– Нет, ты останешься здесь!

Как же глупы эти женщины! Они просто заслуживали того, чтобы их обманывали.

– Я могу иметь секс получше этого. А тебе больше нечего мне предложить.

Билл с первого взгляда поймёт, что такая тупая корова не могла сама отключить передатчик.

– Боюсь, тебе придётся самой расхлёбывать эту кашу.

Оттолкнув её, он выбрался из кровати и подошёл к терминалу.

– Пожалуйста, – умоляла она за его спиной, – прошу тебя, не поступай так со мной. Пожалуйста! Я буду делать всё, что ты скажешь. Я душу тебе отдам. Одно твоё слово – и ни один мужчина не прикоснётся ко мне! Я брошу пить! Знаешь, какая я заводная, когда не пьяная… Пожалуйста!

Саккорсо не слушал её. За то, что она не сердилась на него, Ник презирал её ещё больше. Он набрал кодированное сообщение и послал его по необходимому адресу, затем оделся и обулся. Когда Саккорсо повернулся к женщине, та умолкла и заплакала.

– Взгляни на факты, сука! – рявкнул он. – Тебе не повезло. И это нытьё тебе тоже не поможет. Терпеть не могу сопливых ноющих баб!

Усмехнувшись, словно эта победа не была такой пустяковой, как остальные, он вышел из комнаты. Когда дверь закрылась, он вдруг почувствовал себя беззащитным. Ему захотелось бежать.

Нет, он не боялся, что Билл перехватит и расшифрует его сообщение. Следуя плану Энгуса, он послал его двумя частями на «Мечту капитана» – причём каждая часть имела свой код. Первая треть была адресована Лит Коррегио и предписывала ей транслировать остаток сообщения на «Трубе» по линии корабль – корабль, то есть в обход коммуникационных каналов верфей «Купюры».

В этом случае Майлс и Энгус могли связаться с бортовым компьютером своего корабля и получить сообщение Ника, не раскрывая имя отправителя.

В данный момент Саккорсо тревожило другое. Техники Билла могли засечь отключение передатчика одного из стукачей и послать охранников на поиски женщины. Если её и Ника уже отследили, его могли задержать до того, как он смешается с толпой на Круизе. И тогда план Энгуса провалится.

Впрочем, Нику ничего не угрожало. В худшем случае он мог потерять свободу передвижения – возможность осуществлять свои собственные планы.

Ещё его тревожила неверность Мики и Вектора. Чем дольше он находился вдали от «Мечты капитана», тем больше они разлагали экипаж. Не удивительно, что успешное завершение эпизода с проституткой выглядело пустяком. Все последние достижения Ника были тривиальными: добиваясь чего-то, он переходил к решению очередной проблемы.

Сорас заплатит за это сполна. Ник прольёт её кровь за то, что она с ним сделала, – пусть даже это будет его последним поступком.

Ему хотелось бежать, но он сдержал себя и только прибавил шагу. Кабина лифта понесла его вниз. На щеке снова появился тик, запуская коготки в шрамы. Ник потёр их ладонью. Кожа, изрезанная Сорас, казалась тугой и омертвевшей. Ничего! Он уже чувствовал запах возмездия.

Торопливо покидая «Дёшево и сердито», Ник присматривался к охранникам. Никто из них не обращал на него внимания.

Очевидно, Билл решил дать ему фору – оставить на свободе, чтобы потом ещё больше накрутить приговор. Ничего! Он заставит Билла пожалеть об этой ошибке.

Переполненный раздражения, Ник вернулся на свой корабль. Когда он закрыл замки и задраил люки, ему стало легче.

Это было его судно. Его «Мечта капитана». Здесь он чувствовал себя в большей безопасности, чем где бы то ни было на верфях «Купюры». Но ощущение неполноты и ущербности сохранилось. Тик усиливал свою хватку на щеке.

Ник глубоко вздохнул, словно пытался уловить что-то эфемерное, но тем не менее опасное. И через секунду понял, что причиной его смутного беспокойства были не запахи, а звуки. Вернее, полное их отсутствие. Почти неуловимый гул и пульсация двигателя отсутствовали.

Когда Саккорсо в первый раз покидал корабль, уходя на встречу с Биллом, он велел Мике поддерживать двигатель на холостом ходу. И повторил этот приказ перед тем как пойти на свидание с Майлсом. Ник решил не заглушать двигатель не потому, что собирался бежать, – это было невозможно, – а чтобы напомнить Биллу о значительном ущербе, который мог нанести колонии взрыв импульсных батарей на борту «Мечты капитана». Это было предупреждением о том, что Ника нельзя слишком долго загонять в угол.

Но Мика отключила двигатели.

Грубо выругавшись, Ник всё-таки побежал. В кабине лифта ему удалось взять себя в руки.

Сам виноват.

Он слишком долго оставлял Мику наедине с её досадой. И Ник понятия не имел, с кем и о чём она говорила в его отсутствие. Экипаж «Мечты капитана» знал лучшие времена. Теперь, под давлением амнионов и влиянием Морн, его члены стали неуравновешенными и впечатлительными. Мика могла стравить их друг с другом. Или заставить их вцепиться ему в горло. Хотя нет, это невероятно. Ему, богоподобному Нику Саккорсо, ничто не могло угрожать на его собственном корабле среди его команды. Однако шрамы на сведённой тиком щеке говорили, что его власть над экипажем ослабевала. Он растерял её вместе с непогрешимым авторитетом где-то на середине предательства Морн. Но паниковать нельзя! Если Мика и её сторонники – Вектор? Сиб Макерн? Салага? – почувствуют страх Ника, они подумают, что могут одолеть его.

Отдышавшись и отругавшись, Саккорсо ещё раз растёр дёргавшуюся щеку. К тому моменту, когда дверь кабины открылась, он уже убедил себя в том, что никто не увидит его душевные пробоины.

Мостик, заполненный людьми, напоминал одну из «улиц» Круиза. Покидая корабль, Ник оставил на дежурстве смену Лит. Мике полагалось готовить абордажную группу для набега. Но теперь в небольшом помещении находилось две трети команды. И будь здесь попросторнее, людей пришло бы больше. При посадке передвижная палуба мостика подстроилась к силе тяжести планетоида и переместилась по полозьям за пределы боковых платформ. Поэтому стоять можно было только на внутреннем участке палубы, и для всего экипажа тут просто не хватало места.

Когда Саккорсо поднялся на мостик, все уставились на него, будто он был эмиссаром амнионов. Ник быстро оглядел присутствующих: смена Лит по-прежнему находилась за пультами управления. Но Аркенхилл заменил на сканере Олама, а Карстер занял место Симпера. Это имело своё объяснение: очевидно, Мика включила Симпера и Олама в абордажную команду. Но оба мужчины были здесь, как и сама Мика Васак. Рядом с ней стоял Сиб, которому сейчас полагалось отдыхать. Тут же находились Эльба Пармут, Скорц, Салага, Линд и Кармель. И Вектор сидел за пультом инженера, словно нёс свою вахту.

Раздражённый этим столпотворением и сводящим с ума тиком, Саккорсо громко произнёс:

– Мальчики и девочки, прошу внимания. Вечеринка закончилась. Все, кто не задействован в дежурной смене, могут покинуть мостик.

Но люди не двинулись с места. Ехидная улыбка изогнула губы Вектора. Его голубые глаза сияли как безоблачное небо. Кармель смотрела на Ника с простодушной прямотой. Пэстил морщил нос, словно его вонь была отвратительна даже для него самого. Лицо Салаги выражало досаду. Несмотря на такие же грубые черты, как у его сестры, он имел лишь частичное сходство с Микой, которая едва не лопалась от обиды и гнева. Олам и Симпер, абсолютно не похожие друг на друга, насмешливо щурились в неудовлетворённой жажде насилия. Сиб потел, словно в лихорадке. От влаги его серые усы потемнели и стали похожи на грязь над верхней губой.

Возможно, Ник, покинув корабль, потерял всю команду. Но он не колебался Эта часть его характера не пострадала от предательства Морн Чем сильнее была опасность, тем быстрее и решительнее он действовал

– Лит, – сказал он, словно хлестнул плетью, – это так ты управляешь командой в моё отсутствие?

Вторая помощница посмотрела на него умоляющим взором. Её личико покраснело от напряжения, но она не стала извиняться.

– Мы все угнетены, Ник, – уныло ответила она. – Я разрешила им собраться вместе и поговорить. Мне кажется, так будет лучше. Пусть они выскажут всё, что их гложет. По крайней мере, тогда мы поймём, с чем столкнулись.