— Нет. — Аарон прерывает меня. Я поднимаю взгляд на него, и он отдергивает свою руку. — Ты не будешь сидеть здесь и рассказывать мне о том, как Лиам вернул тебя к жизни. Натали, ты — моя жена. — Он подается вперед с решимостью во взгляде. — У нас есть ребенок, есть жизнь, о которой люди могут только мечтать. Мы с тобой должны быть вместе.

— Ты переспал с другой женщиной. Ты все время забываешь об этом. И я не думаю, что у нас была жизнь, о которой мечтали люди. Нам было комфортно и удобно. Ты искал то, что я не давала тебе! Ты сам это сказал.

— Это было всего один раз, одна гребаная ночь, — говорит он, и я теряю дар речи.

— Одна ночь? Ты можешь говорить это, глядя мне в глаза? — спрашиваю я нерешительно.

Аарон встает и обходит стол. Мое сердце замирает, пока я смотрю на своего мужа, своего лучшего друга с тех самых пор, как мне исполнилось шестнадцать. Он встает надо мной и поднимает меня на ноги.

— Одна ужасная ночь, когда мы потеряли ребенка. После этого я должен был наблюдать, как ты лежишь в ванной на полу, умоляя Бога забрать тебя. Ты держалась за живот и молилась, чтобы кто-нибудь положил этому конец, потому что с тебя было достаточно. Я был сломлен из-за этого. Я не знал, что делать, поэтому ушел.

— Я помню. Я вышла, а тебя уже не было. Ты ушел, когда я была в самом эпицентре настоящей пытки. — Я смотрю на него, вспоминая ту ночь.

Это была последняя неудачная процедура ЭКО, и я сходила с ума. Я думала, что у нас будет ребенок. Я находилась на десятой неделе, мы были близки к безопасному периоду беременности. Затем я почувствовала спазмы и увидела кровь. Я сидела там и пыталась убедить себя, что это не кровь. Что это не значит, что я близка к потере ребенка. Эта боль была несравнима ни с чем, такая, какой я не испытывала никогда. Я рыдала и держалась за живот, словно хваталась за жизнь, в которой так нуждалась.

Я твердила себе, что если беременность прервется, то мне стоит прекратить. Мне нужно двигаться дальше и прекратить надеяться на то, чего у меня никогда не будет. Мы потратили так много денег и сил. Все, что касалось рождаемости, убивало меня.

Аарон обхватывает мое лицо ладонями.

— Я не мог наблюдать за этим. Я чувствовал, словно облажался, как твой муж. Я не мог наблюдать за тобой, когда ты такая. Я пошел в бар, напился и облажался.

Смятение клокочет в моем теле, пока я пытаюсь понять, лжет ли он.

— Бриттани сказала, что это длилось месяцами. Она сказала…

— Она солгала, — уверенно говорит Аарон.

— Зачем ей лгать? Какая ей с этого выгода? Мы все думали, что ты мертв. Поэтому для нее не имело смысла быть злой и плохой по отношению ко мне. Но твоя ложь сейчас имеет смысл, — говорю я, чувствуя злость, потому что не знаю, что правда, черт возьми.

Между нами столько всего, столько историй, но я думаю о Лиаме. Насколько далеко мы зашли. Как сильно мы любили. И как тяжело было терять его. Я уже теряла его однажды. Знаю, я могу выдержать это. Кроме того, мужчина, который стоит передо мной, это не тот человек, которого я любила. Сейчас я смотрю на него и вижу предательство и обман.

— Зачем мне лгать тебе, Ли? Я всегда говорил тебе правду! — восклицает он и отворачивается.

— Ты не лгал? Подумай секунду: даже если это была всего одна ночь с ней, это нормально? Разве ты не видишь, каким отвратительным это делает тебя? В ночь, когда мы потеряли ребенка, ты переспал с другой женщиной. В ту ночь, когда я ползала на четвереньках, потому что спазмы были настолько сильны, ты трахался с другой. Пока я мучилась, ты наслаждался своей жизнью? — Я выплевываю слова, надеясь, что он почувствует, как ножи вонзаются в него. Надеюсь, они разорвут сердце, и разорвут его на кусочки.

Аарон стоит позади меня неподвижно. Я чувствую тепло, исходящее от его тела. Но не касается меня, и, если он хочет, чтобы его руки остались при нем, то ему не следует пытаться прикоснуться ко мне.

— Я ничего не рассказывал тебе, потому что это ничего не значило. Ни она, ни измена ничего не значат.

Я поворачиваюсь и бью его в грудь.

— Пошел ты. Для меня это значило всё! Ты значил всё для меня! Я ненавижу тебя прямо сейчас. Ты стоишь здесь самодовольный, как будто я поступаю с тобой неправильно. Ты был трусом.

— Я заслуживаю это. — Он подходит ближе, но какие бы эмоции ни отразились на моем лице, они заставляют его отступить.

— Ты не заслуживаешь меня. — Я подхожу ближе. — Неважно, какие у тебя были с ней отношения, ни на секунду не поверю, что это было один раз. — Делаю еще один шаг.

— Какое это имеет значение? Прямо сейчас я стараюсь все исправить.

— Тогда ты пришел домой и сказал, что в тот день ночевал на работе. Спустя два месяца мы узнали, что я беременна Арабеллой. — Аарон делает два шага назад, пока я киплю от злости. — Итак, ты сделал то, что, черт возьми, сделал, а потом вернулся домой и затем сделал ребенка со мной.

Он отводит взгляд.

— Сейчас ты меня не станешь слушать. Видимо, то, через что я прошел, не имеет значения. Ты не лучше меня, Ли.

— Невероятно, — разражаюсь я. — Ты прошел через ад там. Мне ненавистно то, что тебе было больно. Мне ненавистно то, что ты пережил даже каплю боли. — Слезы текут по моему лицу. Он через многое прошел. Мы оба. И сейчас нам намного больнее. — Но это не обнуляет нашего прошлого. Мы не можем это спокойно миновать, потому что ты утверждаешь, что я совершила то же самое. То, что я жила дальше и влюбилась — не равносильно обману. Я вижу по твоим глазам, что ты не хочешь рассказывать мне всё. Я многое вижу в твоих глазах.

Аарон подходит ближе и хватает меня за плечи.

— Да, черт возьми, многое. Но это в прошлом. Она в прошлом. Я пережил больше мук, чем ты можешь представить. Я не думал, что смогу увидеть тебя снова. Тебя. Не ее. Тебя!

Замешательство охватывает меня, пока я осознаю то, что он говорит. Я не сомневаюсь, что он прошел через многое. Я также не сомневаюсь, когда он говорит, что любит меня. Это убивает меня. Но этого недостаточно.

— Знаю, ты любишь меня. И, если быть честной, я тоже тебя люблю. Всегда буду любить. Ты был первым мужчиной, которого я полюбила. Но ты больше не единственный, — отвечаю я мрачно. — Я пустила Лиама в сердце, между нами есть что-то особенное. Я никогда не думала, что это произойдет. У меня не было причин думать, что ты жив. Но все было разрушено до того, Аарон. Ты был счастлив? Потому что я — нет. — Я делаю глубокий вдох. — Мы должны отпустить друг друга.

— Значит, из-за того, что я пережил, я должен платить еще больше? Разве это справедливо? Ты же сама сказала, что любишь меня.

Я освобождаюсь из его объятий и прохожу до конца веранды.

— Я не хочу заставлять тебя страдать. Не важно, что ты думаешь, ведь это не так просто для меня. Здесь нет слова «справедливо». Я никогда намеренно не причиню тебе боли.

— Но мне больно.

— Ну, мне тоже.

Между нами повисает молчание. Годы любви и доверия исчезли.

Аарон задувает свечи, и я не могу помочь, но чувствую, свет внутри него так же погас. Он подходит, собирает посуду и заходит в дом. Я поворачиваюсь к океану и жду спокойствие, которое он приносит, но вместо этого ощущаю холод и одиночество. За этот год мы оба пережили многое.

Я поворачиваюсь, когда слышу звук бьющейся посуды. Аарон уже стоит передо мной. Он обхватывает мое лицо ладонями, и прежде, чем я успеваю сказать что-нибудь, его губы накрывают мои. Я не отвечаю на поцелуй, и он надавливает сильнее. Больно, как и вся эта ситуация. Он прижимает меня к себе ближе, и я толкаю его в грудь. Но Аарон просто прижимает меня еще ближе. Его язык скользит по моим губам, и я отворачиваюсь. Когда поцелуй заканчивается, он смотрит на меня сверху вниз.

— Почему ты не можешь полюбить меня снова? Я сделаю для тебя все, что угодно.

— Тогда скажи мне правду.

— Ты хочешь узнать всё?

Я смотрю на него, ожидая.

— Не знаю, сможем ли мы двигаться дальше, если я не знаю всего.