Пока все было тихо. Телега, скрипя не смазанными колесами, нагруженная сеном и охапкой дров, проехала к площади рано утром. Плотник доделывал наспех сооруженное ночью место для аутодафе, стража потихоньку прибывала и становилась вокруг плотным, тугим кольцом. Едва первые лучи солнца показались из-за горизонта, как появился епископ. Он подошел к начальнику стражи и что-то ему сказал, довольно потирая руками. На его губах играла мерзкая улыбка, обнажавшая черные, гнилые зубы.

К полудню на площади было не протолкнуться. Народ был везде, кто-то даже умудрился забраться на крыши близ стоящих домов. У всех были совершенно одинаковые глаза — холодные, бесстыжие, желавшие увидеть жестокое зрелище. Им его обещали, и они его ждали. Лучше дать им вдоволь насладиться призрачной властью и выместить свою злость на жертве, чем на самих палачах.

Дым от костра поднимался столбом вверх и был заметен со всех точек города, чтобы любой зевака, не пришедший на площадь, мог видеть его. Костер разгорался быстро и послушно. Едва факел коснулся сена, как оно полностью вспыхнуло. Красиво. Огонь танцевал беспощадный танец, заставляя легкие сжаться и тяжело закашляться. Ядовитый воздух заполнял нос и рот, лишая кислорода, заставлял слезиться и щипать глаза, проникал под кожу. От такого количества дыма заболела голова, и сознание начало мутнеть. Жар и боль смешались в одно целое. Хотелось одного — пусть все закончится. Другое было неважно. Главное, скорее бы пришел конец.

Языки пламени сияли ярко. Они словно лизали постамент с привязанной девушкой. Нет. Ведьмой. Именно так кричала разъяренная толпа.

«Сжечь ведьму!»

Именно этот призыв был кинут в толпу, пока жертву везли на казнь. В нее летели камни и яйца, кто-то даже кинул соль.

«Гори, ведьма!» — скандировала толпа.

Девушка уже не кричала. Хотя… она вообще не кричала. Даже тогда, когда ее посадили в клетку, она не умоляла. Зачем? Безнадежно. Они победили. Чтобы она им сейчас не сказала, не имеет значения. Она ведьма, значит, должна умереть. Здесь нет жалости и сострадания. Да и больше не было сил. Уже даже хотелось умереть. Смерть теперь воспринималась как избавление.

Как только огонь полностью охватил постамент, толпа взорвалась радостным криком и улюлюканьем: «Смерть ведьме!»

День был ясный, солнце застыло в зените. Где-то недалеко пели птицы, заглушаемые ревом толпы. Природа радовала теплым летним днем. Ей было невдомек, что сейчас происходило у людей. Не важно, что только что в угоду людям была принесена невинная жертва. Еще одна душа отойдет в другой мир, о которой через несколько дней даже не вспомнят.

Человек, стоявший у лавки, посильнее закутался в плащ и отступил в тень.

— Да упокоится твоя душа с миром, — тихо сказал он, полностью исчезая из виду.

Воздух был свежий и бодрящий. Ночью прошел дождь, поэтому улицы были относительно чистые. Торговая площадь была заполнена народом: туда-сюда шныряли попрошайки, кричали торговки, привлекая покупателей, зазывал покупателей молодой купец. День только начинался, а жизнь в городе уже била ключом. Пробившись сквозь толпу, я подошла к лотку, нагруженному фруктами, и спросила у торговки:

— Сегодня здесь как-то уж очень шумно…

— Не слышала что ли? Его Величество вот-вот приедет. Скорей всего, здесь поедет, вот и собрались зеваки.

Король? Все-таки решил посетить наш городок? Интересно, сколько волков в лесу сдохнет? Однако встречаться с этим напыщенным индюком не хотелось. Лучше убраться отсюда подальше, чтобы беды не было. И почему я никогда не прислушиваюсь к своей интуиции? Вот не хотелось же мне идти сегодня в город. Так нет же, яблоки, яблоки! Сходи, а то совсем заленилась! Дались мне эти яблоки…

— Мне вот эти яблоки.

— Бери больше! Хорошие, свежие!

— Мне хватит.

Быстро заплатив, я все же не успела покинуть площадь. Послышался конский топот, и в воротах показалась стража. Видимо, короля сегодня все же придется увидеть. Натянув капюшон, я отошла как можно дальше. Его Величество появился верхом на белоснежном жеребце. Народ радостно приветствовал его, поэтому проехать просто так ему не удалось, пришлось остановиться. Его Величество выглядел статно и даже мужественно.

Спешившись, он прошел к палаткам. Стража облепила его со всех сторон, образовывая своеобразный круг. Одежда, обувь, осанка, даже манера держать голову — все говорило, что он человек знатных кровей. На торговой площади он выглядел неуместно. Слишком красивый и величественный. Иногда вещь хороша, и ты хочешь ее купить, но что-то мешает, и ты проходишь мимо. Ты понимаешь, что как бы хороша она не была, тебе не подходит, не для тех условий, в которых ты живешь. Именно так было и с королем. Он не подходил сюда, потому и казался здесь лишним, не подходящим для этого богом забытого места.

— Достойное поведение короля, ничего не скажешь, — проговорили за спиной.

Чуть вздрогнув, я обернулась. Рядом стоял Виктор, недовольно рассматривая стражу. Кто бы сомневался, что он упустит возможность прийти сюда.

— А так бы подошел высказать все, что ты о нем думаешь?

— Конечно. И не я один. Это они специально. Никто не позволит народу высказаться. Эх, зря только пришел.

— Так ты серьезно хотел с ним поговорить? — удивилась я.

— Эх, да не важно. Идем, здесь больше ничего интересного не будет.

— Я его совсем не таким представляла.

Виктор удивленно посмотрел на меня, чуть качнул головой и пошел в сторону выхода. Действительно, мне казалось, что он другой. За свою жизнь я никогда его не видела, но по рассказам, он был довольно открытым и приближенным к людям. Хотя могла бы догадаться, что если это и было, то давно исчезло под натиском роскоши, лести и фарса.

Король тем временем направился к лавке, что-то спрашивая у торговки и выбирая наиболее красное яблоко. Я усмехнулась. Да, я представляла его совершенно иным. Отвернувшись, я уже собиралась уходить, когда услышала громкое:

— Трус! — выкрикнул кто-то из толпы.

Его Величество повернулся, а стража потянулась за мечом, однако они были остановлены движением руки.

— А ты тогда кто? Кричать из толпы, прячась за спины женщин!

На площади повисла угнетающая тишина. Было слышно, что где-то жужжит комар, а люди словно застыли. Толпа не шевелилась, взгляды опустились в землю. Никто так и не вышел.

— Действительно трус, — прошептала я, уходя с площади, имея в виду совсем не короля.

В лесу было тихо и свежо. Даже листва еще была кое-где мокрая от прошедшего дождя. Добравшись до лагеря, я прошла к себе.

— Мара, ты вернулась? — спросила меня Алеста.

— Да. Виктор еще не пришел?

— Я его не видела. Как обстановка в городе?

— Король наконец-то решил посетить наш городок, а жители словно из ума выжили.

— Правда? Его Величество вернулся? — обрадовалась женщина.

— Ну, и чего ты счастлива? — язвительно поинтересовалась я.

— Он хороший. Надеюсь, он сможет установить порядок и прекратит этот произвол.

— Ты, правда, в это веришь? Вроде, уже взрослая, а по-прежнему такая наивная…

— Ой, а ты откуда можешь знать? Сама говорила, что будущее предвидеть не можешь!

— Это не значит, что я не могу предположить. Уверена, он и пальцем для народа не пошевелит.

— Вот увидишь!

Я вздохнула и вошла в шалаш. Даже тогда, когда их выгнали, они все равно верят в доброго короля. Сжав руки в кулаки, я глубоко вздохнула и заставила себя успокоиться. Ни к чему хорошему мой гнев не приведет.