Третий из отряда увидел и, размахнувшись как в игре в городки, метнул в ноги бегущей Хайлин свой меч. Попал, гад! Девушка покатилась на дорогу, одна нога её окрасилась кровью. Он там ей что, ногу перерубил? Вот, даже встать не может, хотя и пытается.

— Добегалась. — Прокомментировал призрак. — А побежала бы в кусты, меч бы её не достал.

— Она бежала в противоположную сторону от сестры. — Решил я защитить своего человека. — Для неё других направлений и не существует.

— Так, помолчи, я буду слушать. — Грубо оборвал меня граф, и я послушался. Сейчас и мне был нужен его слух.

К девушке неспешно подвалил Кабан, поигрывая в руке ножом, что-то ей сказал. Потом помахал ножом перед её лицом, опять что-то вещая. Отвечала ли ему Хайлин, я не видел, она была ко мне почти спиной, но то, что мужику что-то не понравилось, было видно. Он широко размахнулся ногой и пнул сидящую на земле девушку в живот. У меня даже дыхание на секунду остановилось. Такое шоу я даже в кино не видел.

— Что там? — В нетерпении решил потеребить призрака. — О чём они говорят?

— Ничего, что стоит слышать детям, вроде тебя. — Заметил тот. — Ругаются, угрожают. Кажется, убивать её не собираются, но вот покалечить могут. Расспрашивают не про девочку, а про тебя, кстати. И про Цветок, что вообще очень подозрительно. Хорошо, что она дала клятву.

— Да? И чего про меня спрашивают? — Хайлин жалко, но на данный момент я ей ничем помочь не могу. Надо было всё же наплевать на условности и запретить ей возвращаться, всё равно вытаскивать теперь мне. Зря встал в позу. Теперь эта девушка — мой человек до самой смерти, а я всё ещё смотрю на неё, как на постороннюю.

— Ничего необычного. Опять про наказующих, про то, знает ли она, что ты благородный, держишь ли ты всегда своё слово. А ты его не всегда держишь, кстати. Обещал этим людям сюрприз, а он не сработал.

— Что делать будем? — Прервал я его словоблудие. Мне остро требовался его умный совет, а не нравоучения.

— Надо ждать темноты. — Наконец перестал он выделываться. — Плащ ты убил, а так бы смог подкрасться и выручить девушку.

— Перестань ты мне уже вспоминать эту тряпку. — Мне самому было жалко потерянную вещь, но не до фанатизма же. — Он тогда спас мне жизнь, честь ему и хвала. Помянем и забудем.

— А сейчас он бы мог спасти ещё одну жизнь.

— Цетон. — Вздохнул я мысленно.

— Чего?

— Перестань. Я уже понял, что ты не знаешь, чем можно помочь девушке сейчас.

— Возвращайся к лошадям, уведи их подальше. — Вздохнул тот в ответ. Видимо, я оказался прав.

Но и он прав. Следует обезопасить остальных, а потом уже заниматься миссией спасения. А то будет, как с той вороной, которая нос вытащит, а у нее хвост увязнет, она хвост вытащит, а её нос… И так до бесконечности. Устану всех спасать.

— А где Хай? — Встретила меня Сенила тревожный шёпотом. От того, что с ними ничего не случилось, у меня даже вздох облегчения вырвался. Сам себя накрутил, пока возвращался.

— Её схватили. — Честно ответил я. — Надо отойти подальше в лес, чтобы я спокойно мог пойти её выручать. — Мы стоим буквально в сотне метров от повозки, может, потому ещё никто нас и не нашёл. Таких дураков, как мы, больше на свете нет.

— Ты её спасёшь, я знаю. — Прошептала она вдохновенно. — Мне с тобой нельзя?

Взрослеет девочка. А раньше бы начала канючить, а то и обижаться. Глядишь, скоро меня по мозгам догонит. В смысле, моё тело. Будет ей не тринадцать, а пятнадцать.

— Нет. Я пойду, как стемнеет, в темноте ты не видишь, а случись что, мне придётся ещё и тебя защищать. — Опять пришла на ум ворона, но рассказывать про неё не стал.

Посмотрел на лошадей, вспомнил умные книжки, которые прочитал. Думаю, надо обернуть копыта лошадей тряпками, только вот, кто этим будет заниматься? Я точно не буду, Сенила лошадей тоже не очень жалует.

Но когда я спросил про этот способ у графа, то сказал, что ни разу о таком не слышал.

— Идея хорошая, надо так и сделать.

— Я вообще-то боюсь к лошадям подходить, тем более, к их копытам. — Сознался я. Получить копытом в лоб никогда не являлось моей мечтой.

— Так пусть это твой раб сделает. Судя по дыханию, он уже не спит.

— Квадро. — Прошипел я в ухо пацану. — Ты чего притворяешься? Молчать! Не шуметь и молча слезть с коня. Быстро, пока подзатыльник не получил! — Я тут мучаюсь, думаю, а он прохлаждается!

Тряпок лишних не нашлось, но парень обещал, что лошади будут тихими, как мыши под полом. И действительно, ступая по траве степенным шагом, эти зверюги не издали ни звука. Я тут же вспомнил, что одна из них меня выдала берику в свое время, но которая — я забыл. Для меня они были как близнецы.

— Где-то рядом вода. — Выдал полезную информацию граф. — Если повернете немного направо, то точно пересечётесь с ней.

Он оказался прав, через минуту вышли к ручейку. Немного пройдя по самой воде, дошли до удобного камня, который прикрывал от ветра, и от посторонних взглядов. Костёр тут не развести, конечно, дым и запах выдадут, но все же, можно будет действовать немного спокойнее.

В каждом из тревожных мешков у нас имелся небольшой запас еды из солонины и бутылка с водой, потому поужинать было чем. Молча посидели, дождались темноты. Перекинулись мыслями с призраком, прикидывая, как лучше поступить. Граф утверждал, что Хайлин не убьют, но вот, что будет засада, вероятность почти полная.

— А почему они думают, что я пойду её спасать? — В этом мире каждый сам за себя, а тут кто-то думает, что я пойду спасать толком неизвестную мне девку. Нелогично.

— Тебе шестнадцать, и ты парень. Да вы всегда рвётесь кого-то спасать, особенно девушек. — Насмешливо заметил призрак, и я был вынужден с ним согласиться.

Когда я действительно был в таком возрасте, спасти девушку было моей заветной мечтой. Это сейчас я знаю, что если девушка кричит «спасите», то девять из десяти, рядом с ней спрятались трое с битами, а крики — ловушка на лоха.

Я даже попался один раз. Только вот, тогда биту я поймал на блок, получив синяк на неделю, меня это очень разозлило. Девушка меня буквально оттаскивала от того мудака, которого я хорошенько попинал, расстроившись. Остальные двое сразу убежали, взаимовыручка у этих людей «на высоте». Расстроил меня не синяк, а потеря возможности совершить подвиг. Пинками я отмечал смерть своей мечты.

— Возможно, ты и прав, но желание спасать своего человека не зависит от возраста. — Мне тогда было за двадцать, армия уже позади. — Это вопрос ответственности.

Как всегда, экипировался по полной: арбалеты, кинжалы, шпага. Ещё бы пистолет. Или автомат: если уж мечтать, так ни в чём себе не отказывать.

Рембо вышел на тропу войны!

Самому смешно, но это от нервов.

Сначала решил посетить знакомый камешек. Было уже темно, граф видел плохо, даже несмотря на появившуюся луну, которая временами выглядывала из-за низких облаков, но я решил, что и сам всё рассмотрю. Не вышло.

Рассматривать оказалось нечего — нашей повозки на том месте не оказалось.

— Чего застыл? — Нетерпеливо начал расспросы граф. — Что видишь?

— Ничего. — Медленно и внимательно осмотрел всю остальную территорию. — И никого. Ни повозки, ни людей. — Призрак хмыкнул.

— Они утащили её к себе в лагерь. — Заметил он очевидное. — Пошли, посмотрим на следы.

Что было странным, так это то, что граф был ужасным следопытом. Ещё хуже меня, если подходить объективно. Как можно было прожить триста лет в окружающем средневековье и не научиться этому, я не понимал, но это было. Он сказал, что это ему никогда не было нужно, для такой работы в армии специальные люди, а когда он стал графом, то тем более «не занимался такими глупостями».

— Вывели повозку на дорогу. — Рассматривал я две явные колеи. — А потом потащили дальше, к камням. Дорога одна, так что да, она где-то там.

Вокруг валялись «очень нужные вещи» Сенилы. Разве что, ванны я не увидел, а всё остальное валялось тут, разломанное. Ощущение, что кто-то очень нервничал и сорвался на всех этих стульях, подставках, клетках. Как бы он на Хайлин не оторвался, раз ломать больше нечего.