— Профессор… — хрипло, тяжело дыша, оценил Алекс, вставая с земли. — На этот раз вы превзошли себя самого.

Тело нетопыря падает на землю. Ещё одно. Ещё. Они не мертвы — дождь из живых тварей, которые бьются в агонии от сильнейшей боли. Что-то вроде «железом по стеклу», только на два порядка сильнее.

— Ранклер! Ты…

— Это не Ранклер.

— Эй, кто там? Отзовитесь…

Шаги позади заставили Ханагаву и Алекса обернуться. Впрочем, взгляды подошедших с другой стороны людей в кожаных доспехах и с холодным оружием в руках были обращены вовсе не на них. Всё-таки не каждый день увидишь, как с небес с криком падает целая стая гигантских нетопырей.

— Что… Что это за магия? — один из подошедших, по всей видимости, командир отряда, переводил взгляд с Алекса на Ханагаву, видимо, не зная, кто из них стоит за этим мощным колдовством. — Что за мощное заклинание?

— Физика, — небрежно бросил Ханагава, улыбаясь и поправляя очки здоровой рукой. — Акустика, если точнее.

—…ты великий колдун, — выдохнул солдат.

Два часа назад, за полкилометра от места, где всё началось.

Сквозь кромку Тумана виднелся морской берег и два солнца — красное и зелёное. Всё это выглядело какой-то галлюцинацией, бредом… и всё-таки было правдой.

— Что это было? Где мы?

Один из двух людей в военном снаряжении, не выпуская из рук автомата, посмотрел на другого.

— Чёрт его знает, — пробормотал второй. — Помню только, как старик открыл портал, и они оба туда сиганули…

— Может быть, нам не стоило идти следом? — пробормотал первый. — Как теперь понять, куда нас занесло и как выбраться обратно?

— Разберёмся, — жёстко ответил второй, проверяя оружие. — Не расслабляться. Мы всё ещё на задании.

Я открыл глаза. Всё тело болело, как будто… Как будто… Меня разорвали пополам? Чёрт, где я вообще, и как сюда попал?

Вокруг было довольно темно, и всё-таки глаза различали какие-то силуэты, а в отдалении слышались шорохи и шаги. Я напряг зрение, пытаясь увидеть хотя бы обстановку помещения, в котором находился, и отмечая краем глаза ощущение лёгкой сырости вокруг.

…что было перед тем, как я сюда попал?

У меня будто вырвали последние полчаса. Причём вырвали небрежно, оставив какие-то контуры: ощущение опасности, сильную боль, чувство невосполнимой потери. И всё это скребётся где-то на задворках сознания, кричит о чём-то очень важном, но о чём? Информацию никак не ухватить…

Я пошарил руками по каменному полу, пытаясь встать. Ну, по крайней мере, ноги меня слушаются.

— Очнулся, — раздался сзади басовитый, густой голос, сделавший бы честь и оперному певцу. Я распахнул глаза шире и обернулся.

— А я уж думал, никогда не очнёшься, — на лице трёхметрового великана с густой бородой и кулаками размером с две мои головы играла добродушная, всезнающая улыбка. Вот уж кто точно понимает, что происходит.

— Где я? — мой голос звучал хрипло, как будто я не пил неделю. — И кто вы?

— Кто я? Хороший вопрос, правильный, — кивнул великан. — С него и начнём. Моё имя — Виссарион, и лучше тебе хорошенько его запомнить. Что до твоего имени, то оно меня особо не интересует, потому что я буду звать тебя просто: ученик.

У меня пересохло в горле. Я поморгал и…

…

…

…

…проснулся.

Слава всему светлому, что есть во Вселенной. Это всего лишь сон. При переходе через портал я то ли запнулся обо что-то и упал, то ли ещё почему-то отрубился, но видение о моей первой, незабываемой встрече с Виссарионом, дражайшим учителем, осталось лишь воспоминанием.

Чёрт. На этот раз я, кажется, прокололся по-крупному.

Проморгавшись после короткого сна, я огляделся. Туман?.. Ну, да, довольно логично. Я исчез из старого мира в Тумане, и в новом появился в нём же. Впрочем, что здесь, что там, я находился у самой границы — сквозь белую пелену проглядывал иномирный пейзаж, всё ещё нечёткий, но такой, что спутать его с заброшенным районом Питера было невозможно.

Под ногами — истоптанная земля. Кто бы не населял этот мир, в Туман они ходят часто.

Что ж, это всё равно не причина оставаться в Тумане. Участок незнакомый, а я…

Вот блин. Я вспомнил о том, как портал развернулся вокруг меня. Сенат так и не успел попасть вслед за мной?

Тот факт, что разъярённая тварь сейчас наверняка забыла про свой пацифизм и мстит за меня, разрывая врага на британский флаг, служил слабым утешением. Итак, я здесь один, и единственное моё оружие — верная монтировка. Зевнув (я всё ещё хотел спать, и короткая пятиминутная отключка никак этого не изменила), я зашагал вперёд, туда, где проглядывал сквозь Туман другой мир.

…Туман кончился метров через сто. В определённом смысле мне повезло: я находился на высоком холме, с которого легко можно было увидеть всё, что простиралось внизу, на долгие десятки километров. И я увидел.

Вашу мать. Как я ненавижу фэнтези.

Замок, возвышавшийся на точно таком же холме, километров этак через тридцать отсюда, был огромен, готичен и возносил свои башни ввысь. Отсюда он, разумеется, смотрелся даже не детской игрушкой, а моделью на макете, но вблизи он, должно быть, выглядел внушительно.

Я поднял голову вверх, туда, где в свинцовых облаках пролетало что-то длинное и массивное. Дракон? Летающая лодка? Уж точно не реактивный самолёт, увы…

Довершали картину, рассеивая последние сомнения, три пыльных скелета, живописно раскинувшихся на склоне холма. Точнее, не сами они, а доспехи и мечи.

Диагноз ясен без врача. Грёбаное фэнтези. Я снова зевнул.

…а знаете, что? К чёрту всё. Я хочу спать.

Я огляделся по сторонам. Тихо, пустынно. И безлюдно, если не считать трупов. Ни американцев, ни солдат Крейна. Ни местных обитателей, что тоже ценно.

Конечно, я мог бы носиться туда-сюда с воплем «О, Небо, что же мне делать», мог, теряя тапки, искать способ вернуться назад. Но я хотел спать.

Раскидистое дерево метрах в тридцати отсюда давало отличную тень. Мягкая трава была вполне себе уютной постелью, а солнце светило нежарко, еле пробиваясь через суровый слой облаков. Ещё пара взглядов по сторонам подтвердила, что я здесь действительно один — даже птицы не пели, спугнутые близостью Тумана.

…итак, что может сделать герой, попав в иной мир против своей воли?

Правильно. Лечь спать. Разве что монтировку положить под руку, чтобы, если что, удобно было ударить.

— Спокойной мне ночи, — пробормотал я, укладываясь под деревом и закрывая глаза. — И сладких снов. Желательно без Виссариона.

Мастер Хэджин Мун осматривался вокруг с лёгкой и вполне понятной тревогой. Окно кареты не давало полноценного обзора, и мастеру Муну всё время хотелось высунуться получше, но было бы слишком несолидно демонстрировать при слугах такую тревогу, недостойную мастера школы Позвоночного Меча.

Великие Мастера, несомненно, знали, что делали, распространяя по миру свой Дар. Разумеется (и слава Великим Мастерам), затянутые белым туманом осколки миров были их величайшим благословением — местом обретения силы, кладезем возможностей. И всё-таки они таили в себе и смерть, зачастую не самую лёгкую.

Идти в Дар без подготовки, когда из боеспособных воинов — лишь он один, а прочие — обычные слуги, способные на простейшие вещи, было идеей безрассудной, и это всерьёз тревожило мастера Муна. Тем не менее, прелат Хо продолжал сверлить его взглядом, не терпящим возражений.

— Этот крюк встанет нам в серьёзное опоздание, — наконец, заметил мастер Мун — просто для того, чтобы разрядить тяжёлое молчание, висящее в карете. — Часа три-четыре… Подъём на холм довольно непрост, а лошади устали…

— Лошади достаточно крепки, чтобы осилить этот подъём, — перебирая сухими пальцами чётки из нанизанных на нить позвонков, прокаркал прелат Хо. — В чьих силах я воистину не уверен, так это в ваших, мастер Мун. Возможно, это вам не терпится завершить превратности пути и понежиться в горячей ванне?