Для Кьеркегора субъективность имеет бо́льшую ценность и значимость, чем объективность, так что на первый план помещается особенность каждого человека.

Проблема, которую этот автор видит в объективности, состоит в том, что с ее помощью можно понять все, кроме самого человека. «Дело не в том, что объективность должна быть забыта или отвергнута. Но её одной недостаточно, в некотором смысле, мы никогда ей не определяемы» (Kierkegaard in Jolivet, 1950).

Кьеркегор использует метафору дворца:

С точки зрения Кьеркегора, знание и мышление далеки от конструирования нашей экзистенции (как в выражении Декарта «мыслю, следовательно существую»), они могут затуманивать ее. Для него важен ощущаемый опыт, где можно сказать: «чувствую, следовательно, существую», поскольку в определенном смысле мышление больше похоже на наблюдение за экзистенцией, чем на собственно проживание, проникновение в неё. Мышление было бы равносильно созданию замка и посвящению себя его наблюдению, в то время как чувство эквивалентно заселению замка. «С истиной надо делать только одно: проживать ее, а не раздумывать о ней» (Kierkegaard, 1999).

Именно поэтому выбор настолько важен для него, поскольку зависит от того, что хочется, а не от того, что думается. Кьеркегор пишет: «Выбор – это ядро человеческой экзистенции… существовать – значит выбирать себя» (Kierkegaard, 1999).

Выбор подразумевает риск, и тем самым влечет за собой тревогу и отчаяние; мы никогда не узнаем, был ли выбранный нами путь правильным.

«Большая проблема – найти истину, но для меня истина – найти ту идею, ради которой я хочу жить и умереть» (Kierkegaard, 1999). Отказываться от риска – значит отказываться от истины.

«Идеи выбора и решения имеют первостепенное значение в философии Кьеркегора. Это решение всегда будет представлять собой риск, и существующий будет чувствовать себя охваченным неопределенностью, наполненным неопределенностью; но он и только он будет принимать решение» (Wahl, 1971).

Эта концепция включает в себя еще то, что Кьеркегор называл прыжком веры (Kierkegaard, 1975). В этом контексте вера рассматривается не так, как она обычно традиционно понимается: опыт абсолютного доверия, когда все привержено целому. Здесь вера относится к переживанию, далекому от уверенности. Скорее, речь идет о переживании, полном сомнений и страха, неопределенности и тревоги, но эти переживания принимаются и, в некоторой степени, обнимаются, чтобы отдаться опыту, вместо того, чтобы пытаться отказаться от него или выйти из него. В прыжке веры человек знает, что он может совершать ошибки, он не уверен в результате своего выбора, но он сдается, зная, что у него есть он сам, чтобы держаться.

Существование содержит риски, поскольку они подразумевают решения. Существование является дилеммой, и принятие этой дилеммы является центром экзистенции. Это важное послание для психотерапии:

Задача психотерапии, с этой точки зрения, не в том, чтобы «успокоить», а в том, чтобы принять беспокойство и неопределенность, научиться жить с неизбежными дилеммами экзистенции и, по той же причине, речь абсолютно не о том, чтобы заставить человека «быть соответствующим» своей социальной среде, или добиться, чтобы он вписывался в некий социально-приемлемый образ, но помочь ему углубить понимание того, что означает его существование, не заданное, а непрерывно становящееся.

С этой точки зрения, тревога является отправной точкой для экзистенциальной психотерапии (или других психотерапевтических подходов), а потому тревога считается движущей силой благополучной жизни, тем, что инициирует развитие, не позволяет живущему человеку оставаться неподвижным и ведет к трансформации ситуации. Это парадокс тревоги: она не только не может быть излечена, но именно ее полное осознание – лучший импульс для эволюции. Вместо того, чтобы пытаться облегчить путь и заменить его более простым (что многие по-прежнему предпочитают делать ценой потери себя, превращаясь в тени того, что они есть на самом деле), лучше признать и принять трудности, таким образом, открыв свои истинные возможности. Необходимо принести жертву, если вы хотите чего-то добиться.

Кьеркегор объясняет дилеммы экзистенции в терминах полярностей, поскольку в основе каждой дилеммы или кризиса всегда можно найти их конфликт. По его мнению, человек застревает в ловушке напряжения между полюсами: «временное – вечное», «конечное – бесконечное», «сингулярное – универсальное», «ничто – всё», – там, где нужно выбирать между проживанием реальности день за днем и пребыванием в духовной реальности, что обеспечивается принятием тревоги как неотъемлемой части экзистенции, «Тревога – это головокружение свободы». Для Кьеркегора тревога имеет ключевое значение для психического здоровья и духовной жизни, поскольку свидетельствует о принятии всерьез человеческого парадокса.

В своей работе «Страх и трепет» (1975) он задействует фигуру Авраама – Кьеркегор имел обыкновение использовать библейские фигуры для анализа человеческой экзистенции; хотя эту книгу можно рассматривать и как послание Регине, его возлюбленной, чтобы попытаться объяснить причины их разрыва, – подчеркнуть напряжение, которому постоянно подвергается человеческое сердце, особенно когда индивид готов встретиться со своей экзистенцией – сознательно и серьезно.

Авраам, разрываясь между тем, что диктует его разум, и тем, чего требует его дух, – выбирает второе, даже когда это кажется ему иррациональным. Сколько раз мы оказывались в ситуации, когда «одна часть нас» жаждет одного, а «другая часть» требует ровно противоположного?.. Этот тип дилемм и парадоксов, по Кьеркегору, формирует основную субстанцию человеческой экзистенции. В этом поле у нас есть возможность действовать, повинуясь импульсу, по какой-то причине, или идти дальше, выбирая следовать своим эмоциями и тому, куда зовет дух.

Из вышесказанного следует, что для данного мыслителя действовать, повинуясь разуму – не обязательно самое «возвышенное», к чему может стремиться человек; Кьеркегор не верил, что формула Декарта: «Мыслю, следовательно существую», действительно является гарантом человеческого существования. Для Кьеркегора самой возвышенной нашей возможностью является духовность, опирающаяся на эмоции и субъективный опыт.