32 с половиной часа. Кнебекайзе летит к Бетельгейзе

Девка кинула пацана, продала, как в романах Чейза

Ретро-вирус попал ей в кровь, и она улетела в лето

Набирай теперь «тройку» и «ноль», осуждая её за это

Чтоб наутро – зелёный свет, если утром проснёшься пьяным

Дружелюбны хвосты комет. Заповедны тропы к полянам

Написать бы парочку книг, родить дочь, посадить секвойю

Но придуман нам маленький мир, чтобы мы не стали собою

Хоть бухай, а хоть взлети над Красной Пресней —

Дрессированная нерпа не воскреснет

Да, Любовь побеждает Смерть – это повод повеселиться

Без возможности уцелеть, без желания раствориться

И нам пела капелла нерп, компетентных в искусстве пения:

«Жили-были Любовь и Смерть. Остальное – без объяснения»

И воздушный наш поцелуй был как взлёт на воздушном шаре

Но зверьё разграбит Клондайк. И менты объявят сафари

Превратится в пушнину Грааль. «Только пепел в глазах» («Корона»)

Отклоняет диагональ от созвездия Ориона

Хоть три раза прогуляйся к Лотте Эйснер —

Дрессированная нерпа не воскреснет

Черепахой сверхсветовой пролетали года и годы

Уходили братки в запой в плане коннотативного хода

Относили в лабазы прайс. И зачем той нерпе монета?

Что хотелось бы нам от вас? Улететь со скоростью света!

Умножать богатства страны… Множить можно одни вопросы —

Почему нет такой цены, чтоб отдать за медвяные росы?

Что поделает брат-якут против сотни красных тачанок?

Где мои 15 минут с самой лучшей из однополчанок?

С каждым шагом дивный мир всё интересней —

И дрессированная нерпа не воскреснет

На холодный пустой вагон наш ответ – тяжесть фляжки в сумке

Наших текстов боится огонь. Но дожди стирают рисунки

Кольцам снится морское дно в тишине алых губ кораллов

Этой армии всё смешно. Даже смерть своих генералов

Услыхав про потерю бойца, на привале солдат смеётся…

Нерпа видела подлеца, но решила, что обойдётся…

Свет приходит с далёких гор и в закате спит, пламенея

Люди строят монетный двор, дальновидные – им виднее

Ну а песня – всё равно всего лишь песня…

Дрессированная нерпа не воскреснет

Не воскреснет, не воскреснет никогда.

В моём расплывчатом саду

Коты играют в чехарду

Медведь-коала призван наблюдать

Туман над взлётной полосой

Пропитан мёдом и росой,

Но всё равно придётся улетать

У самолёта два крыла

Ты ничего не сберегла

Нам не бродить в полях, разрезанных комбайном

Полей принципиально нет

Мы запечатали в конверт

И отправляем в неизбежность нашу тайну

Мой курс как прежде на закат

Летят навстречу сто Гекат

Я сильно пьян. Мне снова не найти штурвала

Ты говорила: фейерверк

Но мишки сдохли. Свет померк

Мы были просто отголоском карнавала

Глоток. В ушах играет ska

В иллюминаторах тоска

Мне надоело быть пилотом самолёта

Но слышен шорох перемен

Я приземляюсь. Город N,

Где в каждом доме просто Адская забота

Так. Что я вижу? Южный Крест

Темно. В гостиницах нет мест

Кругом валяются сердца и их осколки

Иду. Погоня за спиной

Тот переулок стороной

Здесь на прохожих нападают мышеловки.

Какой, однако, городок!

В метро на выходе – сурок

На тонких уровнях кусает росомаха

Сюда я больше ни ногой

Поеду в городок другой

Где мой билет до станции Омаха?

И прямо с экрана

Слёзы Чёрного Тигра проступают сквозь титры

Снежные зебры нежности падают вниз

Был хеппи-энд? Да вот он, yes.

Я повстречал её и здесь

У главпочтамта за трубою водосточной

У нас всё общее – и тень,

И жизнь длиною в целый день

И в этой жизни всё красиво и непрочно

И каждую секунду…

Слёзы Чёрного Тигра проступают сквозь титры

Снежные зебры нежности падают вниз.

Чайная плантация на туземном острове —

То ли Полинезия, то ли Соловки

Рыбы рвут аквамарин плавниками острыми

Ночь глубоководная и долгие деньки.

Джейсон там работал по колено в чайной пыли

Презирал он слабый пол, предпочитая шнапс

Знаем, знаем, говорил. Дескать, не забыли

Взгляды ваших глаз и коготочки ваших лап-с

А Медея была дочь главного плантатора

Джейсон её видит – всё, и больше не нужны слова

В детстве о такой мечтал, съезжая с эскалатора

До того, как чёрт занёс сюда, на Самоа

Здравствуй, милая моя

Есть подарок для тебя

Два билета в никогда…

Бегство было медленным, но зато успешным

И кораллы цвета губ, и губы как закат

Вот альтернатива всем движеньям КСПшным

Вот что могут сделать двое. Так что так-то, брат.

Невелик запас воды, но есть запас «martini»,

И медузы светятся, и попадают в тон

Фиджи, Тонга, Токелау, риф Мари-Мартины

Хоба на! Зелёный свет. Город Веллингтон —

Вот они спешат вперёд двойственным десантом

«Три короны» – славный бар. Выпьем за любовь

А смех Медеи – он такой, что без вариантов —

Только солнечным лучом по вене прямо в кровь

– Что же будет дальше? – говорили по соседству

– Сами, что ль, не знаете, где наш Аустерлиц?

У любви, как у людей, непрочен стержень детства —

И осколки над Землёй армадой чёрных птиц

Здравствуй, добрый журналист, падкий на сенсацию

Вот тебе оттенок всех несбыточных надежд

Чайная плантация – как галлюцинация

Джейсон здесь. Медея уезжает в Будапешт.

Джейсон смотрит в небо. В небесах горящий Китеж

С облака свисает перерезанная нить

Милая моя, да мы с тобой могли бы выжить

Если б нам с тобой не надо было вместе жить.