– Арина бросила Володю. Потому что он подлец и жлоб. Глеб повернулся к жене, ожидая разъяснений, но Света не собиралась развивать эту тему.

– Арина осталась на улице, – сказала она. – Ей нужны деньги на первое время и работа.

Настойчивость Светы принесла свои плоды. Глеб, похоже, смирился с тем, что подробности расставания Володи и Арины пока останутся для него “terra incognita”. Улыбка исчезла с его лица.

– Деньги на первое время – не проблема, – сказал он, достал из кармана бумажник и взглянул на Арину. – Пятьсот баксов хватит?

– Хватит, – за подругу ответила Света, забирая купюры из рук мужа.

– Я денег не возьму, – выпалила Арина и для убедительности даже прихлопнула кулачком по столу.

– Возьмешь, – прошипела Света, втискивая купюры Арине в руки. – Брось свои китайские церемонии. Заработаешь – отдашь.

Глеб молча следил за этой сценой. Всякий раз, встречаясь с Ариной, он попадал под обаяние ее удивительной красоты. Конечно, ему в голову приходили мысли затащить ее в постель, но он тут же понимал всю их бесперспективность. Эта безвольная и во всем зависящая от его жены красотка с классическими представлениями о морали не сможет и дня скрывать от Светы их отношения. Такое коварство не для нее. Не хватит ни мозгов, ни характера. Глеб смирился с тем, что на этом поле ему ничего не светит. Но, заходя в лифт, он не удержался и схватил ее за зад. Во-первых, потому что зад выглядел слишком соблазнительно, во-вторых, из чувства досады, что такая красота ему недоступна.

Света наконец засунула доллары в карман подруги.

– С работой тоже решим, – продолжил Глеб. – Кому-то из моих продюсеров нужна была помощница. Сейчас выясню.

Он потянулся к селектору. Арина успела заметить, как потемнели глаза Светы, и поняла, что подруга вовсе не хочет, чтобы она работала с Глебом.

«Неужели что-то заметила в лифте? – мелькнуло в голове у Арины. – Нет, не может быть».

Света стояла к ним спиной, когда рука Глеба скользнула по ее талии. Почему же тогда Света волнуется? Неужели она считает, что Арина способна на такое предательство? Но нажать на кнопку Глеб не успел. Дверь распахнулась, и на пороге появилась секретарша Лина с подносом.

– Кофе, Глеб Алексеевич, – торжественно провозгласила она.

– Спасибо, – Глеб кивнул. – Поставь на журнальный столик и выясни, кому из наших продюсеров…

– Глеб! – перебила Света. – Совсем не обязательно устраивать Арину на телеканал.

Лина поставила поднос на журнальный столик и подошла ближе.

– Что надо выяснить, Глеб Алексеевич?

– Нет, нет, ничего, – пробормотал Глеб. – Иди. Спасибо!

Лина дернула плечиками и вышла.

– Что это за работа для нее? – продолжила Света. – Помощник продюсера таскает папки, договаривается по телефону об отправке такси и варит кофе. Найди что-нибудь другое.

Глеб не сводил со Светы озорного взгляда. Он прекрасно понимал ее опасения. Света смутилась и полезла в сумочку за сигаретами.

– Хорошо, – наконец проговорил Глеб, – найду что-нибудь другое. Эдику Львову нужна была секретарша. Это устроит?

– Эдику Львову? – в голосе Светы прозвучало сомнение.

– Больше у меня ничего нет, – поспешно проговорил Глеб. – Во всяком случае, сейчас.

– Ну, хорошо, – Света величественно кивнула. – Пусть будет Львов.

Глеб снял трубку с маленького ярко-желтого аппарата.

– Ну, я ему звоню, а вы пока пейте кофе. Остынет.

Изабелла Мирошниченко осторожно переступила через толстый кабель, лежащий поперек входа, и вошла в подземный коридор. Она шла очень медленно, опасаясь упасть, что при ее комплекции могло иметь самые печальные последствия. Опасения Изабеллы были вполне оправданы, несмотря на то, что коридор хорошо освещался яркими лампами на высоких штативах, расставленными вдоль стен. Но мелкие камешки, которыми была усеяна вся земля в пещере, перекатывались под подошвами и ежеминутно создавали опасность поскользнуться. Изабелла опиралась на руку профессора Креймана, который за последние недели вырос в ее глазах до уровня мифического героя. То, как быстро Даниэль организовал разрешение на проведение раскопок, поразило ее до глубины души.

«Наверное Крейман стал очень важным человеком в Израиле», – думала она, пытаясь понять, удалось бы ей в Новосибирске повторить подвиг Даниэля, если бы в этом возникла необходимость. Пожалуй, нет. Во всяком случае, не так быстро. Конечно, ее заявку на проведение раскопок рассмотрели бы весьма доброжелательно. Но месяца через три после подачи, не раньше. И еще неизвестно, утвердили бы или нет, не возникло бы проблем с иностранцами, с оборудованием, которое будет привезено из другой страны. Короче, Даниэль совершил подвиг. А когда она получила приглашение прибыть на раскопки и принять участие в их завершающем этапе вместе с оплаченным билетом компании «Эль- Аль», ее восхищение профессором Крейманом перешло почти в благоговение.

Мужчина средних лет в черном рабочем комбинезоне, идущий перед Изабеллой и Даниэлем, остановился и дождался, пока они его догонят.

– Мы уже почти пришли! – сказал он, протягивая руку Изабелле.

И вовремя. Камешек под ногой женщины предательски покосился, грузная Изабелла, пытаясь сохранить равновесие, взмахнула свободной рукой, но начала заваливаться на бок, утаскивая за собой профессора Креймана. Закончилось бы это, конечно, общим падением, если бы не человек в комбинезоне.

Он успел поймать Изабеллу за локоть и помог твердо встать на ноги.

– Господи! – вырвалось у Изабеллы. – Хоть я и археолог, но так ненавижу все эти путешествия в полумраке по камням. – Она повернулась к человеку в комбинезоне. – Спасибо вам, Сан Саныч! – А затем повернулась к Крейману. – Прости, Даниэль, что чуть не стала причиной твоего падения.

– Ну, что ты, Изабелла. Это ерунда! – В голосе профессора Креймана прозвучали нотки героя, справившегося с огнедышащим драконом. Это рассмешило его самого, и он поспешно добавил: – Спасибо, Сан Саныч! Вы нас спасли.

Старший научный сотрудник отдела профессора Парусникова, Сан Саныч Венгеров, радостно улыбнулся. Он был очень доволен и поездкой в эту теплую и загадочную страну, и результатами раскопок, и тем, что работа, к которой он причастен, скоро обретен всемирное признание. Профессора Парусникова Венгеров считал гением, себя – продолжателем его дела, и не сомневался, что верность профессору и точное следование научным идеям, постоянно возникающим в светлой профессорской голове, приведет его (после ухода Парусникова на заслуженный отдых) к сияющим академическим вершинам.

Венгеров собирался ответить Даниэлю Крейману, но за его спиной прозвучал голос профессора Парусникова:

– Здравствуйте, дорогие друзья! Простите, что не встретил вас на поверхности земли, но, честно говоря, не думал, что вы доберетесь от Тель- Авива так быстро.

Все трое развернулись, как по команде. Профессор Парусников стоял под сводами каменной арки. На нем был черный комбинезон, такой же, как на Венгерове, и резко контрастирующая с ним академическая шапочка. В ярком свете прожекторов он был похож на циркового гимнаста, готового к выполнению опасного трюка под куполом. Профессор сделал призывный жест, приглашая коллег следовать за ним.

Вслед за Парусниковым они вошли в просторную пещеру, в центре которой высилась громада, которую правильнее всего было определить как гору песка.

Именно к этой горе и подвел профессор Парусников своих гостей.

– Вот она, моя находка, – судя по голосу, профессор едва сдерживал готовое прорваться торжество.

Изабелла отпустила руку Креймана и под присмотром Сан Саныча дотронулась до песчаной горы. Песок оказался гранитной твердости.

– Это не песок, – удивленно проговорила Изабелла. – Но и не камень.

– Известняк, – пояснил Парусников. – Только хорошо слежавшийся за много веков. Я уже отправил образец на исследование. А вот, смотрите сюда, дорогие коллеги!

Парусников направил луч фонаря на угол темной горы. То же самое сделал и Сан Саныч. В свете двух пересекшихся лучей света был хорошо виден вылезающий из серо-бурой массы известняка угол черной каменной глыбы.