— Какой приятный сюрприз, — его глубокий низкий голос будто разрывает пространство после оглушающего молчания, а стоит ему наклониться ближе, как я отшатываюсь назад, только вот Салим толкает меня коленом в спину обратно в руки к Айюбу. Услышав циничное цоканье громилы, я осторожно поднимаю взгляд исполобья, пытаясь вложить в него всю свою ненависть. На что ублюдок лишь насмешливо изгибает бровь. — Неужели ты не рада меня видеть? — Айюб вытаскивает руку из кармана и подцепляет меня за подбородок, но я дергаю голову в сторону.

— Не прикасайся… — шиплю дрожащим голосом, а через мгновение с моих губ срывается глухое аханье, потому что щеку обжигает звонкая пощечина, и, потеряв равновесие, я едва не падаю лицом в пол. Едва. Хорошо, что успела выставить перед собой ладони.

— Оставь нас, — грубо приказывает он Салиму и тот незамедлительно выходит из комнаты.

Удерживая себя на выставленных вперед руках, ощущаю, как горит моя щека, будто кожу в месте удара пронзили сотни мелких иголок, но я практически сразу же забываю о той боли, переключаясь на новую, стоит ему только схватить меня за волосы и рывком вернуть на колени.

С трудом глотаю мучительный стон, прежде чем посмотреть на этого урода. Он ударил меня. Так сильно, будто я единственное живое существо, которое он презирает. Знать бы за что.

— Я объясню тебе только один раз, — Айюб садится передо мной на корточки, по-прежнему сжимая мои волосы в кулак. — Теперь ты в моей власти и я буду делать с тобой все, что пожелаю.

— Можешь сразу убить! — рьяно цежу я, глядя прямо в его хищные глаза.

На что губы громилы тут же растягиваются в опасном оскале, а потом он резко хватает меня за шею, с каждой секундой сжимая пятерней мое горло все сильнее и сильнее, пока от недостатка кислорода у меня не открывается рот. Но ублюдок не отпускает. Ждет.

Голова начинает идти кругом. Взгляд застилает приближающаяся темнота. Изо рта уже вырываются хриплые звуки, а глаза буквально вываливаются из орбит. И я неосознанно начинаю бороться за свою жизнь, метаться, из последних сил вцепившись в его мощную кисть своими дрожащими пальцами.

— Впредь, думай, что говоришь и кому! — рыкнув, Айюб ослабляет хватку и небрежно толкает меня в сторону, вынуждая теперь задыхаться от частых вдохов. Легкие горят, но я продолжаю отчаянно хватать воздух, опираясь на одну руку и удерживая себя в сидячем положении.

— Ты ведь… все равно… убьешь меня… — с горечью выплевываю я каждое слово осипшим голосом.

— Убью, — равнодушно подтверждает он, — но сначала ты перепишешь все имущество Хаджиева на меня.

— Ч-что? — услышанное приводит меня в шок, оглушает, но уже через секунду в крови вспыхивает ярость, а за ней и адреналин, что возвращает мне возможность подняться на ослабшие ноги. — Что ты несешь?! При чем здесь я?

— При том, что ты преемница, Татьяна, — уверяет он хладнокровно и делает шаг в мою сторону, а у меня сердце падает куда-то вниз. — Марат занимался незаконными делами, что имеют определенные последствия, правда они его навряд ли коснуться. Сейчас он уже далеко за пределами России. Но этот умный ублюдок никогда не расстанется со своими деньгами. Поэтому Хаджиев продумал все наперед и прописал в договоре пару нюансов, которые могут все аннулировать. И теперь твоя жизнь имеет определенную ценность. А он со спокойной душой переписал на тебя все свое имущество. Все до единого рубля. Весь бизнес и акции, которыми он владеет. Все богатство Хаджиева — твое. Как и его проблемы. — Айюб обхватывает своими сильными пальцами мой подбородок, вынуждая заглянуть в темноту его опасных глаз. — Что смотришь? Не знала? Ты теперь Хаджиева. И любой желающий вгрызться в глотку твоего муженька будет действовать через тебя. А таких людей не мало. — Айюб продолжает обманчиво спокойно. — Но мне под силу помочь тебе.

Ты один из них.

— И что ты хочешь взамен? — спрашиваю не своим голосом, все еще пытаясь усвоить полученную информацию. Все еще не веря в происходящее.

— Я уже говорил, что мне от тебя нужно.

Что. За. Бред?

Винтики в моей голове крутятся с бешеной скоростью и постепенно все пазлы складываются воедино. Вот поэтому Марат не женился? Потому что в определенный момент нужно было все говно скинуть на меня?

Как он мог?.. Каааак?

Он ведь даже ничего не сказал, взял и сделал своей женой. Вот только не женой, а средством для хранения гребаных денег. Взял и уничтожил.

Как же это мерзко!

Но Айюб омерзителен мне не меньше. И чем же интересно он мне поможет? Убьет? В этом заключается его помощь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хотя в данной ситуации, наверное, смерть не худший вариант. И я не сомневаюсь, что Айюб выполнит свое обещание.

Это всего лишь вопрос времени.

— А теперь садись за стол и готовься писать все, что тебе скажет нотариус. Усекла? — его широченная ладонь ложится на заднюю поверхность моей шеи, прежде чем он приближает меня к своим губам. — И если ты будешь послушной девочкой, возможно я передумаю делать Хаджиева вдовцом. — Айюб медленно перемещает ладонь, ведя ей вдоль моего горла. Вверх-вниз. С каким-то остервенением повторяя это же движение большим пальцем, будто он представляет как туда будет входить его член. И что-то мне подсказывает, что я права, и эта догадка заставляет мое тело вновь броситься в дрожь. — Да. — Ублюдок тяжело сглатывает и неохотно отстраняется. — Я определенно бы пересмотрел свое решение.

— Это какое-то недоразумение… — шепчу я и неосознанно пячусь назад, пока не упираюсь в стену. Пока осознание происходящего окончательно не обрушивается на меня. И это ломает меня. Делает бесхребетной перед этим мужчиной.

— Не веришь, что Хаджиев использовал тебя? — саркастичным тоном подначивает меня он и, развернувшись, берет со стола пульт и включает телевизор. А когда я вижу первые мелькающие картинки, стоять становится сложнее. Потому что я вижу Марата с другой. С той самой девушкой. В аэропорту. И на нем та самая рубашка, которую я несколько часов назад сжимала в кулаках, кончая на его члене…

— Все еще считаешь это недоразумением? — вкрадчиво интересуется Айюб.

Но я больше не слышу ничего. И никого. В носу начинает щипать от подступающих слез. И сколько бы я не храбрилась, сколько бы не сдерживала эмоции, не выходит. Слезы все же вырываются за пределы и большими каплями выжигают неровные линии на моих щеках. Беззвучно.

Значит, он просто сбежал? Сбежал со своей невестой, а меня бросил на растерзание своим врагам? Бросил, как кусок мясо в клетку с голодными хищниками. От одной только мысли, что теперь со мной будет в руках Айюба мои ладони покрываются липким потом.

Погребенная под собственными мыслями, я даже не замечаю, как в комнату вошел тот самый нотариус, и то, как села за стол, как взяла ручку и принялась писать под диктовку…

— Вам нужно расписаться здесь, — скрипит старческий голос нотариуса, пока он тычет морщинистым пальцем в документы, — здесь и здесь. А потом все это нужно повторить еще в нескольких экземплярах.

Внезапно в моей голове что-то щелкает и я бросаю ручку на стол, будто обожглась об нее.

В комнате повисает давящая тишина.

— Не буду… — тихо произношу я, смотря в пустоту.

Я не хочу умирать, а если это наследство единственное, что делает мою жизнь ценной, то я никогда с ним не расстанусь. А возможно это единственный шанс забрать Тимку и исчезнуть. С деньгами Хаджиева любое чудо возможно. Мне нужно только набраться сил перед очередным рывком.

— Гребаная сука! — на столешницу с громким хлопком опускаются две крупные ладони, вынуждая меня вздрогнуть и вернуться в реальность. — Что ты не будешь? А? Что блядь?! Отвечай! — ревет он, одной рукой сметая все содержимое стола на пол.

Делаю глубокий вдох и поднимаю взгляд на разъяренного громилу.

— Я. Ничего. Не. Перепишу. На. Тебя.

Айюб издает гортанный рык и, с грохотом откинув стол в сторону, хватает меня за шею. Нависает надо мной с яростным лицом. Давит пальцами, вновь перекрывая мне кислород.