Встречать такую мощь и тяжесть, помноженную на скорость, было бы безумием, поэтому Бычий Хвост увернулся от первого маха, ударил в ответ, противник с топором подставил топорище, ятаган оставил на нём крупную зарубку. От второго ятагана Дикий Охотник уходить не стал, напротив шагнул навстречу и оказался вплотную к сопернику. Рука с ятаганом уткнулась сгибом локтя в туловище опытного поединщика, и тот ударил молодого вождя головой.

Однако Бычий Хвост оказался готов к такому повороту событий, наклонил голову вперёд, и лоб опытного воина врезался в железный открытый полушлем молодого орка.

— Бам!

Звук получился, как если бы кто-то решил врезать кому-то сковородой по лбу, только тут было всё наоборот. Дикий Охотник и Бычий Хвост отлетели друг от друга на пару шагов.

Тем временем Дед продолжал водить связанными руками вдоль полукруглого лезвия топора.

А бой между орками продолжался. Опытный воин схватился рукой за окровавленный лоб и чуть не пропустил первый же удар Бычьего Хвоста, в последний момент увернулся от него, подставил топорище под второй. Ятаган с глухим стуком застрял в толстой рукояти. Дикий Охотник перехватил вторую руку противника у запястья, не позволяя нанести ещё один удар.

А молодой вождь не стал бороться с наглецом за своё оружие, отпустил ятаган, вместо него выхватил нож и успел полоснуть им по руке опытного орка прежде, чем тот успел убрать руку.

Был бы Дикий Охотник менее тщеславным, не пытался бы он выделиться с помощью драгоценного металла, его бы непременно спасли самые обыкновенные кожаные наручи. Золотой браслет звякнул, когда по его поверхности скользнуло лезвие ножа, затем лезвие беззвучно впилось в предплечье, и тут опытный дуэлянт закричал от боли, а золотой браслет быстро окрасился красным, на землю пролилась кровь.

Дикий Охотник оттолкнул от себя противника и замер, с трудом удерживая свой огромный топор двумя руками. Бычий Хвост улыбнулся и слизал кровь врага со своего ножа.

Дед выругался.

«Таких дуэлей я пока не видел».

Все орки из отряда Бычьего Хвоста сражались либо без оружия, либо до первой крови.

«Чёрт! Если бой закончится прямо сейчас, то я так и не успею освободиться от верёвок».

А те, как назло, плохо поддавались широкому тупому лезвию топора.

«Вот бы наказать того ленивого недоумка, который не в состоянии держать своё оружие в надлежащем состоянии!» — подумал Дед.

Бычий Хвост бросился на врага. Ятаган и нож мелькали с поразительной быстротой, удивительной вдвойне оттого, что находились в огромных ручищах большущего орка.

Какое-то время всем зрителям казалось, что рана Дикого Охотника не слишком серьёзна, поскольку тот без помех продолжал орудовать своим большим оружием. Однако опытный глаз заметил бы, что уже весь рукав известного драчуна покраснел, вобрал в себя много крови, и теперь она брызгами срывалась с него, щедро орошая землю.

А ятаган и нож, не переставая, угрожали Дикому Охотнику. Нож уже несколько раз скользнул по кожаному нагруднику, однажды прошёлся по железному наплечнику и оставил длинный, но неглубокий след на виске орка с топором. Наконец, нож снова коснулся руки Дикого Охотника. На этот раз пострадало другое запястье, тут же последовала быстрая серия ударов, а потом Бычий Хвост попросту выпустил из рук свой ятаган, освободившейся рукой схватился за топорище, Дикий Охотник зарычал, дёрнулся, пытаясь вырвать оружие. Однако молодой вождь легко удержал топорище одной рукой, а вторая рука ударила противника ножом в горло.

Бычий Хвост тут же оттолкнул от себя противника вместе с топорищем. Тот с хрипом и бульканьем отступил назад, оступился и упал в каменную пыль.

«Не жилец!» — решил Дед, глядя на глубоко засевший нож в горле проигравшего.

Одновременно с окончанием боя Дед справился со своей задачей, верёвка, наконец, треснула, и руки ветерана оказались свободными. В этот момент, молодого вождя приветствовали орки из его отряда. С радостными рёвом они победно вскинули руки вверх.

Знаменитый Дикий Охотник пошевелился, попытался встать, но замер, стоя на коленях. Он истекал кровью и в то время, пока опытный поединщик пытался закрыть рану на шее рукой, молодого орка уже поздравляли товарищи.

Тем временем Дед с удовольствием вытянул свободные руки перед собой, и тут же поморщился от боли. Кровь приливала к запястьям, вызывая страшную боль в онемевших ладонях и пальцах.

О путах теперь напоминали только куски толстой верёвки, обёрнутые вокруг левого запястья. Дед поспешно встал, надо было успеть скрыться, пока орки были заняты поздравлениями.

— Куда это ты собрался розовокожий? — прозвучало у ветерана над ухом.

Дед чуть не подпрыгнул от неожиданности. И хорошо, что не подпрыгнул, поскольку у его горла оказался острый кривой нож Наставника.

— Я просто хотел немного размять руки! — пошутил Дед, морщась от боли.

— Размял? — хихикнул орк.

Дед не мог видеть лица Наставника, но готов был поклясться, что орк в тот миг улыбался.

«Ещё бы ему не скалиться, ведь его ученик победил знаменитого воина, а сам Наставник только что предотвратил попытку к бегству».

Человек с сожалением вздохнул и ответил:

— В мои пальцы словно тысячу иголок воткнули! — хрипло пожаловался Дед. — А для хорошей разминки надо бы времени побольше.

— А ты, я вижу, человече, настоящий шутник, — старый орк снова хихикнул от удовольствия.

У Наставника сейчас было отличное настроение, поэтому он ударил Деда чем-то по голове, а когда оглушённый человек повалился на землю, принялся его заново вязать.

[1] Хифаэлин — Мистическое озеро.

Вначале Дед уставал от длительных переходов. Однако на привалах его прилично кормили, не жалея ни мяса, ни овощей. И вскоре переходы стали не такими утомительными, как раньше.

Каменная пустошь с её редким кустарником, чахлой травой и красными камнями сменилась торфяными грунтами с сочной зелёной травой. Чуть позже и вовсе пошли сплошные болота и топи, внутри которых появлялись большие густонаселённые посёлки.

Каменная дорога надёжно оберегала отряд от смертельно опасных мест, ступив на которые любой путешественник рисковал угодить в вязкую топь, которая с радостью и урчанием проглотит любого неосторожного путника.

Особую атмосферу создавала и злющая, жужжащая и вечно голодная мошкара, которая на лету впивалась в открытые участки кожи, отчего всё тело зудело до одури. Из-за связанных за спиной рук, отбиваться от них не получалось, приходилось пыхтеть, отдуваться и терпеть раздражающие укусы болотных насекомых.

Дед не понимал, как можно было тут жить?! Казалось, жуткие и нечеловеческие условия никак не отражались на поведении орков. Клыкастые бестии, что взрослые, что дети, легко игнорировали мошкару и болотные миазмы. Они не просто шли мимо, они тут жили и активно размножались!

Это никак не укладывалось в голове Деда, но в пути им, то и дело попадались какие-то шалаши из веток, укрытые широкими листьями. Некоторые из них выглядели заброшенными, другие же напротив казались обжитыми. Рядом с шалашами суетились орочьи женщины, тут же носилась клыкастая детвора. Детишки постарше пытались охотится. Погружаясь по пояс и по грудь в болотную жижу, они били самодельными деревянными копьями рыбу и лягушек. Не гнушались жрать насекомых вроде муравьёв и червяков. С удовольствием ловили змей и птиц.

Дед заметил странную особенность. В центр болот направлялись маленькие боевые группы, тогда как со всех других направлений в разные стороны двигались сплочённые орды разнополых и разновозрастных орков. Встреченные племена, мигрирующих хозяев пустошей и болот, могли насчитывать сотню или две орков, а иногда встречались племена и побольше, тогда их количество доходило до пяти сотен.

Встретив такое племя, отряду приходилось сходить с каменной дороги и ждать, пока чужаки пройдут мимо. В таких случая лидеры отряда беседовали с вождём мигрирующего племени и обменивались информацией. Однако чаще всего племена возглавлял родственник вождя или шаман.