Его руки скользят, окружая меня, они опускаются на мою задницу. Кончики его пальцев касаются моих почти открытых ягодиц. Он приближается ко мне, раздувая ноздри, и наклоняется, чтобы прижаться к моему уху. ‒ Ты так чертовски хорошо пахнешь.

Я дрожу, придвигаясь к нему еще ближе.

‒ Зачем же ты так оделась, если не знала, что я буду здесь?

Я протягиваю руку, разминая его плечи. Он такой чертовски аппетитный. Каждый дюйм его тела. Как я могу не хотеть его съесть?

Вместо того чтобы ответить на его вопрос, я провожу носом по его шее, вдыхая его запах.

Наркотик ударяет прямо в мозг.

Он издает стон мне в ухо.

Хныча, впиваюсь в его шею губами, облизывая пульсирующую вену под его кожей.

‒ Скучала по мне, детка? ‒ его язык касается моего уха.

Каверзный вопрос. Вопрос, на который я не осмелюсь ответить, не говоря уже о том, чтобы тщательно проанализировать его.

Отпустив меня, он пристально смотрит мне в глаза.

Мой взгляд опускается на его рот.

Его руки прижимаются к моей заднице, и в этот же миг он облизывает свои губы.

Судорожно произнося имя, я целую его, обожая то, что могу почувствовать его стон, вибрацией отдающийся на моих губах. Он обнимает меня так крепко, что практически теряю возможность дышать.

Именно так, как мне нравится.

Словно не видел несколько месяцев.

Как будто скучал по мне.

В это опасно верить. Выкинь это из головы, Пейдж! Я целую его настойчивее, желая, чтобы мое вожделение затмило рассудок.

Илай прерывает наш поцелуй, говоря мне на ухо:

‒ Полегче, детка.

Дерзкий ублюдок не заслуживает знать, что я готова убить, чтобы заполучить его. В то же время… могу ли я соблазнить его, потерять рассудок, забыть о его глупой просьбе встречаться со мной, и подтолкнуть его трахнуть меня сегодня вечером?

Его крепкие объятия говорят мне «да».

Я собираюсь стать смелой девчонкой. Действовать, чтобы заполучить то, чего хочу. Прижавшись губами к его уху, признаюсь:

‒ Ты мне нужен. Прямо сейчас.

‒ Твою мать.

Он отодвигается от меня, но все еще крепко держит меня за руку и начинает вести к переполненному танцполу.

Меня трясет от раздражения. Потом доходит, что у меня есть шанс потанцевать с Илайджей. Между нами не будет пространства, толпа будет давить на нас со всех сторон. Его большое тело будет двигаться напротив моего, его опьяняющий запах будет впитываться в мою кожу.

Абсолютная пытка. И все же, от волнения мое сердце бьется еще быстрее.

Илай останавливается, как только мы добираемся до центра танцпола, его рука прижимается к моей пояснице. Разноцветные клубные огни отражаются в его мрачных глазах. Илай смотрит на меня, как будто я заключила некую сделку.

Я принадлежу ему.

Поймана.

Его собственность.

Словно я нечто, чем он планирует наслаждаться на досуге, когда того пожелает.

Мое решение просто и гораздо более мощное, чем то, что я вижу в его глазах. Сегодня вечером. Я больше не буду ждать.

Именно он тот, кого поймали.

Сегодня вечером он будет принадлежать мне.

Он думает, будто он тот, кто будет устанавливать правила.

Он никогда не был так далек от истины.

С этой мыслью, я позволяю ему прижать меня к себе плотнее и трусь о его ногу.

Скривив губы в дерзкой ухмылке, он сгибает ногу в колене и высоко поднимает ее.

И снова я оказываюсь верхом на его бедре.

Мое бедро соприкасается с твердой выпуклостью его члена.

‒ Ты хочешь меня, ‒ говорю я ему в ухо.

‒ Ты нахрен убиваешь меня, детка.

Все мое тело дрожит от этих слов.

‒ Почему бы тебе не отвести меня в какое-нибудь уединенное место и не прикоснуться ко мне?

Конечно, ему не нужно знать, что я собираюсь свести его с ума, когда останусь с ним наедине, что я не остановлюсь, пока он не окажется внутри меня.

Теперь настала его очередь трепетать от моих слов.

Эта первобытная потребность в нем вырывается наружу из глубин моего существа.

Обхватив мою шею, он щипает меня за ухо.

‒ Потому что сначала я хочу чего-то другого.

Не прекращая вращать бедрами в такт музыке, я спрашиваю: ‒ Чего же?

‒ До меня дошли слухи, что ты впервые в Бостонском клубе. Я хочу хотя бы один танец.

Я отступаю, но он не позволяет мне отодвинуться даже на миллиметр.

Черт возьми, я сказала это Софи по секрету! Пометка для меня на будущее: обращать внимание на то, что говорю ей. Как я и подозревала, Софи не стесняется сливать информацию своему лучшему другу.

Он, должно быть, прочел все по выражению моего лица, потому что наклонился, чтобы произнести мне на ухо:

‒ Не сердись на нее. Она знала, что я чертовски хочу тебя увидеть.

Держись. Пейдж. Не. Вскипай. От. Его. Слов. Слишком поздно.

‒ Без сомнения, вы вдвоем все это спланировали.

Я чувствую, как он улыбается у моей щеки. Невыносимый мужчина.

Как раз в этот момент начинает играть, ремикс «Talking Body» Туве Лу.

Наши глаза встречаются в тот момент, когда мы оба узнаем песню. Губы Илая растягиваются в широкой озорной улыбке, когда Туве поет о том, что трахаться нужно всю жизнь.

Я пытаюсь скрыть свою реакцию. Тщетно. Он должно быть самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала, и он обвился вокруг меня, его руки лежали на моей заднице, которой он явно думает, что владеет. Его бедра греховно вращаются, что я почти не могу вынести этого, но все равно следую его ритму.

‒ Вот как ты будешь двигаться, когда оседлаешь меня, детка? ‒ его влажные губы касаются моего уха.

‒ Да, ‒ всхлипываю я. ‒ Сегодня. Ночью. Прямо сейчас, Илай. Я хочу, чтобы ты был подо мной. Внутри меня.

Его пальцы сжимают в кулак материал моей майки.

‒ Мать. Твою. − Рука все еще на моей заднице, сжимает ее. ‒ Ты пытаешься меня убить.

‒ Нет. Я пытаюсь трахнуть тебя. Это ты упрямишься.

‒ Когда ты кончала в последний раз?

Этот вопрос застает меня врасплох.

Проклятие, как, черт возьми, я что для него открытая книга?

‒ Пейдж, скажи мне.

Ни за что.

‒ Я даже не могу дрочить больше. Мой член знает, что это не ты. Просто не могу взять и кончить. Это сводит с ума. ‒ Слушать его стон так близко у моего уха, это продолжает путать мои мысли. ‒ Я бы так много хотел сотворить с тобой, чтобы ты кончила.

Игра окончена. Здравый смысл улетучивается. Я извиваюсь на его коленях, полностью сбиваясь с ритма звучащей музыки.

− Так дай это мне. Я безумно хочу этого.

− Разве? Забраться поглубже в твою мягкую влажную узенькую киску?

Боже.

− Да! Да! Пожалуйста.

Он тянет мою голову назад и впивается в мои губы. Он целует их так же как целовал мою киску в тот день, когда сделал мне кунилингус: безудержно, жадно.

Я прижимаюсь к нему, мои руки обвиваются вокруг его шеи. Слишком сильно, чтобы скрывать, как сильно я хочу его.

Илай хватает меня за руку и практически пролетает сквозь толпу, используя внушительные размеры своих мускул, чтобы расчистить себе дорогу.

Я понятия не имею, куда он меня ведет. Не могу остановить его, чтобы спросить об этом. Кажется, этим мужчиной овладевает идея попасть именно в то место, куда он устремлен.

Мы мчимся прочь с танцпола и поднимаемся вверх по короткой лестнице с другой стороны бара. Опять эти викторианские обои насыщенного красного цвета. Длинная зона отдыха, по обе стороны которой расположены кабинки с коричневыми кожаными диванами.

Он ведет меня мимо всего этого, туда, что кажется задней частью ресторана. Поворот налево, потом еще один несколькими шагами далее по коридору.

Внезапно он оборачивается и прижимает меня к стене.

Из динамиков звучит песня Бэнкс «Begging for Thread».

На мгновение мы оба замираем, наши глаза встречаются. Возникает осознание чувственности момента. Между нами творится неконтролируемое безумие. Чистая сумбурная похоть.

Илай подходит ближе, накрывает ладонью мое обнаженное бедро, поднимает мою ногу вверх и зажимает ее между своих ног. В том месте, где мы находимся, музыка звучит тише, поэтому я без проблем могу расслышать каждое его слово: