— Ты что тут делаешь?

— Я к твоему брату.

— А-а, — напряжение отпустило Сайласа. Взамен на его лицо выползла похабная ухмылка. — Понятно-понятно… Тогда тебе в спальню направо, хотя если пойдёшь налево, — просканировал он её фигуру похотливым взором, — я не обижусь.

— Да пошёл ты!

— Я-то пойду, — старался не засмеяться он, — но приличные ведьмочки не вламываются ночью в чужой дом. Хотя чего ещё ожидать от гриффиндорцев?

— От слизеринца слышу!

— Кстати, Марлин, откуда ты знаешь, что Дункан мой брат? Мы об этом никому не говорили.

Марлин опустила взгляд в пол и тихо ответила:

— Я подслушала ваш разговор.

— А ещё слизеринцев считают плохими, — голос Сайласа был полон веселья. — Шпионаж, взлом, проникновение в частную собственность… Заметь, это дело не моих рук!

Оставив за собой последнее слово и вдоволь налюбовавшись на пылающие щёки выпускницы Гриффиндора, он в приподнятом настроении пошёл обратно в спальню.

Дункан был приятно удивлён, обнаружив у себя в постели обнажённое женское тело. В этой жизни он впервые добрался до любовных утех. Отказываться, когда девушка сама хочет? Это не в его правилах. По крайней мере, пока он холостой. Изменять любимой девушке тоже не в его правилах.

Девушка была полна страсти, но быстро устала. Конечно, быстро по меркам неутомимого оборотня, которому приходилось себя сдерживать, чтобы не причинить партнёрше боль.

Обнаружив утром в своей кровати лучащуюся от счастья Марлин, Дункан понял, что бурные ночные развлечения ему не приснились.

— Дункан, — девушка словно дожидалась его пробуждения, — как порядочный парень, после такого ты должен на мне жениться!

Как и многие мужчины, оказавшиеся в схожей ситуации, он потерял дар речи. Мозг не заготовил шаблонов на подобные ситуации и выдал системную ошибку, погрузив носителя в ступор.

— Ты чего молчишь? — карие глаза Марлин напоминали прицел, а пальчик, которым она водила по груди парня, словно готов был пробить кожу насквозь.

— Непривычная ситуация. Такие решения столь поспешно не принимаются. Мы же едва знакомы.

Он чуть не поморщился, вспомнив, что в первый раз именно так женился. Тогда его брак был счастливым. Но на тот момент он был молодым парнем, а сейчас за плечами опыт, который мешает необдуманным решениям.

— Ты мой первый мужчина, Дункан. Я берегла себя для любимого, и отдала тебе самое дорогое!

— Милая, если для тебя самое дорогое — кусочек органической ткани на половом органе, то мне тебя искренне жаль.

Марлин взбесилась и ударила Дункана кулаком по груди. Тут же она осознала глупость данного поступка. Из глаз брызнули слёзы. Такое ощущение, словно она ударила по камню, а не по человеку.

Дункан не мог терпеть женских слёз. Чтобы успокоить девушку, он обнял её и притянул к себе. Поглаживая по голове, он стал успокаивающим голосом доносить свою точку зрения:

— Ну-ну, не расстраивайся. В жизни это так не работает, как в фантазиях. Отчего-то молодые девушки думают, что достаточно запрыгнуть к парню в койку, после чего он вот прямо обязан на ней жениться. Брак — серьёзный шаг в жизни любого человека. Нужно вначале узнать друг друга, пожить вместе, лишь потом совместно решать вопрос о свадьбе. А не так, когда без жениха его женили. Столь серьёзное решение одного человека, принятое за двоих, как минимум эгоистично. Верно?

— Тогда я никуда не полечу! — заупрямилась она. — Я останусь в Британии с тобой. Мы узнаем друг друга получше.

— Ты уж определись: либо ты останешься в Британии, либо со мной.

— Что ты имеешь в виду? Дункан?

— Я не собираюсь оставаться в этой стране, пока тут такой бардак. Я своё отвоевал. На родине меня словно сама вселенная толкает вернуться к старому. У меня билеты на самолёт в Австралию, только вылет на три недели позже. Неподалеку от вашего коттеджа на год арендован домик для меня. Нужно помочь Сайласу в одном вопросе. Так бы я сразу улетел с вами.

— Дункан! — обрадовалась Марлин. — Тогда я останусь с тобой, а потом мы полетим вместе.

— Марлин, угроза со стороны Пожирателей всё ещё висит над вами дамокловым мечом. Давай всё же не будем пороть горячку и поступим как разумные люди. Как и запланировано, ты полетишь в Австралию с родителями, а через три недели мы там встретимся и продолжим развивать наши отношения.

— Хорошо, — сочла она аргументы разумными. — Но только попробуй меня обмануть!

— Чтобы я обманул столь прекрасную девушку? Не в этой жизни!

31 октября 1981 год. Год и два месяца спустя

Сайлас Крамп проснулся среди ночи от громких звуков. Спросонья он не сразу сообразил, что кто-то очень настойчиво долбит во входную дверь. Она аж трещала от напора. Зачарованная на прочность и укреплённая чарами дверь трещала! Это вмиг прогнало сонливость и заставило парня соскочить с постели и схватить волшебную палочку.

Раздражение начало волной подниматься внутри него. Накинув домашний халат, он спустился на первый этаж.

— Какого представителя нетрадиционных меньшинств принесло среди ночи?! Кончайте, ради Мерлина, ломать мне дверь!

— Сайлас, открывай.

Этот голос Сайлас узнал бы из тысячи. Распахнув дверь, он увидел его обладателя с подозрительным свёртком в руках, который он прижимал к груди. За спиной волшебный рюкзак, одет в камуфляж, обут в рваные на носках берцы с проглядывающей через кожу мятой металлической пластиной, словно этой обувью кого-то долго и упорно пинали, ко всему прочему от гостя пахнет порохом.

— Мерлиновы кальсоны! И почему я не удивлён, что это ты, Дункан?

Хоггарт бесцеремонно завалился в дом, вызвав у его хозяина тяжёлый вздох.

— Только ты можешь припереться ко мне хэллоуинской ночью без приглашения, — продолжил бурчать он. — И что это у тебя в руках?

— Не что, а кто — ребёнок.

— Я вижу, что ребёнок, — раздражение Сайласа вылилось в острый сарказм. — Только он нихрена не похож на шестимесячного карапуза. Столько, кажется, вашей дочери? Или Марлин чего-то о тебе не знает?

— Рука не поднялась убить, — печально вдохнул Хоггарт, аккуратно опуская спящего малыша на диван в гостиной.

— Чего? — дёрнулся, как от пощёчины, Сайлас. — Ты что несёшь? Откуда у тебя этот ребёнок?

— Отнял у пьяного волосатого байкера. Сайлас, нет времени на задушевную беседу, у меня в рюкзаке корова — проведи ты-знаешь-какой ритуал. Это важно и очень срочно.

Крамп обратил внимание на малыша. На вид около полутора лет, но он сомневался в этом, поскольку плохо разбирается в детском возрасте. Он заметил у него на лбу кровоточащую рану в виде молнии.

— Хер тебе, Дункан, а не ритуал! Пока толком не объяснишь, что происходит, я и пальцем не шелохну.

— Сайлас, действительно нет времени на это.

— Пять минут погоды не сделают, — скрестил он руки перед грудью.

За прошедшее время Крамп преобразился в лучшую сторону. Его фигура не уступает по своей могучести телу Дункана. После ритуала он понял, каково было Хоггарту — он жрал, как не в себя и всегда был голоден. Это продолжалось целых три месяца и сопровождалось спонтанными вспышками эмоций, как у подростка в период гормонального бума. Пришлось учиться себя сдерживать, как и контролю возросшей силы. Но он был счастлив избавиться от ликантропии. А уж бонусы в виде увеличения физических кондиций и приобретения анимагической формы стоят отдельных хвалебных од. Лишь из-за огромной благодарности к Дункану за всё, что тот ему сделал, он не вышвырнул его на улицу, а принялся рубить правду-матку:

— Я говорил с родителями. Они поклялись, что у них не было никаких детей ни до, ни после меня. Я единственный их сын. Что ты на это скажешь, Дункан?

— Ошибся, бывает. Я сирота, и всегда мечтал найти родственников. Не суди меня строго, Сайлас. Поможешь или мне искать другого волшебника?

Сайлас испытал чувство стыда. Одно время после непростого разговора с родителями, которые не хотели его даже на порог пускать, он думал, что Дункан втёрся к нему в доверие, преследуя какие-то свои цели. Но сейчас он осознал, что это глупо. Какие цели стоят исцеления неизлечимой болезни? Кто вообще в здравом рассудке поделится с «используемым ресурсом» половиной состояния? Дункан мог сам выкопать клад и не делиться добычей с наркоторговцев. А ведь если вспомнить все их разговоры, никто не утверждал, что они на сто процентов братья. Это были лишь их догадки.