– Я всегда готов пообщаться с тобой, дорогой мой Ёзя. Только дай знать, – распрощался с ним Гуваш.

Занимался рассвет, в воздухе над палаточным городком витал страх. Сонных десятников инструктировали полководцы и сотники, получившие приказ готовить инструменты для пыток. Недалеко от прикорнувшего Витольда применялась трава: стремянные выводили самых податливых жеребцов в очищенную делянку. Напарник бывшего дозорного – Дэйв, худощавый мужчина с помятым лицом, полночи не сводил глаз со шпиона. Темнота немного рассеялась, можно было прочитать лицо злоумышленника . Им оказался двадцатилетний конопатый паренек с яркими рыжими волосами. После прошедшего задержания и сваливания на землю, весь его передник измазался в нечистотах. Проходящие порой часовые плевались в связанного пленника или пинали в него песком, вместе с этим браня и проклиная, на чем свет стоит. Из-за этого Витольду не удавалось в полной мере погрузиться в сон, чему он был, несомненно, рад. После случившегося у Витольда не оставалось сомнений, что в лагере все еще скрываются шпионы – стоило быть начеку. Ворн, отчасти, оказался прав в своих предположениях, но признавать победу за бредовой апофенией Витольд не намеревался. Сам он за время дежурства счел практичным не доверять никому, кроме Ворна, барона Гретера и самого себя.

Через пару минут лагерь оживился, строй вооруженных солдат прошагал по палаточной улице и окружил широкую свободную территорию. В неё завели четырех крупных коней с привязанными жердями по бокам и расставили крупом друг напротив друга. Из палаток снова высунули головы неприкаянные солдаты, некоторые похватали теплые дублеты и вместе со всеми решили пронаблюдать предстоящие пытки. Мимо Витольда прошла группа часовых в бригантинах, один из которых показался мечнику знакомым. Молодецкое лицо подсвечивалось поздним вечером у того костра в окружении подозрительных молодых десятников. След их растаял в набегающем на землю тумане.

Из главного шатра с гобеленами наконец выбрался барон Гретер – в фирменных походных доспехах с инкрустированными изумрудами и обвешанными бордовыми ремешками. Тяжелой поступью командир шагал к дежурным Витольду и Дэйву, находящимся в окружении поваленных деревьев. По пути к командиру присоединился оглобля в фиолетовом камзоле с точной такой же залысиной – баннерет Лемарк. Через минуту их окружила пара неуклюжих сотников. Скучковавшийся командный состав сблизился с дежурными, Дэйв ткнул кулаком Витольда и вместе они вскочили на ноги, выпрямившись по стойке смирно.

Связанный рыжий паренек выглядел неважно. Из-за поношений голова его гудела, от грязи болела кожа, от голода стонал живот. Он поднял свои изнуренные широкие глаза на барона, увидел кучу доспехов и порывисто выдохнул. Розовое скуластое лицо снизилось к пленнику и уверенно произнесло.

– Если расскажешь обо всем сейчас, тебя ждет колодка и удары плетьми за непослушание. Уж поверь, лучше любой моей пытки.

Бровь молодого человека поднялась. Вдалеке теснились невыспавшиеся молодые ребята в дублетах с кальсонами, которые весело трепались друг с другом. Кто-то из их стана бросал недоверчивый взгляд в сторону рыжеволосого, а кто-то прискорбно упоминал его в диалогах. Ему вдруг почудилось, что со стороны темного леса сверкнул яркий огонек, похожий на пираколор. Он принял это за сигнал и надежда вновь забурлила в нем.

“Надо подождать” – крутилось в голове шпиона.

Ответа на вопрос Гретера не последовало. Барон раздраженно поднялся.

– Ну что ж… Как же там было? “Вы сами выбираете свою судьбу”. Витольд, Дэйв, отвяжите его и приведите в центр.

– Так точно! – отозвались воины и принялись отвязывать пленника от пня.

Через пару минут к живой ограде из вооруженных людей подбежал переодевшийся Ворн. Его никто не узнавал, поскольку теперь он был одет как те спросонки – белый дублет, черные кальсоны. Единственная вещь отличала его – яркие красные канты на местах соединения рукавов. Но этого, к счастью, было мало для его моментального обнаружения. Он встал неподалеку от двух солдат и в проем между их голов стал наблюдать, как четверо мужчин привязывают руки и ноги к жердям четырех коней в разных концах делянки. Шпиона раздели до нижнего белья – кого-то это забавляло. По насмешкам Ворн сразу отличил новичков от опытных бойцов.

Когда процедура привязки закончилась, солдаты обступили облаченного в доспехи барона с двух сторон. Стремянные разогнали лошадей, чтобы рыжеволосый повис над землей. Пытаемый взвизгнул, кожа на руках и ногах растянулась, к щекам прилила кровь. Барон поднял латную рукавицу и скомандовал разводить лошадей. Стремянные обернулись уточнить сигнал, Гретер повторил тот же самый приказ, и коней уверенно потянули за удила. Они стали вышагивать, растягивая бренное тело молодого предателя.

Сначала шпион скрипел зубами и громко выл, его конечности растягивались, в локтях появились красные пятна. Когда же веревки натянулись точно струны под тягой жеребцов, ступающих все быстрее, рыжеволосый заорал на всю округу, вены на его руках и ногах вспыхнули, кожа приобрела малиновый оттенок. Тут у недавних шутников пропал дар речи и затряслись поджилки. Немного понаблюдав за мучениями, барон скомандовал “достаточно”, быстро подошел к предателю и негромко промолвил.

– Это еще не самый сильный напор. Чем дольше отмалчиваешься, тем усерднее работают лошади… Говори, кто приставил тебя, кто еще из лагеря работает на них и чего ждать от сбежавшего Кайна. Не вынуждай меня продолжать этот цирк.

Туман овеял холодную вырубленную ураганом лесную землю, в стене сплоченных солдат были небольшие промежутки, через которые мучимый шпион пытался разглядеть какие-нибудь яркие свечения, условные знаки или еще что-нибудь. Даже нелепый звук придал бы ему уверенности, что все закончится в его пользу… Но ничего не происходило.

“Надо дать им время… Да, они про меня не забыли!” – продолжал полагать шпион.

Гретер следил за мимикой его лица и стал подозревать, что у предателей есть какой-то план по освобождению этого щуплого парня. Тогда он надавил.

– Смирись, никто за тобой не придет, – хладнокровно прокомментировал Гретер, – Ты в окружении более двух дюжин солдат! Даже мышь не пробежит мимо них незамеченной. Это конец – выдавай своих подельников и я награждаю тебя колодкой за содействие.

Сказанное подточило надежды рыжеволосого. Слова подобрались к горлу, но губы были сжаты из последних сил.

Барон не стал отрываться от допрашиваемого, лишь махнул рукой, и веревки снова издали малозаметный скрип. Стремянные поддали ладонями по бокам лошадей, те стали гарцевать, потихоньку отдаляясь друг от друга. Крики сопровождали их движение, запястья молодого человека налились кровью, в районе подмышек вырисовывались гематомы. Зрители и сторожи наблюдали действо с гробовым молчанием. Шпион не выдержал пытки и жалобно издал из себя.

– Скажу!!!

Гретер сделал взмах рукой, команда дошла до всех четырех стремянных. Натяжение ослабло. Пленник отдышался и сипло изрек.

– Нам обещали…

– Говори громко, чтобы все слышали! – потребовал Гретер.

– Нам обещали заплатить! Многим из нас! Черные маги! Обещали мешки с золотом, с которыми мы начнем новую жизнь за границей после Монт те Сента!

Глаза Гретера округлились от сказанного, за строем солдат начались тихие переговоры. Давненько командиру не приходилось проводить допросы, порастерялась былая хватка. Шпион замолк, надеясь на слепую удачу – параллельно барон пытался собраться с мыслями и не дивиться услышанному. Очевидным показалось узнать следующее.

– Что еще за Монтесент?!

– Не знаю! Какой-то ритуал черных магов!

– Вот черт… Так, – пытался не растеряться Гретер, – Называй имена! Живо, имена соучастников!

Рыжеволосый снова посмотрел в сторону размытых в тумане фигур воинов, фигур сотников, окруживших солдат и публики, тревожно выглядывающей из-за спин стражи. Ничего доверительного, абсолютно. Ком сжал его горло, в глазах накатились слезы. Гретер разозлился этой идиотской наивности и ударил предателя по щеке. Рыжий паренек сплюнул и повернулся испачканным лицом к истязателю.