– Вы о Руслане Хазарзаре? – уточнил журналист о писателе Смородинове11.

– Совершенно верно!

– Э-э, дарагой, – прервал друга Фирудин с характерным кавказским акцентом. – Значит, ты не отрицаешь, что Христос – не выдумка? Учёные до сих пор спорят до хрипоты, был ли он!

– Я же сказал, – ответил эмоционально Шацкий, – это естественный процесс в развитии человечества, такие личности появлялись и будут появляться в грядущем. Говорю об этом безо всякой мистики, ибо не люблю напрасные заморочки со словесной эквилибристикой. И советую всем быть жестокими экспериментаторами в области духа, чтобы достичь истины.

– Человеку свойственно ошибаться, – с иронией вставил Павшук.

– Согласен! Потому повторюсь: ничему не верю на слово. Пусть каждый новый умник докажет свою истину на деле! Как Рабиндранат Тагор, Лютер Кинг или мать Тереза. Человечество словно лес: в нём есть деревья большие и поменьше, а есть совершенно гигантские, чья тень воодушевляет прочих, заставляя тоже расти ввысь. Именно такие деревья-великаны держат небо могучими ветвями. Именно от них небо подпитывается энергией Земли… Великий и Всемогущий посылает время от времени в мир посланников-пророков, чтобы вразумить людей. Их имена известны каждому. Лишь когда веришь, ты существуешь.

– Вы слышали что-нибудь о Шамбале, когда путешествовали, – спросили как-то Шацкого на очередных вечерних посиделках. – Расспрашивали о ней тибетцев?

– Разумеется! – ответил тот. – Мне тоже было любопытно выяснить, есть ли вправду такая загадочная и недоступная местность в горах. Конечно, иные мистики закатывают очи и талдычат, будто сия страна – чисто духовное понятие. Кое-кто называет конкретную местность – возле священной для буддистов вершины Кайлас и озера Манасаровар. Она называется Олмо Лунгринг. Да, места любопытные, но диковато-пустынные. И чтобы там обнаружить нечто мистическое и пышущее жизнью, нужно обладать весьма буйным воображением. Хотя вопрос весьма запутанный! Тибетцы большие мастаки напустить туману. По архивным данным получается, что порой Шамбалой называли… – Шацкий сделал эффектную паузу, – древнюю Сирию эпохи Селевкидов в третьем веке до нашей эры. Её правители создали благоприятнейшие условия для расцвета ремёсел, торговли и искусства. А столица Антиохия на протяжении веков оставалась местом наиболее беззаботной жизни среди её соседей. Чётко разлинованные улицы, золотые купола храмов и дворцов, вечная атмосфера праздника с танцами, выступлениями актёров и поэтов, соревнования атлетов. Говорят, именно там возникло пикантное искусство стриптиза… Настоящий Эдем! Ту страну тибетцы именовали Шамполхарце, где словом «шампо» называли древних сирийцев. Естественно, у суровых горцев Тибета, оказывавшихся там, просто «ехала крыша» от столь разнузданого гедонизма. Как не считать такую страну синонимом рая на земле! Впрочем, разве другие народы не мечтают о такой же жизни? Сирийское царство давно сгинуло в пучине веков, но миф о нём продолжал жить и необычайно расцвёл в Тибете примерно в XV веке, когда там особенно тяжко было жить простому люду.

– Но между расцветом Сирии и названным временем – пропасть в более чем 17 веков! – возразил Фирудин. – Разве мифы так долго живут?

– Я привожу не домыслы, а исторические факты, – возразил Александр Николаевич. – В частности, есть один странный для современных людей, но важный документ. В шестидесятые годы ХХ века тибетские эмигранты в Индии издали так называемый тибетско-шашунский словарь. Эти как бы картографы оказались большими забавниками: на картах вполне серьёзно изображались государства, которые существовали на тот момент и которые уже исчезли. На той занимательной бумаге есть также Шамбала, расположенная аккурат на месте древней Сирии. Так что, этой страны как бы и нет. И как бы есть… – задумчиво закончил он.

***

– А верно ли, что Шамбала является славянским аналогом Беловодья? – вставил тут Виталий. – И насколько является правдой, что ещё в 987 году от рождества Христова князь Владимир Красно Солнышко снаряжал экспедицию туда?

– Есть такая легенда, – согласился Шацкий. – Из того похода аж в 1043 году вернулся живым только один монах-чернец. Он и рассказал поражённым слушателям удивительные вещи о той же…

– Злополучной Сирии? – перебил нетерпеливо Владислав.

– К сожалению, никто не знает, в какой стране он побывал, – развёл руками Шацкий. – Известно лишь, что после того Шамбалу стали называть по-русски Беловодьем. Хотя весьма странная история, коли знать, что монах вернулся через 56 лет! Напомню, что князь Владимир Святославович умер в 1015 году. И, учитывая, что на момент отправки в поход монаху было 30 лет, получается, что по возвращению ему исполнилось 86 лет! Наши предки тогда едва доживали до пятидесяти лет, а в шестьдесят считались глубокими стариками. Потому монаху практически никто не верил: к той поре никого в живых, кто знал его по молодости, не осталось. По логике вещей напрашивались два противоположных вывода: либо пришелец обманывал всех, либо поднабрался где-то крепкого здоровья. Не в сказочной ли стране, где целительный горный воздух, здоровая пища и живая вода? По уверению же монаха, старики в той стране, едва почувствовав немощь, идут пить из «родников юности» и вновь молодеют! О существовании тех земель позже упоминали Пржевальский и Рерих. Хотя китайцы утверждают, будто Шамбала – их округ Шангрила. Я бывал в том округе с изумительной природой, но смею утверждать, это вряд ли Шамбала.

***

– Меня лично больше интересует вот что, – вступил в беседу Павшук. – Часть русских староверов ещё в 19-м веке придерживалась так называемого «никудышного толка». Речь идёт о той форме религии, которую русские люди исповедовали до церковной реформы патриарха Никона. Основой веры они считали поиск вполне земного рая и были убеждены: им является Беловодье. Дескать, там можно обрести истинно христианскую веру во всей чистоте и благодати. Вот на поиски земли обетованной и отправлялись почитатели старых обрядов.

– Да, было такое, – подтвердил опять Александр Николаевич. – Когда их спрашивали, куда ж вы отправляетесь, они смурно отвечали: «В никуды». Потому их прозвали никудышниками. Получается, Беловодье – то самое «Никуды». Многие из них сгинули в бесконечной дали: в тайге, горах, пустынях. Но доходили слухи также о том, что единицы возвращались, претерпевая великие трудности. Будто бы узрили они собственными очами царствие Божие на земле, где властвуют справедливость и доброта. Кто знает… Поверье о благодатном крае бытовало среди старообрядцев даже в двадцатом веке.

– Куды же их тянуло? – намеренно поюродствовал журналист. – И что вообще заставляет людей отправляться за тридевять земель в поисках призрачного счастья?

– Что̀? – риторически переспросил Шацкий. – Вы-то сами как думаете? Ведь рай – страна вечного удовольствия. И все – тибетцы, староверы, авантюристы и прочие – в любые времена мечтали лишь об одном – найти сей рай. То есть ответ будет до разочарования прост: человек стремится найти лишь место, где можно получить полное удовольствие. Им движет одно желание – быть вечно молодым гедонистом.

– Я-то думал, люди во все века стремились заполучить самое главное – свободу! – продолжал упорствовать Павшук.

– Ты ломишься в открытую дверь, дружище! В свободе чего? В получении удовольствия от личных желаний и намерений! Культ удовольствия – вот главная проблема и в прошлом, и современного общества. Ничему не научили людей гибель Рима и Сибариса, где изнеженные предки сами себе готовили погибель. А масштабы развращённости сегодня давно превзошли все меры! О-о, человечество тут вряд ли остановишь.

…Поздно вечером, после очередного форума, когда уже все расходились, Павшук предложил Владиславу подвезти на своей «девятке» до дома. Ему было любопытно, что думает о Шацком его любимый ученик.