– Называй соучастников!!! – крикнул Гретер.
В ответ – плач и слезы, просьба не делать ему больно. Баннерет Лемарк, стоявший до поры беззвучно в кучке сотников и четверых солдат поблизости, показательно кашлянул и подозвал барона.
– Барон Гретер, – раздался мужественный голос, – можете подойти?
– Да что ж такое, иду!
Барон поднялся, поправил рукавицы и озлобленно направился к своему старому знакомому.
Это стало его роковой ошибкой.
Стоило ему отойти на пару шагов от рыжеволосого, как тут же воздух разрезал арбалетный болт. С отчетливым свистом снаряд влетел в круг и вонзился в голову шпиона. Кровь с серым веществом брызнула на траву.
– Убили!!! – раздался крик наблюдателей.
– На дереве, на дереве! – следовало потом.
Барон пригнулся и стал в спешке осматривать круг встрепенувшихся солдат. Поиски были недолгими, двое из них указывали пальцами на верхушку покореженной березы, одиноко стоявшей во мгле. Оттуда стремглав спрыгнул и пустился в бегство один из вечерних арбалетчиков в дублете с раздутыми предплечьями.
– Вы, четверо, живо за ним!!! – повернулся к солдатам Гретер.
Без разговоров помощники командира помчались в погоню за преступником. Витольд вырвался вперед, полный решимости и самоотверженности, за ним между бежевых стен палаток проскакивал Дэйв, чуть поодаль в крюк заходили еще двое солдат. Их отделяло чуть меньше сотни шагов по полю из бурелома. Убегающий арбалетчик ловко перемахнул через деревянный вал, устремившись к лесной полосе. Витольд чертыхался на густеющий с каждой минутой туман, который усиливался по мере приближения дневного света. По пути он увидел часового, прохлаждавшегося возле купы деревьев в паре десятков шагов от арбалетчика. Голос Витольда сотряс воздушные пространства.
– Вали его!!!
Часовой схватился за ручной арбалет и активно начал всматриваться в пробегающий силуэт. Выхватил из колчана болт, зарядил оружие и выстрелил в туманную пелену. Немного постоял, поглядел, заметил трепыхания вдалеке и опять стал заряжать арбалет. За это время намеченную цель целиком заглотил утренний туман. Часовой сообразил и ринулся на перехват в лес.
Витольд с Дэйвом бежали напрямик к нарастающей зеленой стене. Они видели, что арбалетный снаряд не поразил цель, и решили, что противник продолжил двигаться с той же скоростью. В лесном массиве преследование становилось сложнее, однако оба солдата знали, что другая группа уже обходит по левому рукаву, отрезая путь отступления на северо-запад. Витольд надеялся, что часовой преградит восточную сторону.
Над головами возникли кроны густых елей и берез, камни, валежник и бугры заменили упавшие деревья и пни. В мороке зрение подводило, точно ночью – приходилось на лету уклоняться от огромных стволов или кустарников. Витольд подумывал о вентепосах Алых Клинков: “Эх, вот бы мне их сейчас сюда”. Он старался не смещаться с траектории, уповая на слаженность работы команды перехвата.
Когда на пути возникали канавы, обрывы или кустарники, мечник не задумываясь летел прямо через них. Дэйв, видимо, повторял движения напарника и какое-то время дышал ему в спину. Но после пятого такого препятствия худенький мужчинка, по лицу бывший алкоголик, подвернул ногу в широком рве и смачно ударился о каменистую почву. Останавливаться было противопоказано, Витольд пшикнул по поводу неудачи Дэйва, еле успел перепрыгнуть через сросшиеся два дерева, скатился в овраг с перегруппировкой, вывалил из него и опять устремился вперед. В стороне треснули сухие ветки, кто-то приближался с запада.
Запыхавшиеся потные солдаты из группы перехвата столкнулись лоб в лоб с Витольдом. Они быстро поведали, что слышали какие-то перестуки в паре десятков шагов отсюда. Витольд дал им время перевести дыхание, а сам спортивным шагом побрел на восток. Через шестьдесят с лишним футов он запнулся за лежащий на мхе арбалет. Мечник поднял его и поднес к глазам, благо, рассвет почти наступил, серость впитала дневные лучи как губку и равномерно размыла по бугристому лесу. Глаз у Витольда слепотой не отличался, сразу наметил помятую дугу и сломанный рычаг. В кустах торчала козья ножка.
“Преступник бросил его здесь… или это не его?” – с этой мыслью он огляделся, прошелся чуть-чуть вперед, затем назад, старательно навострив уши, но кроме щебета птиц, шелеста листьев и собственных шагов ничего не слышал.
К сожалению туман овеял округу так, что к раннему утру не было видно ни зги, Витольд опасался заблудиться. Смекалка никогда не подводила его, не подвела и сейчас. Из кармана появился тонкий ножик, им Витольд собирался срезать небольшое железное шило с козьей ноги. Он поднаторел, с третьего захода отделил маленькую пластинку, от которой далее отрезал вытянутый кусочек, потер об шерстяной носок, а затем подложил под полученное шило лист. Снял бригантину, отжал мокрую рубаху и положил на получившееся озерцо лист с железной нитью. Железная стрелка прокрутилась и указала на север, Витольд забрал арбалет с козьей ногой и отправился в лагерь. К счастью издалека его заслышали соратники из перехвата и подранок Дэйв. Все вместе, за исключением исчезнувшего часового, они вернулись в палаточный городок.
К страху прибавилась немая паника. Солдатам не отдавалось никаких новых распоряжений, все действовали согласно старому распорядку. Единственное, что сделал перед уходом барон – приказал связывать у дерева всех нарушителей походного устава.
По возвращении команды преследователей, Ворн выцепил Витольда из состава и, без объяснений, скрытно провел его за палатками в шатер барона. Вошли они через заднюю стенку, которую намеренно открепили от пола, превратив в черный ход. К удивлению Витольда, внутри было темно – лишь тусклый свет пробивался через мешковинную материю. Пространство чем-то напоминало молельню: такое же отстраненное и слабо освещенное. На пне ближе ко входу сидел кавалер четвертого ордена – баннерет Лемарк, у стойки нервно подергивался скуластый барон. Он все не мог решить – снимать ему доспехи или оставить пока на себе? По внешнему виду крепко сложенного командира было сложно понять, доставляет ли ему неудобство таскать на себе два десятка лишних килограммов. А если и доставляет, то нужно ли жертвовать своей защитой ради удобства?
– Витольд, вы поймали стрелка? – с тревогой спросил барон, не отворачиваясь от деревянной стойки.
– Нет, но я нашел сломанный арбалет, – Витольд снял оружие с плеча, – его кто-то обронил…
– Что значит “кто-то”? Убийца был один, мы все это видели! – возник своим баритоном Лемарк.
– У лесной полосы к нам присоединился часовой, – вспоминал Витольд, – я крикнул ему открыть залп по убегающему человеку – он подчинился, произвел выстрел. Промахнулся. Последнее, что запомнилось, как его тень скрылась за деревьями. Я был уверен – он бежит наперерез убийце. Но…
– Хотите сказать, он соучастник? – с еще большей тревогой произнес барон и обернулся к Витольду.
Видок у него был потрепанный: топорщащиеся в разные стороны волосы, вспотевший съеженный лоб, грязь под подбородком.
– Часовой исчез на обратном пути – все, что мне известно, – неумолимо докончил Витольд.
Барон приставил руки к бокам и пол минуты ходил из стороны в сторону, сопровождая это бубнением. Остановился он в середине шатра под конусным потолком, через дырку которого пробивался пасмурный свет. Холодный луч осадил очи барона, он запрокинул голову вверх, посмотрел на безрадостное небо и произнес.
– Сегодня, через час после рассвета, мы должны были раскинуть палатки в Перинских холмах и обеспечить безопасность прибытия полка Ульма… Сэр Лемарк, Ворн, Витольд – выношу на обсуждение вопрос о принятии дальнейшего плана действий.
Витольд встрепенулся – ему никогда не доводилось принимать участие в разработке стратегий и боевых тактик.
“Может, это мой шанс вернуть утраченное доверие?” – радовался он, хотя внутренняя дисциплина подсказывала ему прислушиваться к более опытным барону и баннерету.
