Я тянусь к нему.

Он хватает меня за оба запястья своей одной огромной рукой, прижимая их над моей головой.

‒ Какого черта, Илайджа?

Его ответный смешок глубокий. Сексуальный. На долю секунды я почти забываю, что должна злиться на него.

Обхватив другой рукой свой член, он опускается между моих ног.

Я обвиваю их вокруг его бедер, ближе придвигаясь к нему.

Кончик его члена нежно, словно в поцелуе, касается моего клитора.

Еще один оргазм мгновенно зарождается во мне…

‒ Не смей снова кончить, Пейдж. Еще рано, малышка.

‒ Я не могу это сдерживать! ‒ наслаждение переполняет меня. Я ничего не могу сделать, кроме как переждать каждую волну, от которой я теряю рассудок, мои внутренние стенки содрогаются, я опустошена.

Он теряет контроль, раскачиваясь бедрами взад и вперед, заставляя меня испытывать все большее и большее удовольствие.

‒ Мокрая. Вся влажная от соков. О, черт. Да. Вот так, детка. Покрой весь мой член своим медом.

Этот его хриплый голос. Боже.

Он накрывает мое тело своим, вращая бедрами, его рот находит один из моих изнывающих сосков.

‒ Нет. Илай. Детка, я не могу!

Рыча вокруг моего соска, он смотрит на меня достаточно долго.

‒ Назови меня так еще раз, ‒ потребовал он, затем вернулся и поцеловал мой сосок.

‒ Детка, я не могу. Это чересчур.

‒ Возьми, ‒ лихорадочно стонет Илай, переключаясь на другой мой сосок и слегка прикусывая его зубами. ‒ Возьми все, Пейдж. Все, что я могу дать.

Напряженность пугает меня, но все равно я обнимаю его и сжимаю ноги, не давая ему отпрянуть.

Он отпускает мой сосок. Его губы встречаются с моими, языки переплетаются, он издает стоны, на что я могу лишь невнятно бормотать.

‒ Ты моя, Пейдж. Вся моя.

Его язык скользит в мой рот, прежде чем я могу ответить.

Я слышу, как он произносит эти слова… зачем он это делает?

Моему телу все равно. Слезы текут из уголков моих глаз, удовольствие превращается в сладкую невыносимую агонию.

Илайджа не прекращает целовать меня, его тело лишается координации, между нами вспыхивает жар. Я чувствую, как он опускается к низу моего живота и лобку.

Он опускается на меня, грудь вздымается, почти раздавливая меня.

Я опешила, не могу пошевелиться.

Что, мать вашу, только что произошло?

Что, черт побери, это было?

Он перевернул мой гребаный мир. Владел мной.

У меня даже не было возможности потрогать его член.

Илайджа целует меня в щеку, сердце колотится в груди.

‒ Твою мать, девочка.

Глядя в потолок, я пытаюсь отдышаться, я окружена им… его запахом, теплом, его телом. Кажется, он не торопится отпускать меня.

Как и я не желаю этого.

Я прокручиваю в голове его слова снова и снова. «Хочу большего. Ты моя».

Я знаю, что из-за моей прошлой драмы, когда дело доходит до секса и физической привязанности, я нахожусь в уязвимом положении. Опасном. Было бы чертовски легко пристраститься к нему. Так чертовски легко.

Если это произойдет, то вопрос времени, когда я начну слепо верить в ложь. До тех пор, пока моя зависимость от его прикосновений не превратится в привязанность с моей стороны.

Илай, вероятно, переспал с тысячами женщинами за всю свою жизнь. Что вообще может такой мужчина, как он, знать о том, как встречаться с женщиной?

И я не готова еще к отношениям с кем-либо!

Он, должно быть, чувствует мое напряжение, поэтому приподнимается, чтобы посмотреть на меня.

‒ Пейдж?

‒ Ты слишком тяжелый, ‒ вру я, отказываясь смотреть на него. ‒ Пожалуйста, встань.

‒ Прости.

Илай делает так, как я прошу, все это время не отводя от меня глаз.

Когда я отказываюсь встретиться с ним взглядом, даже после того, как я сажусь, Илайджа хватает меня за подбородок и поворачивает мою голову к себе.

‒ Что с тобой?

Ложь. Это мой самый лучший и безопасный вариант. Но мысль о том, что он может лгать мне, причиняет боль. Нет, я никогда не ожидала большего от наших с Илайджей отношений… до сих пор не жду, но я, по крайней мере, начала думать о нас как о друзьях. Друзья не должны лгать друг другу.

Поэтому я создам этот прецедент, заставив себя быть честной с ним. Как бы страшна ни была эта мысль.

‒ Ты ведь знаешь, что я права, не так ли? Типа, я добровольно согласилась трахнуть тебя.

Заправив штаны, Илайджа смотрит на меня, как на опасную змею, готовую ударить.

‒ Да.

‒ Тогда тебе не нужно лгать мне.

‒ Лгать… тебе.

Шумно вдыхаю в то время, как он смотрит на меня, что-то пугает меня в его взгляде.

‒ Да. Лгать мне. Мы оба знаем, что ты не из тех мужчин, которые хотят быть в отношениях.

‒ Ох, правда? ‒ его вкрадчивый тон еще больше нервирует меня. ‒ Тогда какой же я человек, Пейдж? Просвети меня.

Застегивая пуговицы на рубашке, я ловлю момент, чтобы собраться с мыслями.

‒ Мы оба знаем, что ты за человек, Илайджа. Ты способен лишь трахаться.

‒ Значит я ‒ кобель.

‒ Да, ‒ огрызаюсь я, не понимая, откуда все это берется. ‒ Вот кто ты такой. Тот, кем ты был всегда. И я все равно согласилась переспать с тобой, так какого черта ты ведешь себя так сейчас?

Его внезапное молчание пугает. Это правда. Как и его сдерживаемое спокойствие.

‒ Итак, по твоему мнению, я человек, который хорош только для одного. И все?

‒ Да. Черт возьми, это я и имею в виду.

Проклятие, я даже не могу отрицать этого. Но то, как он сформулировал вопрос, заставляет звучать мою реплику оскорбительно.

И да, для кого-то другого это было бы так, но я думала, что он будет гордиться своей репутацией.

Кивнув, Илай отводит взгляд и проводит руками по волосам.

Он выглядит так, будто мои слова задевают его. Я не хочу причинять ему боль. Просто пытаюсь быть с ним честной.

‒ Илайджа, прости меня. Я не пытаюсь обидеть тебя, но ты должен прекратить это.

‒ Прекратить что? ‒ резко спрашивает он, не глядя на меня.

‒ Хватит прикидываться. Мы договорились. Я не готова к отношениям, а даже если бы и была, я не заслуживаю быть чей-то игрушкой.

‒ Я бы никогда не стал играть твоими чувствами! ‒ резко отвечает он, заставляя меня подпрыгнуть на месте. Илайджа смотрит на меня несколько секунд и отворачивается, презрительно усмехаясь.

Я смотрю, как он встает на ноги, мой разум сейчас ‒ это вихрь смятения.

‒ Это то, что ты делаешь. Играешь в игры.

Уставившись на стену спиной ко мне, он молчит целую минуту. Затем, с легким кивком, поворачивает голову и смотрит на меня через плечо.

‒ Я собираюсь уйти сейчас, Пейдж, потому что это дерьмо чертовски нелегко для меня. Заслуживаю ли я подобного отношения прямо сейчас? Да, черт возьми. Готов признать это. Но ты охрененно глупа, если думаешь, что я вру об этом. О, и я не трахну тебя, пока ты не будешь готова признать этот факт. Готова признать, что между нами не просто секс.

‒ Я не готова встречаться, ‒ отвечаю тихим голосом, находясь в растерянности.

Он поворачивается лицом ко мне.

‒ Тогда это твоя проблема. Не моя. Так что не пытайся обвинить меня.

Я тебе не верю. Я не говорю этого вслух. Не хочу еще больше его злить.

Но он все равно должен прочитать это на моем лице, поэтому он снова насмехается.

‒ Да, я ухожу. Но только чтобы дать тебе время подумать. Просто знай это, Пейдж. Я не позволю тебе уйти так легко. Так что тебе лучше смириться с этой реальностью, потому что я не смогу больше ждать, не будучи внутри тебя.

И с этими словами он уходит, останавливаясь, чтобы поднять блейзер с пола, и выходит из квартиры. Не оглядываясь на меня.

Дерьмо окружает меня со всех сторон.

Я в полном дерьме.

Я в таком дерьме, что понятия не имею, как собираюсь выбираться из него.

Мне нравится Пейдж.

Она. Мне. Чертовски. Нравится.

В каком-то смысле, я не испытывал никаких чувств к женщине очень, очень давно.