— Уже нет, — дыхание обожгло ухо. — Я говорил тебе не опаздывать. Значит, теперь вечер будет по моим правилам.

Руд слегка прикусил мочку. Марти только-только накрыла его руки своими, уже готовая подчиниться, как резкое движение сбило с толку. Он быстро опустился в кресло, дернув к себе. Не удержавшись на ногах, она оказалась у него на коленях. Рука Руда мгновенно опустилась на ее талию, не давая встать и уйти.

— А теперь можешь начинать оправдываться, — он с вальяжным видом взял со столика стакан виски.

Огоньки свечей отразились в темно-серых глазах, подчеркивая, как расширились зрачки. Не отводя пристального взгляда, Руд собрался пригубить спиртное.

— И не подумаю, — Марти нагло отобрала стакан.

Виски с первого глотка живым огнем прокатился по горлу. Хоть и земной, но очень качественный.

— За тобой еще должок насчет предателя, — негромким, вкрадчивым голосом напомнил Руд. — А теперь и опоздание, и какие-то игры с Виком. Ты испытываешь мое терпение.

Он поднялся рукой по спине Марти, и кончики пальцев, едва-едва касаясь, прошлись по позвоночнику. По телу пробежали легкие мурашки. А когда Руд погладил по шее, отводя назад длинный дред, к ним добавилось и разгорающееся тепло.

— Можно подумать, тебе это не нравится, — ухмыльнулась Марти.

Нарочно провоцируя, она сменила позу. Теперь они оказались лицо к лицу. Короткий выдох Руда выдал, что ее движения у него на коленях не остались без внимания. А Марти продолжила: потянулась к столику, и пальцы сцапали кусочек сыра. Она неторопливо обхватила его губами, отправляя в рот.

— Слышать про Вика? Нет, не нравится, — в тоне Руда послышался металл.

Взгляд стал одновременно злым и жаждущим, и показалось, одежда под ним вот-вот испепелится.

— Ну, вокруг меня всегда много парней, — пожала плечами Марти с деланным безразличием. — И они — не образец этикета. Привыкай.

Взяв еще сыра, она поднесла его к лицу Руда. Он хитро прищурился, после чего мягко придержал ее запястье. Горячие губы приняли кусочек, задевая кончики пальцев. А взгляд стал пристальным и испытующим.

— Лучше не заставляй меня ревновать, — пригрозил Руд.

Он слегка погладил чувствительную сторону запястья, отчего пульс окончательно сошел с ума. Марти подалась вперед. От того, как близко они оказались, в голове помутилось сильнее, чем от самого лучшего виски.

— Или что? — в глазах блеснул вызов. — Выгонишь из отряда? А может, сразу из всего легиона? Запрешь где-нибудь?

— Есть варианты получше, — рыкнул Руд.

Он резко отпустил ее запястье. А через секунду его руки почти грубо притянули за талию.

В другой момент Марти попыталась бы вывернуться из крепкой хватки. Теперь же к этим силе и властности потянуло, как магнитом. Между лицами остался минимум расстояния. Губы почти соприкоснулись, когда Марти шепнула:

— Например?

Руд рывком подхватил ее под бедра. Короткие шорты ничуть не помешали почувствовать жар его ладоней. Он с легкостью встал с кресла, будто она — лишь невесомая кукла. Осталось лишь инстинктивно обвить его ногами, скрестив лодыжки. Придержавшись за шею Руда, Марти заглянула ему в глаза. Они потемнели от почти животных страсти и собственничества.

Он двинулся в соседнюю комнату: спальню, где стоял стол с какими-то мелкими отельными безделушками. Взмах руки — и все полетело на пол.

Расставленные то тут, то там свечи сейчас показались неуместно миленькими. Ведь Руд усадил Марти перед собой, крепкой хваткой заставляя вздернуть подбородок. Взгляды встретились. Следующие слова прозвучали мрачно, и по телу едва не пробежала дрожь от рокочущих ноток:

— Напомню тебе кое о чем. Ты — только моя, и делить тебя с кем-то я не собираюсь.

На секунду под взглядом Руда, блестящим от эмоций, Марти почувствовала себя беспомощной добычей. Уязвимой, желающей покориться тому, кто сейчас стоит между ее разведенных коленей. По телу пробежал жар от того, что он так близко.

Обхватив пальцами край стола, Марти подалась вперед. Она нарочно прогнулась в пояснице, провоцируя. Губы в игривом шепоте почти мазнули по щеке Руда:

— Твоя ревность уже за рамками.

Наклонившись, он уперся ладонями в столешницу по бокам от Марти.

— А сегодня никаких рамок, — негромкий низкий голос прозвучал в разы грознее крика. — Хватит. Доигралась.

В уголке губ Руда дрогнула усмешка. Наверняка намекнул на злополучные карты.

Марти и опомниться не успела, как он резко ухватил за волосы. Пальцы крепкой хваткой сгребли дреды на затылке, не давая отстраниться. Легкую боль тут же заглушил поцелуй. Руд властно, почти грубо смял губы Марти своими. Так, что в голове невольно эхом пронеслись его слова: «Ты — только моя».

Тело мигом стало чувствительным до предела. Даже прикосновение одежды к коже показалось мучительно острым.

Марти плавно опустила руки на плечи Руда, оглаживая напряженные мышцы. Она разомкнула губы, впуская его язык в свой рот. Постаралась ответить на поцелуй и страстно, и мягко. Захотелось немного успокоить эмоции. Хотя тело, словно по каким-то древним инстинктам, ярко отозвалось на грубость и пыл. Внизу живота, по ощущениям, скрутился огненный комок.

Разорвав поцелуй, Руд склонил голову к шее Марти. Она и сама подставилась бы под его ласки, но сейчас это вынудила сделать хватка на затылке. Кожу обожгло жарким поцелуем. Марти прогнулась в спине, упираясь в столешницу позади себя. Пальцы поджались, и короткие ногти царапнули деревянную поверхность.

— Ты же больше не стыдишься того, что мы вместе? — голос Руда прозвучал хрипловато и вкрадчиво от желания.

Он спросил это строго, но потом провел кончиком языка по оставленному следу. Нежно, едва-едва. Это показалось безмолвным извинением за резкость.

Руд отпустил, и теперь пальцы скользнули по лицу Марти, слегка подцепив подбородок. Она посмотрела затуманенным от возбуждения взглядом.

— Ни капли, — легкое покачивание головой.

Марти осторожно подалась вперед. Кончики пальцев скользнули по шее и ключицам Руда. Пуговицы рубашки поддались одна за другой, и взгляду открылось красивое сильное тело. И тот самый шрам возле самого сердца.

Марти легонько коснулась губами ключицы, и цепочка поцелуев скользнула ниже. Послышался рваный выдох Руда. Он плотнее притянул к себе. Его пальцы сгребли складками ткань футболки на спине, выдавая, как сильно ему сейчас нужны касания Марти.

— Я люблю тебя, — прошептала она, поцеловав старый шрам.

Поцелуй-обещание, что эти чувства — по-настоящему, что не будет никаких предательств.

Руд взял ее лицо в ладони. В полутьме его взгляд стал выглядеть особенно чарующе. Для Марти, уже изнывающей от желания, секундная пауза показалась вечностью. Томительной, сладкой, заставляющей млеть каждой клеточкой тела.

Прежде, чем вовлечь в поцелуй, Руд шепнул:

— Никогда никому не отдам.

— Идет, — коротко усмехнулась Марти.

Она слегка прихватила зубами его нижнюю губу. Будто получив сигнал, Руд больше не стал сдерживать нетерпение. Он быстро расстегнул ремешок на талии Марти, а следом и стянул с нее футболку.

Свежий воздух коснулся оголенной кожи, которая сейчас ощущала все особо остро. Впрочем, легкая прохлада тут же сменилась жаром от того, как жадно и страстно Руд окинул взглядом каждый изгиб, каждый обнажившийся сантиметр. Следом на пол спала и уже расстегнутая мужская рубашка.

Марти потянулась было помочь с ремнем, но ее тут же сбили с толку горячие поцелуи на ключицах. Руд властно провел ладонью вверх по талии. А потом пальцы властно смяли грудь, заставляя дыхание сорваться.

Тело Марти инстинктивно выгнулось навстречу. По мышцам пробежала легкая дрожь от желания. Только и осталось, что упереться в стол, забыв о всякой инициативе.

Марти едва не прокусила губу до крови, когда дорожка влажных поцелуев оказалась ниже. Руд быстро расправился с застежкой на спине. Теперь ничто не помешало ему томно обвести языком затвердевшую вершинку. Ответом послужил протяжный стон, который уже не удалось сдержать. Марти одной рукой ухватилась за затылок Руда, без слов прося не останавливаться.