— У нас так редко бывают люди, — со вздохом пожаловалась женщина. — Уже и забыла, когда видела какие-то человеческие лица, кроме мужа и детей.

Ханагава поглядел на неё с удивлением.

— Погодите. А башня, а другие хутора?..

— Мы живём здесь одни, — теперь уже на лице женщины отразилось удивление. — И о какой башне вы говорите?

Ханагава с подозрением и непониманием поглядел на женщину, затем на вино, что она ему подала.

— Вон та башня, — указал он рукой. — Она довольно близко к вам, неужели её обитатель никогда не выходит сюда?

Женщина поморгала глазами, глядя за деревья.

— Там есть башня? — тихо произнесла она. — Никогда её не видела… должно быть, отсюда не разглядеть.

Что?.. Ханагава чуть привстал. Да, башню было отлично видно отсюда, хоть сидя, хоть стоя.

— Алекс, — толкнул он в бок товарища по несчастью, — скажите, что я не схожу с ума. Скажите, что там стоит башня!

— Стоит, — спокойно подтвердил Алекс, приканчивая вино. — А что такое?

Прежде, чем Ханагава успел ответить, что такое, позади них раздались шаги.

— Ну, вот, — пробасил густой мужской голос, — с дверью свинарника больше не будет проблем, милая. Что там с ужином, скоро ли…

Голос осёкся. Алекс и Ханагава обернулись на звук — и увидели высоченного бородатого верзилу, который смотрел на них со странным выражением лица. Так смотрят на дуло пистолета, направленное на тебя, или на письмо с известием о смерти всей семьи.

— П-простите? — пробормотал Ханагава. — Мы просто проходили мимо, попросили попить… что-то не так?

Громила откинул в сторону деревянный молоток и, сокрушённо качая головой, щёлкнул пальцами.

— Я ведь просто хотел пожить мирной, простой жизнью… — пробормотал он. — Каких-нибудь лет пятьдесят-сто, не больше — чтобы меня никто не тревожил… Неужели я этого не заслужил?

Иллюзия, уничтоженная простым щелчком, сползала быстро. Лоск домика и окружающая зелень обратились в черноту мёртвых деревьев и развалины. Двое детей и женщина, замерев, осыпались на землю тремя кучками костей, побольше и поменьше; поднос и корзинка яблок упали на пожухлую траву. Последней исчезла башня — просто моргнула и пропала, как будто её отключили.

— Простите… — повторил Ханагава, вставая со скамейки, которая теперь была скособоченной и трухлявой, — мы не хотели ничего плохого…

— Вы хотели, вы не хотели — какая теперь разница? — проворчал великан, поднимая с земли лежащий на боку кувшин и выхлёстывая его в пару глотков. Ханагава вновь заморгал — почему вино не вылилось, когда посудина упала?.. Почему?..

Впрочем, все «почему» уже явно потеряли смысл.

— Может, вы и не хотели, — вытерев рот ладонью, продолжил верзила, — но вы здесь, а значит, моя надежда остаться в покое хоть на какой-то срок — просто глупые мечты.

— М-мы можем уйти…

— Можете, — согласился мужчина. — А я могу включить всё обратно — и фальшивую семью, созданную из ностальгии, и ту башню, что должна была служить приманкой для нежеланных гостей. Могу включить обратно всю идиллию и жить как жил последние несколько лет…

Он покачал головой.

— Шутка. Не могу.

— Но почему?..

— На этой ферме было много заклятий. Одно, например, отводило от неё глаза всем проходящим мимо. Люди — и любые другие существа — искали меня в башне, и либо гибли там в одной из ловушек, либо просто уходили, ничего не найдя.

— Тогда как мы…

— В том и дело, — поморщился великан. — Если кто-то всё-таки добрался до фермы — это сигнал для меня. Сигнал о том, что на мирную жизнь больше можно не надеяться, и время выходить пришло.

— Выходить куда? Чтобы что? — растерянный Ханагава совершенно ничего не понимал. — Мы ведь даже не знаем, кто вы…

— Виссарион, — криво усмехнулся великан. — Меня зовут Виссарион. И куда бы вы ни направлялись — вы пришли по верному адресу.

Лёгкое, едва уловимое движение пальцами – и ногу идущего впереди Джиана сводит судорогой. Не сильной, так, слегка – но этого хватает, чтобы он запнулся и растянулся на дороге, бормоча под нос ругательства. Остальные ученики ещё сильнее ускорили шаг, стараясь казаться от меня подальше. Наивные!.. Как будто лишние пять метров будут мне преградой!

- Внимательнее, Джиан, - сообщил я наставительным голосом. – Внимательнее. Падения можно было избежать, если бы ты вовремя сгруппировался.

- Да, учитель!.. – обречённо выдохнул Джиан. То-то же. Я хмыкнул. Удивительно, что только нельзя выдать за обучение, если правильно это обосновать!..

Например, уход с детьми из города. В моём мире такое, конечно же, было бы невозможно. В этом – после того, как я едва не прикончил графа Кана без единого удара, мой авторитет возрос до немыслимых высот.

Впрочем, обо всём по порядку. С той ночи, когда я прикончил демонопоклонников, прошло трое суток, и за это время многое произошло.

Во-первых – я оставил тут Ральфа и тридцать детишек, что он вывел и поселил в пещере. Ну, серьёзно – никто же не думал, что я потащу их с собой? Впрочем, и совсем уж на произвол судьбы я их бросать не собирался; в конце концов, я был обязан Ральфу жизнью.

За день до ухода я оставил у известного указателя записку для Эмбер, в которой говорилось, где и когда она сможет найти своего товарища. Вдвоём эта парочка уж точно обоснуется здесь надёжно. Правда, я понятия не имел, где пропадает Йоко, но... какая, в принципе, разница?

За Йоко спасение моей жизни не числилось.

Во-вторых – я дал Ральфу легендарный квест по поиску моей утерянной монтировки. В лесу, на поляне её не было, в городе, похоже, тоже, значит, вывод напрашивался сам собой – выжившие Светлые посетили место бойни и обнаружили её. Я был почти уверен в том, что она найдётся у них – но мне пока было некогда знакомиться с ними лично. И это плавно подводило нас к третьему пункту.

Третий пункт – мы покидали славный город Хончи! И направлялись в не менее славный город покрупнее, на Гранд-Турнир. И вот на этом моменте стоит остановиться поподробнее.

- ...так вы твёрдо намерены покинуть город?

Барон Убин говорил спокойно; от него не приходилось ждать напора графа Кана, но всё-таки определённый уровень твёрдости в его голосе чувствовался.

Я пожал плечами. Происходил этот разговор вечером того же дня, когда случилось памятное собрание, и за это время моё решение никак не изменилось.

- Понимаю, - согласился Убин. – После случившегося их действительно опасно здесь оставлять, тут с вами не поспоришь. Вот только... мастер Мун, везти их куда попало – не менее опасно. Мне, да и остальным родителям учеников, хотелось бы знать, куда именно вы направитесь.

Что ж, это было справедливо – люди имеют право знать, куда я уволоку их детей. Проблема состояла разве что в том, что я понятия не имел, какие города и культурные объекты есть в этом тёмном мирке, но разве это будет препятствием для человека с моим опытом?

- Если честно, думал увезти их к себе, - сообщил я. – Школа Позвоночного Меча – не те, кто позволит напасть на себя; там им будет безопаснее.

Самое смешное, что я не лгал. Почти. Моим планом действительно было найти какой-нибудь монастырь местных гуро-монахов... и уничтожить его.

Когда я убил несколько садистов, моя сила заметно выросла. Что ж, мне нужно убить их ещё больше – разве не очевидно? А где их найти, как не в месте их концентрации?

- Ну-у-у-у... – с большим сомнением в голосе протянул барон. – При всём уважении, мастер Мун... Разве это подходящее место для...

- Я же там обучился, - возразил я.

- Вас обучали на мастера, - парировал барон. – Наших же детей нет необходимости терзать... до такой степени.

Ого, даже так? Кажется, обучение в местных школах – то ещё испытание. Может быть, я даже не самый ужасный учитель в этом мире!

- К тому же, - продолжал Убин, - дорога дотуда долгая, утомительная, и кто знает, что может случиться по пути. Детей семеро, вы – один, и, как бы велика ни была ваша сила, вы не можете следить за всеми постоянно...