Вскоре нашли укромную полянку среди сосен, карабкающихся вверх по склону. Мужчины наломали хвороста, а Тарью усадили на ствол поваленного дерева. Она порывалась помочь, но Роберт пригрозил, что попросту свяжет.

Когда перед ней оказался небольшой костерок, Томас скрылся за деревьями со словами:

— Схожу к ручью.

Роберт толстой палкой поворошил хворост в костре. Язычки пламени вспыхнули ярче, а в воздух взлетела горстка искр. Иней растянулся неподалеку, положив голову на лапы. В глазах заиграли отблески огня.

Роберт присел рядом с Тарьей.

— Испугалась? — спросил он, глядя в костер.

Она слегка вздрогнула, когда неожиданно почувствовала на своей ладони горячую сильную руку. Роберт чуть сжал прохладные пальцы, будто пытаясь отогреть. А взгляд — по-прежнему в огонь. Отстраненный, чуть мрачный.

— Ну… любой бы испугался, — Тарья неловко повела плечами.

Роберт повернулся, глядя серьезно и пристально. От этого у нее перехватило дыхание, и губы разомкнулись. Он погладил по щеке так медленно и томительно, что по коже побежали мурашки. Тело отозвалось волной слабости и тепла.

«Хоть бы это был озноб, жар, бред — да что угодно! — слабо понадеялась Тарья. — Только бы не то, что меня настолько сильно к нему тянет».

— Мне жаль, что я втянул тебя во все это, — негромко сказал Роберт. — И подверг опасности.

Она накрыла его ладонь своей, прижимаясь щекой и прикрывая глаза. В темноте сомкнутых век продолжил стоять взгляд темных глаз. Такой пронзительный.

— Что случилось, Роберт? — тихо-тихо спросила Тарья, с тревогой взглянув в лицо. — Ты какой-то… не такой.

— По жизни, — фыркнул он, но взгляд остался серьезным. — Ты же знаешь, что однажды темнодуши напали на Рению. И чтобы спасти королевство, мой отец обратился к самой Нокте. Он не знал, какими будут последствия. Что во мне окажется часть ее силы, неуправляемая и способная убить всех вокруг, если выйдет из-под контроля. А сама Нокта… она ведет свою игру. Я это чувствую. Сегодня… в момент опасности, когда магии не было, темнодуши пришли ко мне на помощь как к хозяину. Подчинились, как самой богине.

— Так это же хорошо? — пробормотала Тарья.

— Нет, — невесело усмехнулся Роберт. — Потому что я не знаю, как это произойдет в следующий раз. Не попадется ли им вместо идиота Кнуда кто-то невиновный. Дар Нокты — это проклятие. И я не знаю, чего от нее ожидать.

Он задумчиво приподнял ладонь Тарьи. Бережно, как хрупкую драгоценность. Дыхание перехватило, когда губы Роберта коснулись кончиков замерзших пальцев, ладони, ниточки вены на запястье… Сразу забылось, что вокруг еще лежит весенний снег.

— Я не хочу, чтобы от этого пострадала ты, — почти неслышный шепот щекотнул чувствительную кожу.

— Почему? — Тарья сама не поняла, как это сорвалось с губ.

— Разве ты не поняла, воровка? — глаза Роберта лукаво блеснули. — Ты мне нравишься. И я не хочу, чтобы ты досталась темнодушам или самой Нокте.

Он вкрадчиво погладил большим пальцем запястье, а потом перехватил оба одной рукой. Тарья даже не шевельнулась, оказавшись притянута к горячему сильному телу. Она завороженно замерла в объятьях Роберта, когда он оказался близко-близко.

Губы соприкоснулись сладко и томительно. От долгого, сводящего с ума поцелуя закружилась голова. Тарья прошлась ладонями по затылку Роберта, зарываясь пальцами в шелковистые волосы. Ресницы задрожали. Как через туман, она почувствовала, что он прижимает еще ближе, сильнее, наглее…

Тарья резко оттолкнула. Дыхание сбилось, став тяжелым и горячим.

— А кому досталась?! Тебе? — она с вызовом посмотрела в глаза Роберту. — На пару ночей, после чего ты уедешь в свою Рению?

— Могу забрать с собой, — он скрестил руки на груди. — Ты слишком миленькая, чтобы так просто оставить.

На губах заиграла наглая усмешка. А от бесстыжего прищура Тарья мгновенно покраснела.

— И кем же, интересно? Любовницей? Или как там у вас говорят? Фавориткой? — ядовито протянула она.

— Ну, и зачем ты так? — Роберт невозмутимо приподнял брови.

Вид у него стал такой оскорбленный, что Тарья неловко отвернулась. Фыркнув, она насмешливо отмахнулась:

— Да брось! Я же птица не твоего полета. На таких принцы не женятся. У меня нет в приданном королевства. Ну, или хотя бы городишка какого-нибудь…

Тарья встала. Захотелось отойти подальше, спрятаться от цепкого взгляда. Только бы не заметил, что саму задел этот разговор.

Роберт резко подался вперед. Одно стремительное движение — и он ухватил за локоть.

— Решаешь за меня, какой я? — в глазах вспыхнул вызов. — Считаешь, могу жениться на девушке только ради приданного? И только по воле родителей?

«Он же ненавидит, когда в нем видят только избалованного наследника престола», — запоздало осознала Тарья.

И все-таки она рывком высвободила руку.

— А даже, если? Что ты мне сделаешь? — от дерзости даже севший голос опять стал звонким.

Роберт поднялся на ноги одним движением. Плавным. Хищным. В глазах сверкнул нехороший огонек. И это был точно не отблеск костра.

Тарья инстинктивно подалась назад. Глядя снизу-вверх, она почувствовала себя зверьком, загнанным в ловушку. Сердце заколотилось соответствующе.

— Вот возьму и докажу обратное! — выпалил Роберт.

Тарья закатила глаза со скептической улыбкой. Даже отвернулась немного для полноты картины. Роберт рыкнул, притягивая к себе за талию:

— Не веришь?

Тарья посмотрела в глаза, и взгляды схлестнулись, как два клинка. Одинаково упрямые и острые. В первый момент она осеклась, но потом рассмеялась в лицо:

— Как для особы королевской крови, мог бы и не бросаться словами!

Роберт выдохнул так зло и горячо, что затрепетали ноздри, а в глазах появилась звериная ярость. Объятья на талии напомнили стальные тиски. Не вырваться. Хотя Тарья и не осмелилась бы, услышав одновременно бархатистый и грозный голос:

— Дерзкая девчонка… да я тебя сейчас…

Держа одной рукой, второй Роберт накрыл затылок Тарьи. Пальцы зарылись в волосы, портя недавно заплетенную косу. А губы оказались так пьяняще близко.

Тарья тихо прерывисто вздохнула. Внутри все затрепетало в предвкушении поцелуя, который обещал быть властным и напористым. Она видела это в глазах Роберта.

Растянувшийся возле костра Иней встрепенулся. Уши многозначительно дернулись. В отдалении затрещали ветки.

Роберт и Тарья отпрянули друг от друга ровно в тот момент, когда на поляне появился Томас. Он смерил долгим озадаченным взглядом.

— У вас все в порядке? Сейчас приготовлю отвар.

— Да! — ответили Роберт и Тарья в один голос, но одинаково неуверенно.

Она суетливо поправила одежду, и Томас едва успел отвернуться, чтобы спрятать усмешку. А потом он занялся отваром. От котелка потянуло приятным травяным душком. На вкус тоже оказалось ничего. В сочетании с парочкой целительских заклятий Тарья сразу почувствовала себя лучше. Она глубоко вдохнула и с наслаждением прикрыла глаза, понимая, что дышится свободнее, а в горле больше не першит.

Правда, долго счастье не продлилось. Ведь из чащи донесся пронзительный крик.

Боль, страх, отчаянье — в тонком надрывном вскрике смешалось все. Когда он оборвался, Тарья одними губами прошептала:

— Что это?

Некстати вспомнились рассказы о всяких тварях, заманивающих путников.

— Будь здесь! — приказал Роберт.

Он одним движением вскочил в седло. Конь коротко заржал от того, как быстро его послали вперед. Томас отправился следом.

— И не подумаю! — крикнула Тарья.

Полминуты — и ее конь помчался за остальными. Иней побежал следом. Белые лапы часто-часто замельтешили по земле.

— Я сказал тебе ждать там! — на полной скорости оглянулся Роберт.

— А ты мне не указ! — огрызнулась Тарья.

«Оставаться одной еще страшнее», — мелькнула мысль, хотя в жизни в этом не призналась бы.