С момента перехода отношений Эвана и Иви на новый уровень прошла неделя. Теперь они встречались еще чаще: только в понедельник Иви вернулась к себе, объяснив это тем, что ей нужно увидеться с братом. Однако во вторник, когда Эван встретил ее с учебы, она была мрачнее тучи и сказала только, что с братом поговорить не удалось, потому что он не пришел и, очевидно, решил, что их примирение не такая уж важная затея. Эвану очень хотелось вправить мозги неизвестному пока брату, но едва он заикнулся об этом, Иви замкнулась и говорить на эту тему пока не пожелала. Решив отложить решение этой проблемы, Эван все силы сосредоточил на их отношениях, с тем чтобы сделать их еще ближе. Он каждый день водил Иви куда-нибудь: в ресторан, музей, кино. Ему нравилось наблюдать, как менялась девушка, как она светлела и смеялась все искреннее. И как все меньше она походила на Снежную королеву, с которой он когда-то познакомился.

В субботу они прогулялись по Сент-Джеймсскому парку, после чего Эван посадил Иви в такси, а сам отправился домой ждать Эдгара, который обещал приехать ближе к вечеру. Зная своего лучшего друга, Эван представления не имел, когда тот появится. Вечер для Эдгара мог начаться и в полдень, и в полночь, в зависимости от того, на какой стадии находилось празднование. Впрочем, сегодня Эдгар был относительно точен: звонок в квартиру раздался около пяти вечера.

– Привет! – Эдгар вошел сам и втащил в квартиру свой чемодан. Запах виски, исходивший от него, явственно подтверждал, что празднование находится в активной стадии. – Черт, ты бы знал, каких кошечек я оставил скучать ради тебя! Но я помню, что у тебя есть фея, так что не взял их с собой. Кстати, надеюсь, она не здесь?

– Конечно же нет, – хмыкнул Эван. – Неужели ты думаешь, что я потащу любимую девушку туда, где собираюсь напиться? А кошечки твои потерпят, на их долю еще останется. Проходи.

Они пожали друг другу руки, обнялись в знак приветствия, и Эдгар привычно направился в гостиную.

– Ты, получается, еще домой не заезжал, судя по чемодану, – сказал Эван.

– Неа, – лениво ответил Эдгар. – Все собираюсь, но каждый день находится кто-то, с кем я не пил за свое чемпионство. Вот ты, засранец, почему в клуб не приехал вчера? Или… это было позавчера? Когда я тебе звонил и звал приехать? – он скинул с плеча рюкзак, плюхнулся на диван и достал из рюкзака бутылку виски. – Тащи бокалы!

Эван достал бокалы и, ухмыляясь, сел в кресло.

– А не приехал я потому, друг мой, – наставительно сказал он, – что ты звонил мне, находясь то ли в Вегасе, то ли в Париже, то ли все-таки в Лондоне. Разыскивать тебя по всему миру было бы адски сложным занятием, не находишь?

– Геолокация, друг мой! – Эдгар поднял палец вверх. – Ты мог бы просто заглянуть в мой «Инстаграм». Ну да неважно, зато сейчас мы все наверстаем, – он разлил виски и подал другу бокал.

Они выпили, со смехом обсудили перемещения Эдгара за последнюю неделю, вспомнили несколько удачных моментов из гонки. Эван похвалил друга за прекрасный выбор девушек, с которыми новоиспеченного чемпиона засняли в одном из клубов. Они прикончили одну бутылку и уже порядком развеселились, когда Эдгар наконец спросил:

– Ну а как твои дела тут? Что нового? Как фея?

– Мои дела просто прекрасны, как и моя фея, – Эван приподнял бокал, салютуя другу, и хмыкнул. – Ты, кажется, забыл ее имя? Впрочем, даже если и так, то придется выучить. Она, брат, со мной надолго, теперь уж я точно ее не отпущу никуда!

– Да, забыл, – признался Эдгар, – так как ее зовут? И… что, все настолько серьезно? – он ухмыльнулся. – И что, так хороша?

Эван сделал глоток из бокала, явно смакуя напиток.

– Просто божественна, – наконец сказал он и со счастливым смешком откинул назад голову. – А, черт, Эд, ты себе даже не представляешь, как она восхитительна! Кстати, ее зовут Иви, уж постарайся запомнить. Она… – он покрутил головой и признался: – Сложно описать. Наверно, будь я поэтом, то сочинил бы какую-нибудь балладу в ее честь. Иногда она кажется мне неземным существом, действительно феей или снежным эльфом, такая она была поначалу строгая и неприступная.

– Но ты растопил лед, Кай ты наш? – Эдгар опорожнил бокал одним махом и налил себе снова. – Что в ней такого, чего нет в других девушках?

– О, – мечтательно протянул уже явно нетрезвый Эван, – она прекрасна. Умна, красива, чувство юмора есть, и в то же время такая строгая, что я грешным делом подумал, что она девственница. Ан нет, – он довольно улыбнулся. – Оказалось, что я ошибся, и слава богу! Где бы девственница научилась такому?!

– Что там умеет твоя скромница? – хохотнул Эдгар. – Неужто не уступает одним нашим знакомым прелестницам из Сохо?

– Я бы сказал, что превосходит во сто крат! – Эван расплылся в улыбке и категорично сказал: – Она может абсолютно все! И все твои цыпочки и кошечки из Сохо не годятся ей в подметки. И она только моя! И больше ей не нужен никто! Я опасался, что я ей тоже не особо нужен, но сдаваться я не был намерен, так что теперь она моя! А какая у нее фигура! – он взмахнул рукой, явно пытаясь что-то нарисовать в воздухе, и чуть не завалился набок. Эван в последнее время редко позволял себе алкоголь, так что выпитая бутылка подействовала на него очень быстро.

– Если вдруг у вас не склеится – не дай бог, конечно, – дай мне ее телефончик! – Эдгар подлил ему еще. – Потому что, если все так, как ты говоришь, то эта баба просто единичный экземпляр.

Эван полушутливо погрозил другу кулаком.

– Даже думать не смей, – сказал он. – Да она на тебя и не посмотрит. Она не такая, как твои прелестницы.

– Ну я и не говорю, что она такая, но… – Эдгар горделиво пригладил волосы. – Я все-таки чемпион! Она, конечно, может, и не бросит тебя, но не запасть не сможет!

– Пфф, – Эван фыркнул. – Никогда! Ей все эти чемпионства до лампочки! Уж поверь мне. Когда познакомитесь, она будет с тобой вежлива – и только.

– Да она будет вздыхать по мне еще неделю, – с азартом заспорил Эдгар, который всегда как бык на красную тряпку реагировал на слова «это невозможно», – она мое имя стонать будет вместо твоего по ночам!

– Ни за что! – категорично ответил Эван, снова опустошив свой бокал и потянувшись за новой порцией виски. – Ты ее просто не знаешь! Никогда она на тебя не западет, голову на отсечение даю!

– И я даю! – Эдгар осушил бокал и налил снова себе и другу. – Вот увидишь…. – он запнулся и нахмурился. – Кстати, а о чем мы спорим?

– Эмм…. – Эван подумал минуту и пожал плечами. – Понятия не имею… Я тебе про Иви рассказывал.

– Иви, ах да, – кивнул Эдгар. – Что за странное имя? Как полностью будет?

Эван вздохнул.

– Не знаю. Она вообще очень таинственная, – пожаловался он. – Каждую новую информацию о ней приходится с боем доставать. Нет, знаешь, последние сражения мне очень нравятся, и я клянусь, что рано или поздно я о ней все узнаю. А так… Она, кстати, аристократка, – вдруг рассмеялся фотограф. – Представляешь!

Эдгар хмыкнул, опустился на диван и, подложив руку под голову, уставился в потолок.

– Извини, брат, уже все плывет перед глазами, – объяснился он. – То, что аристократка… Это не то чтобы хорошо. Не то чтобы это все-таки плохо… Но не хорошо, – язык его заплетался.

– С чего это вдруг, – неожиданно обиделся Эван. – Еще скажи, что я недостоин аристократки.

Эдгар презрительно фыркнул:

– Да ты слишком хорош для аристократок! Зачем они нужны вообще? Что они знают о жизни? Какой толк понимают в веселье? Я вот рано или поздно женюсь на аристократке, и чтоб я сдох, если меня радует эта перспектива!

– Почему?– удивился Эван. – Ну не хочешь – не женись. Мало ли классных девушек.

Эдгар помедлил, прежде чем ответить:

– Нет, – сказал он наконец, – не то чтобы я не могу не жениться на аристократке… Могу, конечно. Просто… я должен, понимаешь? Ради моих предков, которые не на прачках женились. Ну… Я уже говорил тебе, мы символ ушедшей эпохи. Тех славных деньков, когда добрый король Гарри крошил лягушатников в капусту и завоевывал себе руку французской Кэт. Мы не должны становиться обычными в глазах обычных… Понимаешь? Поэтому, а вовсе не из-за природной злобы, я пилю свою сестру, поэтому я рано или поздно откажусь от гонок. Ведь это я сейчас так, отрываюсь, дышу, можно сказать, перед смертью. А потом я стану Эдгаром Мортимером, тринадцатым герцогом Монтегю. И не будет больше ни болидов, ни выпивки, ни вечеринок… Будет Оксфордшир, достойная жена, парочка наследников, благотворительные вечера и чертов Financial Times в тени платана в нашем саду. Хотя нет, – он смачно выругался, – спилю этот уродский платан.