«Меня точно стошнит…» – подумала Делайла, делая гримасу отвращения. Переизбыток адреналина вперемешку со страхом всегда вызывал в ней ощущение тошноты, поэтому сейчас она изо всех сил старалась проконтролировать собственный желудок. Нет, ее тревога не беспочвенна. Когда она вошла в класс, шум тут же затих, хотя до ее появления стоял такой балаган, что слышно было аж на первом этаже; все смотрели на Делайлу, не отводя глаз. Конечно, это могло значить, что при ней просто не хотели что-то обсуждать, но ее не покидало чувство, словно на нее уставились десятки взоров. Ее нервы просто сдавали позиции.

В спину прилетела какая-то бумажка, а затем и вторая. Записки это или чистые смятые листочки, Делайла не стала проверять. Даже если на бумаге что-то и написано, то явно обидное, или же какая-нибудь очередная ложь, к тому же на данный момент она абсолютно не могла двинуться и мыслями витала где-то очень далеко. Так происходило всегда, когда Делайла пыталась себя защитить посредством отвлечения от проблемы.

Однако то ли от недостаточной сосредоточенности, то ли от того, что она все же старалась глядеть в оба, ее отвлек шум где-то неподалеку. Миг – стащили пенал. То-то день хорошо начинался.

Делайла не успела перехватить свою вещь, спохватившись слишком поздно, и вздохнула. Пенал наверняка придется покупать новый, потому что нынешний вернут в самом потрепанном виде. Понапишут всего какими-нибудь чернилами, которые невозможно стереть… Лучше уж вообще тогда обойтись без пенала, пока сумка есть.

– Мисс Эсли, раздайте, пожалуйста, тетради, – попросил мистер Снэпшот.

– Чего-о? – лениво протянула Нерине, ошалело поглядев на учителя, словно он только что предложил ей непристойность. – Это вы обслуживающий персонал, а я родилась под счастливой звездой.

Преподаватель хотел было возразить что-то, но ему помешал встрявший Стоунер.

– Эсли, лучше раздай, и не приведи господь, чтобы мы из-за тебя весь урок простояли, – недовольно буркнул он, даже не глядя на нее и томно потягиваясь.

Делайла опасливо посмотрела на парня, который это сказал, и нахмурилась, отметив про себя, что раньше она его не видела, да и ему еще явно не приходилось с ней сталкиваться. Видать, не наслышан еще. И достаточно странно, что он в таком тоне говорил с Эсли…

Аавилл же, сидевший с довольным видом, высказался не для того, чтобы защитить класс – просто ему нравилось, как легко он мог манипулировать людьми, а они, в свою очередь, даже не могли и слова поперек сказать. Плохие слухи расползались о нем очень стремительно, что весьма играло на руку, и Аавилл уже не жалел, что позволил снискать себе дурную славу среди учеников этой дурацкой школы. Глупые, глупые однокурсники. Они даже представить не могли, насколько ошибались.

Нерине вздрогнула от его голоса, заставлявшего ее дрожать и валиться с ног, а затем перевела взгляд на Аавилла. Он сидел, как ни в чем не бывало, и глядел куда-то в пустоту. Вот же непрошибаемый! Но она заставит его смотреть в ее сторону, пусть хоть он будет дьяволом из самих Преисподней.

Эсли все же встала и направилась к учителю. Выполнить просьбу Аавилла она унизительной уже не считала и резко выхватила тетради, не забыв испепелить взглядом мистера Снэпшота, после чего стремительно развернулась и с раздражением стала швырять тетрадки хозяевам. Добралась, наконец, и до Бертран. Ее тетрадь, разумеется, выделялась ярче остальных в прямом смысле этого слова: вся была исписана оскорблениями, в основном черным маркером.

«Вот ведь дура, хоть бы стерла! Впрочем, это бесполезно», – хмыкнула Нерине, небрежно бросив собственность Делайлы прямо ей в лицо. Кто-то рассмеялся. Делла лишь вздохнула и снова попыталась отобрать свой пенал. Учитель, наконец, заметил маленький инцидент.

– Мистер Блэр, отдайте то, что забрали. Немедленно.

Джошуа зарычал и кинул пенал Делайле, рассыпав все, что там только лежало.

Аавилл несколько заинтересовался происходящим и повернулся назад, чтобы посмотреть на девушку, за которой решил охотиться. Длинные, спутанные каштановые волосы, грустный затуманенный взгляд серых глаз, блуждающий по парте в поисках чего-то, старая поношенная одежда… Выглядела она довольно хрупкой, тонкой, обессиленной. Идеальна для жертвы. Он начинал понимать Эсли. От Бертран веяло чистейшей аурой наивности, доброты, мечтательности. Ломать таких – одно удовольствие.

А Делайла тем временем судорожно искала фото отца в пенале, так как точно помнила, что в последний раз видела его именно там, так где же фотография находилась теперь? Наверное, выпала. Хотя нет, под партами ее не видно. Стоило попробовать поискать в сумке: мало ли, может, успела переложить свою ценность?

«Что-то ищет. Так вот значит, как ты выглядишь, Бертран. Как только поймешь, что фото нет, наверняка сразу обратишься к классу, или же эту возню заметит Снэпшот…» – с коварной ухмылкой размышлял про себя Аавилл, внимательно наблюдая за ней.

«И в сумке нет… – Делайла выдохнула, окинув взглядом класс. – Кто-то стащил. Или мне не стоит быть такой подозрительной? Но, зная их повадки…»

– Мисс Бертран, вы что-то потеряли? – осведомился учитель.

Аавилл перевел взгляд со Снэпшота на девчонку. Она. Все произошло быстрее, чем он рассчитывал.

– Не это, случаем? – Стоунер вынул фотографию, подмигивая Бертран.

Делайла, увидев фото у незнакомца, перепугалась еще сильнее, чем если бы она оказалась в руках у Эсли. Что-то нехорошее светилось во взгляде парня. Боже, да неужели…

– Отдай, пожалуйста, – дрожащим от волнения и страха голосом произнесла Делайла.

Аавилл фыркнул и сел на парту, чтобы лучше видеть ее. Какая же она глупая и как же манила своим вмиг проснувшимся блеском чего-то неизвестного в глазах…

– Мистер Стоунер, выясняйте отношения вне урока, – вежливо попросил Снэпшот.

Класс начал активно перешептываться. Стоунер… Некая осторожность общения с этим мальчишкой…

«Я влипла, – ахнула Делайла. – Аавилл Стоунер… Моя фотография!»

Она вскочила с места так, словно только что сидела на электрическом стуле. Все ребята замерли в ожидании того, что станется с наглым учителем после такой дерзости, а потому перестали обращать на Бертран ровно никакого внимания.

Стоунер тем временем нехотя оторвал взгляд от разозленной и отчаявшейся Делайлы и нахмуренно посмотрел на мистера Снэпшота. Повисла напряженная тишина, а воздух вдруг потяжелел.

– Снэпшот, тебя в детстве не учили, что в важные разговоры вмешиваться невежливо? – в конце он демонстративно зевнул и посмотрел в сторону Орлеана, который преспокойно дремал за своей партой. – Эй, Файер, не думаешь ли ты, что нам следовало бы заменить учителя истории?

Орлеан неспешно потянулся и взъерошил и без того вечно лохматую темную шевелюру с рыжим отливом, а затем уставился озорными зелеными глазами на учителя, который стоял столбом возле доски и ничего не мог возразить.

– Жаль, а вы ведь были моим самым любимым учителем, – Файер явно издевался, но, перехватив взгляд Аавилла, тут же прекратил паясничать. – Придется заменить. Да, вы уж извините моего друга за такую бестактность, но вам действительно пора выйти из класса, иначе мой отец очень расстроится, что из его сына диктатор никакой, а я буду плакать вместе с ним.

Аавилл снова выразительно посмотрел на Снэпшота, и тот, переминая пальцы, быстро вылетел из кабинета, сопровождаемый взглядами, каждый из которых выражал что-то свое: кто-то смотрел с сочувствием, кто-то со злорадством, кто-то с испугом… А вот Делайла вообще не обратила никакого внимания на столь гадкое поведение своих сверстников, все ее мысли крутились вокруг одной лишь фотографии отца. Единственной фотографии отца, сделанной лично для нее. И если ее не вернуть…

Делайла продолжала зло смотреть на Аавилла, не в состоянии что-либо предпринять. А что она могла? Их силы явно не равны… Разве что придется ерзать на коленях и умолять. Но она так не хотела больше склоняться перед кем-либо… Нет, нельзя сейчас давать гордости взять верх, ведь иначе фото не получить.