- Но ведь она в сознании, - настойчиво повторила я, - почему вы считаете, что ей хуже?

- Все показатели говорят о том, что даже при хорошем раскладе, она не проживёт дольше двух недель. А что касается того, что она вышла из комы и мы не можем снова вернуть её туда… это, скорее, плохой показатель. Её организм стал уже невосприимчив к нашим лекарством и у нас нет средств, чтобы изменить это.

- Вы пригласили меня для того, чтобы сообщить это? – спросила, всё ещё до конца не веря в то, что все усилия, которые предпринимались для того, чтобы спасти, её были напрасны.

- Не только, - почти сразу ответил доктор – ей больно. И в таком состоянии никакие лекарства не способны даже хотя бы снизить эту боль.

Я взглянула на Виту. В этот момент она снова смотрела вверх. Почему-то подумала, что, возможно, так ей было легче.

- И это довольно сильная боль, - снова услышала голос врача, - мы можем оставить всё как есть и заставить её мучиться ещё две недели и тогда она всё равно умрёт, или… прекратить её боль уже сейчас. Она живёт, только пока её жизнь искусственно поддерживается, но аппарат можно отключить. Позволить ей, наконец, уснуть.

И тогда я, наконец, поняла, о чём именно он говорит. Вот только как можно согласиться с тем, что он предлагает?

- Я должна это решить?

Но оказалось, что всё гораздо хуже, чем я предполагала.

- Вы не просто должны решить, но и сделать это.

Он на несколько секунд замолчал, давая мне возможность осознать его слова, а после продолжил.

- Вам известны законы нашей стаи. Мы не можем убивать друг друга. Убийство другого оборотня, даже если оно вызвано такими причинами, как эти, карается смертью. Право убивать есть только у альфы и его луны. Альфы сейчас нет в городе, но, конечно, мы могли бы дождаться, когда он вернётся и решить всё тогда…

Да, я знала наши законы, но даже в страшном сне не могла представить, что однажды мне придётся столкнуться с таким проявлением одного из них. Конечно, первой мыслью было, всё-таки подождать возвращения Эрика, я даже могла бы позвонить ему и попросить быстрее завершить дела, объяснить всё… вот только всё равно это бы заняло время. А, значит, из-за моей трусости, Вита должна была бы ещё дольше испытывать боль.

- Вы могли бы убрать из неё эти трубки? Мне нужно поговорить с ней.

Никто из присутствующих даже не двинулся с места.

- Простите, Луна, они поддерживают её жизнь. И если, кто-то из нас сделает так, это будет равноценно убийству.

- А убить её должна я, - закончила за него то, что врач так и не решился сказать.

Мне никто не ответил. Да и зачем? Мои слова были всего лишь констатацией факта.

Подошла ещё ближе и осторожно провела пальцами по её волосам.

- Вита, - обратилась к ней и волчица снова слегка повернулась ко мне, - ты, наверное, не помнишь меня. Я тоже была там у охотников ещё до того, как тебя и твоего сына спасли. С Литом сейчас всё в порядке. Он полностью поправился и уже снова начал говорить. Твой сын тебя очень любит и скучает. Он мне об этом сам сказал.

Несмотря на трубки, которые мешали разговаривать, мне показалось, что Вита немного улыбнулась.

- Он сейчас живёт в семье одних очень хороших волков. Ему там нравится… а ещё… у него там есть старший брат, который часто играет с ним.

Я замолчала, понимая, что говорить дальше не могу. Но, через несколько секунд, глубоко вздохнув, всё-таки продолжила.

- Извини… но врачи говорят, что тебя уже не спасти. А ещё… что тебе очень больно. Мы можем прекратить эту боль прямо сейчас. Но тогда ты умрёшь, - я говорила простыми фразами, но не помню, чтобы когда-нибудь слова давались мне настолько тяжело, - если ты сама хочешь это, просто сожми мою руку. И больно больше не будет.

Я взяла её ладонь и тут же почувствовала, что она сделала именно то, о чём я только что сказала. Сжала её.

Помедлив минуту, осторожно положила её руку снова на кровать и повернулась к врачу.

- Что нужно делать?

Мы прошли к экрану монитора, который стоял рядом с кроватью Виты и врач начал говорить. Всё это время, я чувствовала себя, так, словно, происходящее было в тумане. Просто следовала инструкциям, когда и какие части экрана нажимать.

Наконец, всё закончилось. Монитор погас, но почти минуту после этого ничего не происходило. Вдруг Вита тяжело задышала, её ресницы начали дрожать, а потом, после последнего рваного вздоха, она на мгновение широко открыла глаза, то только для того, чтобы в следующую секунду уже закрыть их навсегда.

Я, не отрывая взгляда, смотрела на неё и не могла даже пошевелиться. А ещё осознать, что именно только что произошло.

- Луна, - услышала откуда-то далеко голос врача, - всё закончилось. С вами всё в порядке?

Повернулась и растеряно посмотрела на него.

- Да, - проговорила очень тихо.

Не обращая ни на кого внимание, вышла из палаты и сразу же направилась к выходу на улицу. Но садиться в машину не стала. Обошла больницу и, найдя скамейку, рядом с которой никого не было, села на неё. К горлу подкатывала тошнота и сдерживать её я не стала. Наклонилась к траве и в этот момент меня вырвало.

Просидела там около часа и, когда поняла, что, ещё немного и меня начнут искать, вернулась к машине. Мы сразу поехали домой. Поднялась в нашу с Эриком спальню, быстро зашторила окна и легла на кровать. Единственное, что мне хотелось в тот момент – это закрыться от всего, что случилось.

Сначала просто лежала, снова и снова вспоминая взгляд Виты, а потом попыталась уснуть. Правда, долгое время сон никак не шёл, слишком сильным было ощущение тревоги. Но и когда это всё-таки случилось, спала плохо. А, когда проснулась среди ночи, то сразу почувствовала…

Что-то было не так.

Меня кто-то звал. Очень тихо, но, несмотря на это, я чувствовала этот зов буквально всем телом. Невероятно, никогда прежде нечего подобного со мной не происходило. Как вообще можно слышать что-то не используя при этом слух? Сосредоточилась на этих странных ощущениях и только тогда поняла, что, кажется, зов и вовсе шёл у меня изнутри. Так, словно он был частью меня самой.

А сосредоточившись на нём снова, с ещё большим изумлением обнаружила, что, обращающийся ко мне голос, был не один. Напротив, создавалось впечатление, словно со мной одновременно говорили довольно много людей. Они перебивали друг друга, так, что разобрать слова было почти невозможно. Я, скорее, чувствовала, а не слышала то, что мне хотели сказать. Меня звали вернуться домой, туда, где моё место.

И самоё удивительное во всём этом было то, что я знала, куда именно мне нужно было идти. Или даже ехать, причём, чем быстрее, тем лучше.

Подошла к окну и открыла его. На улице всё ещё было темно, но при этом почти безветренно. Глубоко вздохнула, втягивая в себя чуть прохладный воздух, и на секунду прикрыла глаза. Закрывать их полностью не стала, а только слегка сощурилась, глядя на расположенные внизу дома, сквозь ресницы. Видно так было хуже, но в тот момент хотелось не видеть, а чувствовать.

Я наслаждалась происходящим, так, словно слышала тихую и очень приятную музыку. Она звала… открыла глаза чуть шире и посмотрела на высокое здание, которое находилось далеко, почти на самой границе территории стаи. Только мне нужно было не туда, а ещё дальше.

То место, куда меня звали, было даже не в нашем городе, а где-то… точно сказать я не могла, но, по крайней мере, в направлении была уверена.

Снова посмотрела туда и резко отвернулась. Да что со мной вообще происходит? Может быть, это начало сумасшествия?

Отошла от окна, но закрывать его при этом не стала. Свежий воздух мне сейчас точно не помешает. Объяснения происходящему у меня не было. При этом я понимала, что, наверное, стоило испугаться, но то, что я чувствовала в тот момент, это ненавязчивое приглашение прийти туда, где меня так ждут, было настолько приятно, что страха совсем не было.