* * *

Невыносимая жара. И зачем согласился идти гулять в такую духоту? Правильно, Орлеан как начнет приставать, так не убежишь, не спрячешься, хоть лезь ты на Эйфелеву башню. Да ему еще так сложно отказать… И потом, кто ж знал, что дневное пасмурное небо сменится на ужасающе солнечное?

Пить… Уйти в прохладу, в тенек… Аавилл был согласен свалить хоть в Антарктиду, но это не представлялось возможным. А Орлеан маячил впереди, чуть ли не подпрыгивал и радостно что-то рассказывал, в то время как Стоунер вообще ничего не воспринимал, не то что слышал. Жара сводила его с ума и забирала все силы, а этому хоть бы что. Не человек! Он даже от своего счастья ничего вокруг не видел и, похоже, не чувствовал, кроме переполняющей его радости. Аавилл привык к такому его состоянию, поэтому не задавал никаких вопросов.

И все же Файер заметил, что его не слушают, и уже подготовился надуться, но до него таки дошло, что друг его может свалиться в любой момент. Аавилл остановился возле стены магазина, облокотившись на нее, надеясь, что она холодная, но и тут не повезло. Стенка нагрелась от палящего солнца, стало еще хуже, и Стоунер съехал по ней.

– Что с тобой? – искренне удивился Орлеан.

– За такие глупые вопросы ты сейчас повезешь меня на спине, – не открывая глаз, сказал Аавилл. – Жарко, вот что.

– Поднимайте вашу заносчивую задницу, сударь, – хмыкнул Файер, – сходим в магазин.

Аавилл и пальцем не пошевелил. Голова кружилась, как карусель, к горлу подступала тошнота. Жара выжигала в нем все чувства, сознание, силы. Орлеан, заметив это только сейчас, помог ему подняться и завел в магазин. Здесь состояние температуры пусть было и не слишком отлично от уличного, но все-таки лучше, прохладней. Стоунер чуть оживился, открыл глаза пошире, огляделся.

– Окатите товарища водой, пожалуйста, – попросил Орлеан без тени улыбки, – иначе сознание потеряет человек.

Молоденькая продавщица ойкнула и куда-то убежала, вернувшись уже через минуту. Девушка быстро подала стакан, и Аавилл, не мешкая, перехватил его и стал жадно глотать ледяную воду. Орлеан подмигнул продавщице в знак благодарности, и та, покраснев, заправила выбившуюся прядь волос за ухо.

– «Спрайт», пожалуйста, – Орлеан отдал деньги.

Теперь Аавилл мог идти дальше. Больше друзья не медлили, шли быстро, куда ноги несли. Продолжалось это недолго, примерно минут двадцать, пока Орлеан не увидел что-то, что очень сильно привлекло его внимание, и не прирос к витрине одного из магазинов. Аавилл и не заметил бы отсутствия Орлеана рядом с собой, если бы не обернулся, чтобы попросить бутылку газировки. Аавилл нахмуренно посмотрел на Файера, не понимая, что там такое с ним происходит.

– Орлеан, чего застрял? – спросил он, подходя от любопытства и глянув в витрину. – Сувенирные волшебные палочки?

Бровь Аавилла сама собой удивленно и насмешливо изогнулась, а через секунду он загибался от смеха. Давно он так уже не веселился. Орлеан же сердито и обиженно на него посмотрел и сказал:

– Тебе смешно, а я всю жизнь мечтал о такой. Это атрибутика по «Гарри Поттеру».

Стоунер перестал смеяться и вновь взглянул сквозь витрину, после чего пожал плечами. Ему не понять его.

– О нет, у меня деньги закончились! – Орлеан схватился за голову и снова припечатался к витрине, картинно рыдая и всхлипывая.

Аавилл закатил глаза и повел Файера за локоть прочь от магазина. Успокаивать он не умел, поэтому и не пытался, а Орлеан все не мог утихомириться, и на них оглянулось уже несколько прохожих. Стоунер, хоть и предпринимал все попытки, чтобы тот затих, вскоре понял, что это бесполезно.

А тем же вечером Орлеан снова прибыл к нему домой, радостный, счастливый, с хитрой миной, что сразу насторожило Аавилла. До появления Файера он спокойно сидел себе в любимом кресле, закинув ноги на журнальный столик, и читал газету. А теперь конец спокойствию. То, зачем пришел Орлеан, ничуть его не обрадовало. Это было нелепо, смешно и…

– Дорогой друг, сегодняшним вечером нам предстоит важное дело, – торжественно изрек Файер и подпрыгнул, выбросив руку вверх и громко воскликнув: – Операция «Волшебная палочка»!

Аавилл съехал по спинке кресла, опустив газету на лицо. Что угодно, только не сумасшедшие идеи от фирмы «Здравствуйте, я Орлеан Файер, и цель моей жизни – вынести ваш мозг». Уже за год Стоунер успел хорошо узнать своего непокорного, вечно горящего пламенем энтузиазма приятеля и убедиться, что с ним не соскучишься, только вот это веселье нешуточно им обходилось, причем практически всегда.

– Я все продумал! – продолжал Орлеан. – Просто дело в том, что палочки раскупили, и нам надо проникнуть на склад. И только ты можешь мне помочь, потому что он хорошо охраняется, и тебе надо притвориться мэром!

– Чего?! – Аавилл скинул с себя газету и ошалело глянул на Орлеана. – Ты совсем рехнулся?

– А что? Для мэра все дороги открыты, а ты его копия! – Файер не терял надежды. – Не в обиду, чувак.

– А не покажется ли никому странным и смешным то, что мэр вдруг решил заделаться феей? – Аавилл невесело рассмеялся.

Орлеан определенно сошел с ума и сводит его тоже… Это же немыслимо, черт возьми! Притвориться мэром, чтобы заполучить чертову волшебную палочку… Если отец узнает, он очень разозлится… Что ж, в таком случае Аавилл согласен.

– Можешь не отвечать, я помогу.

Орлеан радостно подпрыгнул и выбежал из комнаты. Стоунер выдохнул, закрыв глаза. Он не переносил официальных костюмов, предпочитая цепи, кастеты, рваные джинсы, кожаные куртки… А придется идти на такое, дабы подобающе выглядеть. Файер был способен мыслить так, как никому и не снилось, в который раз Аавилл в этом убеждался. Затея, которую он придумал на сей раз, представлялась самой безумной, но Аавилл именно данное качество ценил в Орлеане, хоть и часто ворчал на него. Все-таки тот внес много ярких красок в его серую, мрачную жизнь, только с ним он оставался самим собой, настоящим.

* * *

– Нет, Вейн, я не пойду на осенний бал, даже не уговаривай, – простонала Делайла, растягиваясь во весь рост на кровати и перекладывая телефонную трубку к другому уху.

Освободившись от дел, она решила позвонить Вейну, узнать о его состоянии, просто поговорить, и вот что вышло: он уже полчаса уговаривает ее пойти на эти бесполезные танцы. И с каждой минутой все труднее сопротивляться его умоляющему тону… Наверное, все же придется согласиться.

– Делайла, ты оставишь меня без пары, – строго проговорил он.

– Ох, я… – Делайла прижала к себе подушку и закусила губу. – Вейн, я совсем не умею танцевать!

– Это никакая не проблема, – он был непоколебим. – Пожалуйста.

– Ну… ладно, – сдалась она, свесив ноги с кровати, направилась к шкафу и открыла его. В глаза бросилось красивое бирюзовое платье на лямках, которые сужались к плечам, образуя небольшой треугольный вырез на груди и поглубже на спине. Юбка была пышной, опоясанной на талии черным бархатным поясом. Простое, без лишних деталей, но вполне милое. Даже очень. И Делайла боялась надевать его. Потому что она станет другой. Чужой. Но раз уж пообещала Вейну пойти с ним… это платье подходит как нельзя лучше. Уж Дефенс-то узнает ее в любом наряде и точно не сочтет чужой. Это успокаивало.

«Боже мой, и как я вообще согласилась на все это?» – то и дело ахала про себя Делайла, вертясь в платье перед зеркалом, словно юла.

Ужас и безграничный восторг переполняли ее душу. Сейчас она могла только любоваться нарядом, позабыв обо всем на свете, в том числе и о поджимавшем ее времени – не до того было. Это как сказка о Золушке: стоило ее одарить подарками хотя бы на ограниченное время, как важные вещи напрочь вылетели из головы, в том числе и предупреждения крестной, а опомнилась она лишь тогда, когда реальность заставила вернуться назад. Только вот кто заставит Делайлу это сделать?