот. Ведь в голосе Роберта появились опасные рокочущие нотки:

— А кто тебя отпустит? Думаешь, тебе сойдет с рук то, как ты ведешь себя с принцем?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Тарья попыталась ускользнуть, но Роберт, стоя за спиной, лишь сильнее сжал ее волосы. Сердце екнуло. Не только от волнения, но и от легкого испуга.

— Ты же не любишь, когда тебе напоминают, что ты — принц, — Тарья попыталась улыбнуться, но получилось нервно.

— Да что ты можешь обо мне знать? Власть — это не просто корона и трон. Это возможность сделать все, что я пожелаю. А со своей магией… я могу хоть захватить всю Талвию, если ты будешь упрямиться со мной, — Роберт с нажимом провел ладонью по талии, властно обнимая. — Чтобы мои воины притащили тебя в цепях, бросив мне под ноги.

— Что за глупые шутки, Роберт? Пусти меня! — дернулась Тарья.

Она сумела вырваться. Роберт тут же налетел снова. Один взмах его руки — и угли в камине окончательно погасли. Полная темнота. В ней Роберт толкнул к стене.

Тарья пошатнулась, не то падая, не то садясь на стоящий рядом сундук. Она попыталась вскочить. Однако Роберт уже оказался рядом. Тарья даже не увидела это. Почувствовала. Услышала горячее злое дыхание. Ощутила, как он уперся ладонями в бревенчатую стену, отрезая пути к отступлению.

— А это не шутка, — прорычал Роберт. — Просто стоит мне так пожелать — и от твоего любимого города — от древнего Линнойта — не останется камня на камне. Так же, как ничего не останется от любого, кто встанет у меня на пути. И плевать, если это будет твой друг-вор Лис или твои родители. Я заберу тебя. Из руин. К себе. В самую защищенную магией башню замка, чтобы никто и никогда не нашел.

— Замуж тоже в кандалах возьмешь?! Прямо в первый день? — нервно выкрикнула Тарья.

Она обеими ладонями толкнула его в грудь. Запястья тут же оказались в жесткой, почти болезненной хватке. Роберт вздернул их вверх, прижимая к стене.

— А зачем? Игрушка из тебя тоже будет неплохая, — зло прошипел он, рванув платье.

Ткань громко треснула. Тарья забилась в хватке Роберта. Чудом удалось высвободить запястья. Он сгреб так грубо, что на коже наверняка остались синяки.

Вскрикнув, Тарья толкнула его изо всех сил. Магия откликнулась почти инстинктивно. Тихий треск — и по ладоням пробежали разряды. Они немного отбросили Роберта.

Он зашипел, как разъяренный хищник. В темноте вспыхнули болотно-зеленые глаза. Без зрачков.

«Как у темнодуш», — пронеслась мысль.

А следом вспомнились легенды о том, что темнодуша по воле хозяйки — Нокты — может принять любой облик. Например, беззащитного ребенка в лесной чаще, чтобы заманить в болота, или изможденного путника, чтобы напроситься на ночлег, а потом погубить всю семью.

Тарья внутренне похолодела, едва слышно шепча:

— Ты — не Роберт…

Она медленно встала с сундука, отступая назад. Вот только за спиной оказалась лишь стена. Тарья вжалась в нее лопатками, метнувшись взглядом в полную темноту.

«Сколько шагов до двери? Успею или эта тварь перехватит раньше?» — лихорадочно заметались мысли в голове.

— З-с-сначит, больш-ш-ше не нужно прятатьс-с-ся… — прошипела темнодуша.

Зеленые огоньки в темноте погасли. Тарья испуганно вскинула руку. Магический шарик повис в воздухе, давая хоть немного света.

Оказалось, что «Роберт» просто прикрыл глаза. Весь облик подернулся рябью. Фигура вытянулась, становясь непропорциональной, высокой и долговязой. Темная одежда сменилась бурой шерстью, красивое лицо — пугающей мордой темнодуши, изящные руки — вытянутыми ладонями с длинными когтями. На голове появились ветвистые рога, а открывшиеся глаза приглушенно засветились болотной мутью.

Тарья почувствовала, как увязает в этом нечеловеческом взгляде. По телу растеклась болезненная слабость. В ушах въедливо зазвенело.

«Не смотрите в глаза! Иначе вытянет жизненную энергию», — вспомнились слова Роберта о темнодушах.

Тарья резко зажмурилась. Пара вдохов-выдохов — и отпустило. В голове прояснилось.

Скрипнула половица. Похоже, темнодуша бросилась вперед. Тарья среагировала раньше, чем открыла глаза. Резкий жест — и сфера темной магии прорезала воздух. И растворилась, едва коснувшись темнодуши.

Та зло зашипела, бросаясь на Тарью. Длинная рука взметнулась в воздух. Черные когти мелькнули прямо перед глазами.

Тарья пригнулась в последний момент. Когти вонзились в деревянную стену, как в масло. Темнодуша зло задергалась, чтобы их высвободить. А Тарья бросилась к двери, рывком открывая засов.

Роберт сразу бросился за Тарьей. Хотя ее фигурка в темном плаще быстро потерялась в темноте и метели. Лишь продолжил мелькать между деревьев крохотный магический огонек.

«Только бы не выпустить его из виду!» — подумал Роберт.

Он споткнулся о корягу. Новый порыв ветра ударил в лицо, бросая горсть снега. Вконец разозлившись, Роберт вскинул руку. Сковать магическими путами — и дело с концом! Лучше так, чем Тарья в темноте свалится в какое-нибудь ущелье или попадется в лапы нечисти.

— Несносная девчонка, — сквозь зубы прорычал Роберт. — Никакого инстинкта самосохранения.

Магия потекла к кончикам пальцев.

Слишком быстро. Слишком горячо. Слишком… сильно.

Роберт понял это в последний момент. По ощущениям, по венам хлынул концентрированный гнев, темный и обжигающий. Вместо гибких черных нитей на пальцах затрещали мощные молнии. Смертельные.

Роберт резко отвел руку в сторону. Толстая молния прошила воздух, ударяя в камень. Он разлетелся на крохотные кусочки, как хрустальная ваза.

Роберт коротко выругался. По телу пробежала мелкая дрожь. Магия забурлила, требуя выхода. Роберт стиснул зубы, глухо зарычав от усилия. От напряжения поплыло перед глазами. Горячо застучало в висках. Он упал на колени, упираясь ладонями в снег, но не чувствуя холода.

«Нет, нет, нет… — как заклинание, повторял Роберт про себя. — Только не это. Она еще слишком близко».

Магия ринулась наружу, не спрашивая разрешения. Он упал на снег, сжимаясь в комок, будто пытаясь сдержать ее… но уже без толку. Она волной прокатилась вокруг. Затрещали молоденькие деревца, переламываясь, как тоненькие прутики. Заскрипели толстые стволы. Роберт сразу понял, что наутро вечнозеленые сосны превратятся во что-то вроде скелетов, а вокруг воцарится мертвая тишина без единого птичьего голоса.

***

Тарья рывком сдвинула засов. За спиной раздалось яростное шипение, когда она дернула дверь, чтобы выскочить наружу. В лицо ударил ледяной ветер. Он насквозь продул платье. Тарья бросилась прочь. Уже на ходу она обернулась. Темнодуша появилась в дверном проеме.