Около квартиры номер двадцать восемь в доме по улице Роузбэнк-хайтс, в межквартирном холле, хорошо сложенный мужчина в грязном синем комбинезоне ждет мистера Эдварда Бланко. Он стоит на короткой стремянке и делает вид, что чинит коридорное потолочное освещение, вкручивает лампочку, которую выкрутил накануне, вынудив пожилую леди из квартиры в конце коридора позвонить в техобслуживание, телефонный номер которого он временно перевел на себя.

Он бы ухмыльнулся, но воспринимает себя слишком серьезно. О людях его профессии часто думали, что у них плохо связаны мозги и мускулы, но в его случае, это было неверно. Нужно быть умным, чтобы выжить в этой игре и оставаться вне Крим Колоний.

«Умным и бдительным», ‒ думает он, когда слышит, как кто-то поднимается по лестнице у него за спиной, и поднимает бесполезную отвертку к уже закрученному шурупу. Человек, которого он не видит, не останавливается на его площадке, а продолжает подъем.

Мужчина в комбинезоне опускает отвертку и прислушивается. Он ждет, когда мистер Бланко начнет набирать вечернюю ванную. Если его цель не начнет делать этого в следующие несколько минут, ему придется уйти и найти другую причину, чтобы наведаться в здание. Он уже пробыл здесь двадцать минут, и даже старушка дальше по коридору знает, что для замены неработающей лампочки не нужно более получаса.

Когда проходят пять минут, лжеэлектрик в который раз проверяет лампочку, подкручивает вокруг нее патрон, сдувает пыль и складывает свою стремянку. Он закрывает свой потрепанный металлический ящик с инструментами, когда, наконец, раздается звук воды, побежавшей по трубам над его головой. Используя беспроводное устройство, мужчина мгновенно взламывает механизм, открывающий картой доступа двери. Это так же просто, как и красный свет, меняющийся на зеленый, приглушенный щелчок. Он тихо открывает дверь под номером двадцать восемь, входит и закрывает ее за собой. В прихожей квартиры Бланко он снимает свои рабочие ботинки и комбинезон, под которым находится облегающий наряд из плотной черной рубашки и черных брюк с поясом.

Шрам от ожога на его правой руке теперь виден. Кожа пятнистая, лоснящаяся. Сам он больше не замечает этого: это такая же часть его, как глаза, или нос. Возможно, подсознательно это является постоянным напоминанием, почему мужчина делает то, что делает. А, возможно, и нет.

Обутый в женские чулки, он стоит, выжидая момент, пока не услышит, как выключатся краны. Мистер Бланко то ли насвистывает, то ли напевает что-то. Маленький мужчина, женственный.

Что за песня? Такая знакомая. Что-то из девяностых? Нет, чуть позже. Меланхолия. Отличный выбор, именно таким и станет его вечер.

Он слышит не-совсем-всплеск человека, опускающегося в ванную. Осторожный звук. Вода слишком горячая или слишком холодная? Или, возможно, его отталкивает именно цвет воды. У повторно использующейся воды подозрительный мутноватый цвет. Кто знает, где была эта вода, что плескалась в ванной? Объявления коммунальных служб, которые теперь повсюду, призывают мыться в душе вместо ванны, чтобы беречь водные ресурсы. Похоже, что так мыться чище. «Если вы настаиваете на принятии ванны, — проповедуют они. — Вам не нужно воды больше, чем на пять пальцев. И только каждый второй день». При этой мысли наемник слегка сморщил нос. Он серьезно относился к своей гигиене.

Мистер Бланко устраивается в ванне и снова начинает напевать. Мужчина с рукой со шрамами от огня скользит по паркету и бесшумно входит в ванную. Несмотря на закрытые глаза, мужчина в ванне ощущает чужое присутствие и пугается, на его лице отображается растерянность. Убийца одной рукой дергает Бланко за лодыжки одним грациозным и сильным движением, отчего вода хлынула тому в нос и в рот. Пока он захлебывается и извивается, мужчина бережно удерживает его голову под водой свободной рукой.

Это было техникой, которой он научился, просматривая повтор передачи по криминальному каналу. В начале девяностых, сероглазый Джордж Джозеф Смит, одетый в цветастые галстуки-бабочки и с руками, увешанными золотыми кольцами, женился и убил, по крайней мере, трех женщин из желания получить страховки за их жизни. По вечерам он бродил по набережным в поисках одиноких старых дев и брал их в оборот при первых признаках беззащитности. Его обаяние, подобное магнитному полю, гарантировало, что женщины будут послушными, и выполнят все его просьбы. Одна из его жен даже купила ванную, в которой впоследствии ее убили. Его техника убийства была хладнокровной, чистой. Смит брал в захват их лодыжки, утягивал тело под воду, погружая их так быстро, что они практически сразу теряли сознание. Что самое удивительное, на жертвах ни разу не было и синяка. Но там, где другие предпринимали повышенные меры предосторожности, Смит был небрежен в деталях и не оригинален. Он был пойман и повешен прежде, чем смог убить еще одну жену в ванной.

Мгновение ‒ это все, что нужно, и вскоре мистер Бланко неподвижно лежал в ванне с открытой челюстью и чуть бледнее, чем раньше. Мужчина с изуродованной рукой включает краны и доливает ванну. Выходит, что пяти пальцев вполне достаточно, чтобы утонуть, но будет лучше, если это будет выглядеть, как несчастный случай или самоубийство.

Лицо мистера Бланко похоже на фарфоровую маску, островок цвета слоновой кости в грязно-серой воде. Возможно, человек, который обнаружит его, подумает, что он уснул в ванне. В некотором смысле так и было. Убийца моет руки в раковине и вытирает ванную комнату. Он набрасывает на себя сверху рубашку с белым воротничком, которую принес с собой, и через пять минут выходит из здания и идет на автобусную остановку. Фальшивый ящик с инструментами и комбинезон мужчина выбрасывает по пути. Ему удается запрыгнуть в автобус, когда тот уже отъезжает. Он в хорошем настроении, но скрывает это. Это было одно из самых легких его заданий. Он задается вопросом, будут ли другие шесть имен в списке такими же.

Мужчина кладет руку в карман и вытаскивает любопытную вещицу, которую прихватил с каминной полки Бланко: потертый кусок слоновой кости, отполированная пальцами клавиша пианино. На задней части гравировка: "Люблю тебя навсегда, мой Лягушонок". Клавиша гладкая в его ладони и сохраняет тепло кожи. В его голове появляется мелодия. «Колдплей»! Вот, что напевал Бланко. Мужчина со шрамом доволен.

Кирстен опаздывала на встречу, из-за которой переживала несколько недель. Она прислушивалась к звуку скрипа ее кроссовок по обшарпанному асфальту остановки общественного такси на Оксфорд-роуд. Такси полагается забирать пассажиров каждые пятнадцать минут, но водителей не особо интересует официальное расписание. Большинство таксистов пассивно агрессивны, что, как считает Кирстен, лучше, чем просто агрессивные, которыми они были в былые дни. Такси-боссы, собственно мафия Южной Африки, зачастую расстреливали своих конкурентов, устраивая бойню на улицах, как будто в истории было мало кровавых разборок.

Картинки и образы всегда были с ней. Кирстен не знала, было ли это частью ее синестезии или у нее просто лучше развита фотографическая память, чем у большинства людей. Но, определенно, этот факт полезен в ее работе фотографом.

Исключением, конечно же, было ее раннее детство, о котором она помнила очень мало. Это было еще до того, как можно было загрузить и просмотреть воспоминания. Родители девушки часто рассказывали ей, какой она была, когда была ребенком. Они описывали ее первое слово, ее первые шаги, походы, в которые они ходили, но ранние воспоминания Кирстен были чистыми и не имели ни запаха, ни вкуса.