Скорпиус сочувствовал новому приятелю. Оказаться запертым в дневнике казалось жутким. Он поставил себя на его место, и понял, что не выдержал бы таких мучений. Ему хотелось помочь Тому, но денег в его сейфе едва хватит на три года покупок сладостей в школу. Не то, чтобы отец его обижал, но после смерти матери особо не баловал.

Бабушка Нарцисса его обожала, но она живёт во французской резиденции, в которой до кончины жил прадед Абраксас. К тому же даже она не даст ему пятнадцать тысяч галлеонов на философский камень.

Отец тоже не даст ему таких больших денег. Позаимствовать камень у отца? Так ведь Драко Малфой горячий на руку, может и Круцио приложить в воспитательных целях. Вот уж чего парню не хотелось, так это испытать на своей шкуре пыточное непростительное — двух раз ему хватило с лихвой.

Делать камень самому? Так ведь для начала нужно дождаться марта, а в это время он будет в школе. То есть Тому придётся ещё почти четыре года томиться в дневнике. Жалко оставлять парня в заточении, он и так там провёл вечность…

***

Дункана разбудил звонок от начальника службы безопасности «Вечной молодости» в Великобритании.

— Сэр, прошу прощения, что беспокою вас. У нас с приёмного пункта в Лондоне похитили дюжину философских камней.

— Мистер Криви, что в этом уникального, отчего вам потребовалось извещать меня лично? — Дункан не спешил пороть горячку, хоть и был разражён ранней побудкой. — Разве я вам плачу не за то, чтобы вы охраняли имущество фирмы?

— Сэр, мы просмотрели камеры видеонаблюдения и опознали преступника. Это Скорпиус Малфой, студент Хогвартса.

— И в чём проблема? Мистер Криви, разве кражами не должны заниматься представители Департамента магического правопорядка?

— Простите, сэр. Мы подумали, что вы сами пожелаете урегулировать данный вопрос. Всё же речь идёт о единственном наследнике могущественной чистокровной семьи британских волшебников.

— Не вижу причин так считать. Если они у вас есть, то поясните.

— Сэр, — Денис Криви на секунду задумался. Ему сложно было общаться со столь большой шишкой. Он уже начал жалеть о своей самодеятельности и о том, что не стал действовать в положенном порядке. — Я подумал, что мистер Малфой сможет откупить своего сына от наказания. Мальчик может сказать, что находился под заклятьем подвластия, а камни припрятать, и мы их больше не увидим.

По меркам Дункана дюжина камней капля в море. Убытков всего на миллион двести тысяч долларов. Для компании с нынешним годовым оборотом в половину триллиона долларов это несущественная мелочь. Конечно, начальнику охраны с зарплатой в триста тысяч в год такая сумма кажется настолько существенной, что об её потере стоит уведомить самого владельца предприятия. Но это смешно. Ситуация из разряда курьёзных, словно Гилла Бейтса известят о том, что где-то на другом конце мира кто-то установил пиратскую операционную систему.

— Мистер Криви, действуйте по установленному регламенту. Мне насрать, кто у меня ворует, пусть хоть сам Принц Уэльский. Вызывайте волшебную полицию, представьте им доказательства — пусть они работают.

— А если Малфой отмажется? — на мгновение в голосе Криви проскользнула обида из времён учёбы в Хогвартсе.

В школе Драко Малфой насмехался над маглорожденными, и ему многое сходило с рук, поскольку ему оказывал покровительство декан Слизерина Северус Снейп. Пожалуй, основным мотивом позвонить шефу стали травмирующие воспоминания из детства, когда хотелось пожаловаться взрослым, чтобы они решили проблему. Сейчас же он давно взрослый состоявшийся мужчина. Будь на месте вора любой другой человек — Денис бы действовал без раздумий. Но только при звуках фамилии Малфой из глубины души поднимались детские страхи.

— Мистер Криви, мне кажется или это заявление о вашей некомпетентности? Мне стоит предложить директору по персоналу рассмотреть кандидатуру нового начальника службы безопасности по вашему региону?

— Нет-нет, сэр! Я понял. Действуем, как положено. Я уже вызываю авроров.

Дункан не уставал поражаться человеческой глупости, лени и жадности. Волшебник из богатой семьи ворует философские камни. Зачем? Во-первых, он и сам может сделать камень. Во-вторых, Малфои уж точно из тех магов, которые могут себе позволить покупку камня. В-третьих, если уж хочешь кого-то обворовать, то это можно сделать незаметно. Обкрадывать самое крупное волшебное производство — глупость эпических масштабов. В волшебном сообществе есть несколько человек, имеющих огромное влияние: Дамблдор, члены МКМ, возможно, ещё Фламель и ему подобные, Министры магии и он — Дункан Хоггарт, несмотря на то, что магом не является.

Во избежание сценария, описанного Криви, Дункан набрал номер Министра магии британского Министерства магии и попросил его разобраться в деле кражи имущества его фирмы без проволочек, с максимальной отдачей со стороны сотрудников магического правопорядка и беспристрастно.

Драко Малфой изрядно удивился визиту группы авроров.

Скорпиус в этот момент хотел спуститься на первый этаж, но, услышав незнакомые голоса, замер на втором этаже перед поворотом на лестницу.

— Мистер Малфой, у нас постановление на арест вашего сына. Он дома?

— Что? — Драко выпал в осадок. — Какой арест? О чём вы? По какому праву?

— Мистер Малфой, ваш сын совершил кражу с предприятия мистера Хоггарта. Похищены философские камни на сумму сто семьдесят тысяч галлеонов.

— Мой сын не мог этого сделать! — Драко не хотелось верить в то, что его сын внезапно стал преступником. — Зачем ему это? У нас есть свой философский камень. К тому же наша семья достаточно обеспеченная, чтобы позволить себе покупку чего угодно. Это бред! Какие у вас доказательства?

— Мистер Малфой, Министру позвонил лично мистер Хоггарт и попросил разобраться с этим вопросом. Это дело находится на прямом контроле у министра. Были предоставлены доказательства. Есть видеосъёмка, на которой видно, как мистер Скорпиус Малфой совершает кражу.

— Это происки врагов! — не хотел принимать доводов авроров Драко, но его глаза застыли на постановлении об аресте.

Скорпиус сжал кулаки. Его переполнял гнев. Во всём виноват долбаный Хоггарт! Он натравил на него авроров! Как он посмел?

Парню ни на мгновение не пришло в голову винить себя. Он понимал, что кража — не лучший вариант, но он же ради благого дела, а его за это пытаются арестовать! Вот же мерзкий любитель маглов — всё делает против чистокровных волшебников: цену на философские камни сбивает, на эликсиры завышает, дарит бессмертие маглам, натравливает на магов авроров…

— Это не может быть мой сын! — пытался задержать авроров Драко, говоря очень громко в надежде, что сын услышит и успеет скрыться. — Наверняка это кто-то под его личиной. Мало ли способов очернить добропорядочного волшебника? Оборотное зелье, иллюзия, превращение.

Скорпиус отмер. Наконец, до него дошло, что Авроры пришли пригласить его на «морской курорт» Азкабан, куда ему совершенно не хотелось. Он со всех ног рванул к своей спальне. Он и не замечал, что в последнее время всё время носит с собой тот самый дневник. Для него это было абсолютно естественно. Дневник покоился во внутреннем кармане мантии.

В спальне он схватил сумку с краденными философскими камнями, оседлал спортивную метлу «Нимбус 2020» и вылетел на ней через окно.

Представители правопорядка обыскали весь дом, но Скорпиуса не обнаружили. Их действия вряд ли можно назвать профессиональными, словно они специально тянули время. Хотя можно ли говорить «словно», если Драко Малфой оставил на видном месте в гостиной кошель с золотом и картинно подмигнул? Кошель неведомым образом исчез, а у авроров внезапно обнаружилась выборочная слепота и глухота. Настолько выборочная, что они «не слышали» топота на втором этаже и «не видели» пацана на метле, летящего прочь от дома.

После ухода авроров Драко развёл бурную деятельность. Он подключил всех знакомых и всё влияние Малфоев, чтобы спасти сына от ужасной участи заточения в Азкабан и найти его раньше министерских псов. При этом испытывал облегчение от того, что хоть на сколько-то беда миновала. Мальчик всё правильно понял и сбежал.