Улыбнулся и Макс. Только Юля смотрела неподвижным взглядом, и что-то страшное чудилось Алине в ее глазах. Она растерялась. Во-первых, не ожидала такой реакции, а во-вторых, теперь по-настоящему стало страшно за вою судьбу.

– Ну, вы же, немцы, пунктуальный и очень аккуратный в денежных вопросах народ, – пролепетала она. – А еще мы в цивилизованной правовой стране.

– Девочка, я считаю, ты не представляешь, где оказалась? – голос Рудольфа приобрел металлические нотки.

Он уже не смеялся, а не отрываясь смотрел на Алину. Она не знала, куда спрятаться от этого пронизывающего взгляда.

– Я прошла кастинг в танцевальный коллектив.

– Молодец, – голос стал еще тише, – и как называется этот коллектив?

– Не знаю, – с ужасом произнесла Алина. Действительно, за две недели никому в голову не пришло поинтересоваться названием танцевальной группы, в которую набирают новых членов.

– Не знаешь, потому что полная дура! – Рудольф вскочил, одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от Алины.

Она шарахнулась в сторону, но увернуться не успела. Сильная мужская рука схватила ее за волосы и дернула на себя. Алина взвизгнула и потеряла равновесие. Падая, она увидела ухмыляющийся рот Макса, который, казалось, наслаждался представлением.

Но не успели ее колени коснуться пола, как Рудольф рывком поднял ее, притянул к себе и впился губами в распахнутый в крике рот. Влажный язык проник так глубоко, что Алина задохнулась от недостатка воздуха. Поцелуй закончился так же быстро, как и начался. Рудольф отодвинул Алину на вытянутую руку.

– Я предупреждал тебя, сучка, что теперь ты в моей власти, – прошипел он и сунул руку ей между ног.

Алина дернулась изо всех сил. Слезы брызнули из глаз от боли, но она размахнулась и стукнула нахала по щеке. Звук пощечины привел всех присутствующих в чувство. Ошарашенный Рудольф занес ладонь для ответного удара, но к нему бросилась Юля и повисла у него на руке.

– Хватит, успокойся. Прошу тебя! Ты сделаешь только хуже.

– И правда, заканчивай представление, – встал с кресла Макс, – у нее есть способ отработать свою ошибку. Он подмигнул Алине, у которой ноги дрожали от страха и омерзения. Она стояла со сжатыми кулаками и яростно водила глазами по ненавистным лицам.

Рудольф сначала оттолкнул Юлю, потом развернулся, схватил ее за руку и потащил к Алине.

– Знаешь, что здесь бывает со строптивыми девочками? – опять гаденько захихикал он. – Смотри внимательно.

Он поднял Юлину руку на уровень глаз, зажал ее и стал выворачивать ей больной мизинец. Будто в страшном сне Алина наблюдала, как палец гнется во все стороны, принимает причудливые формы.

– Нет, не смей! Ей же больно!

Алина бросилась к Юле, но ее локти сзади взял в захват Макс. Она заметалась, пытаясь вырваться из цепких рук, но Макс оказался сильнее.

Рудольф, не мигая, смотрел Алине в глаза и медленно, наслаждаясь процессом, выворачивал палец.

Вдруг дернул.

Палец оторвался, мелькнул в воздухе и покатился… Алина закричала страшным голосом и провалилась в спасительную темноту.

Алина медленно приходила в себя, чувствовала слабость в теле и разбитость. Она открыла глаза, но лампа на потолке вдруг зашевелилась и, казалось, полетела вниз, на неё. Девушка снова захлопнула веки. Несколько секунд она лежала, боясь пошевелиться и преодолевая головокружение. Потом тихонько посмотрела сквозь ресницы. Люстра покачивалась, но прочно сидела на месте.

Взгляд наконец прояснился. Она лежала в своей комнате. «Что случилось? Как я здесь оказалась?» – возникла и пропала мысль. Тут же вернулась память. Перед глазами стоял ухмыляющийся Рудольф, откручивающий палец у Юли. Алина застонала и громко сглотнула: тошнота подступила к горлу.

– Очнулась? – услышала вдруг она голос Юли. 

Алина повернула голову. Девушка стояла у окна и смотрела на улицу. За окном по-прежнему шел дождь. Такая мирная будничная обстановка не вязалась с тем, что Алина видела перед беспамятством. «Юля странная. Она должна сейчас быть у врача. Что она делает в моей комнате?» Но девушка уже опустила штору, которую держала в руке, подошла к кровати и присела на край.

– Какая ты нежная принцесса. Чуть что и сразу хлоп – в обморок. Напугала администрацию.

Алина с недоумением посмотрела на улыбающуюся красавицу. На лице ни капли страдания. Наоборот, Юля глядела весело и ласково. Синие глаза сияли и лучились, но в уголках даже не было морщинок. Вообще вблизи ее идеальная кожа казалась неестественной, слишком гладкой и натянутой.

Глаза вниз, на руку девушки. Пальцы на месте. Кривой мизинец тоже.

Юля поймала растерянный взгляд Алины и снова засмеялась.

– А, это... Рудольф, сволочь, новичков моим протезом пугает. Как ты попалась на такой трюк! У тебя же дети! Неужели никогда не покупала резиновых змеек, ящериц или пауков?

– Нет. Я терпеть не могу эту живность даже в резиновом виде.

– Обычная реакция девушек – крик и визг. Некоторые в кресло с ногами забираются, – засмеялась Юля. – Но тут же соображают, что над ними грубо подшутили. И только ты в обморок грохнулась. Рудольф перестарался.

Слабость наконец отпустила. Алина села и огляделась. От правой руки тянулась трубка капельницы. Голова раскалывалась от боли.

– Алина, пока отдохни, – Юля мягко нажала на плечи и уложила ее в постель. – Не вставай. Ты пережила сильнейший стресс, восстанавливайся.

Она погладила девушку по руке, потом по голове. Подняла руку на уровень глаз, покрутила кистью. Засмеялась.

– Это, правда, протез?

– Да обычный силиконовый протез. Я ношу его уже пять лет. Привыкла.

Юля показала палец. Она одним движением сняла мизинчик и потрясла им в воздухе. Алина снова почувствовал приступ дурноты. Она часто задышала, чтобы остановить тошноту, поднимавшуюся из желудка.

– Все, все. Хватит экспериментов, – забеспокоилась Юля и одним движением вернула протез на крохотную культю.

– А как ты потеряла палец? – глухо спросила Алина, все еще испытывая озноб.

– Не бери в голову. Это другая история. Лучше тебе не знать. Я здесь, чтобы ответить на вопросы. Спрашивай.

Алина закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Ошарашенная увиденным, она никак не могла схватить нужную мысль за хвост.

– Ок! Я помогу. Все равно через день, другой вы узнали бы, где оказались.

В этом здании расположилась точка проживания особых девушек. Такие места есть и в других странах. Наша компания очень распространённая. И предоставляет специфические услуги.

– Проституцию? – прошептала Алина.

– Не так грубо, – усмехнулась Юля. – Проституток искать не надо, сами придут, услышав о заработке. Ты когда-нибудь слышала о девушках-хостес?

Алина помотала головой.

– Эта культура пришла в Европу из стран Востока: Японии и Кореи. Модели-хостес работают на консумации, – увидев растерянное лицо Алины, Юля пояснила. – Их задачей является поддержание дружественной атмосферы в заведении и общение с посетителями. Человеку, пришедшему отдохнуть в клуб, должно быть хорошо, интересно и весело. От этого напрямую зависит прибыль клуба и заработок девушки-хостес. Чем комфортнее чувствует себя мужчина, тем больше он потратит денег на алкоголь и закуски.

– То есть, хостес – это девушка, которая развлекает мужчин и выкачивает из них деньги? Я правильно поняла?

– Да. Но такие вакансии ни в коем случае не подозревают под собой оказание интимных услуг. Это сугубо поддержание беседы и хорошего настроения. Единственный минус – девушка вынуждена пить спиртное вместе с гостями. Но мы бережем своих хостес: слишком много фирма вкладывает в них средств. Поэтому, чтобы не посадить раньше времени их печень, чередуем девушек на таких заданиях.

– Ну, и зачем тогда сложная система отбора кандидаток? В каждой стране есть красавицы, которые захотят поработать хостес. Они за любые деньги готовы на всё.

– Скажем так, у нас необычные хостес и не совсем рядовые клубы. Наши модели оказывают услуги для богатых и очень богатых людей мира, а у них специфические запросы. Вот эти маленькие просьбы мы и удовлетворяем, – Юля встала и снова подошла к окну. Алине почудилась в голосе девушки горечь. Рассказ менеджера ее не успокоил, наоборот, во всей неприглядности показал проблему, в которую она по доверчивости и неопытности вляпалась.