В то время, как Сахир боролся с восемью бандитами, его товарищ продолжал наматывать круги по поляне, преследуемый четырьмя головорезами. В какой-то момент, когда, казалось бы, разбойник его почти настиг, он вдруг резко сгруппировался и бросился преследователю под ноги. Не ожидая этого, бандит на полном ходу споткнулся о его тело и покатился кубарем. И́рис внутренне возликовала, видя, как друг Сахира тут же вскочил и мечом рассек разбойнику горло. Однако в следующий момент второй из преследующих его бандитов настиг его со спины и нанес ему удар по голове короткой дубинкой с тяжелым набалдашником на конце. У девушки перехватило дух. Она даже вскрикнула от переживания, насколько это было возможно с завязанным ртом, увидев, как от такого удара парень тут же свалился на землю как подкошенный.

Двое разбойников, видя, как он упал, остановились и, крикнув тому, что с дубиной, чтобы он его добил, сами побежали к тем, против которых мужественно сражался Сахир. К своей радости И́рис обнаружила, что за время, пока она наблюдала за его другом, он уже каким-то чудом сумел поразить еще двух, и теперь против него было шесть человек, на помощь которым после поражения его товарища уже спешили еще двое.

Стиснув зубы и превозмогая боль, она продолжила вытаскивать свою правую кисть, и вскоре ей это все-таки удалось. Теперь связывающие ее веревки еще немного ослабли. Она попробовала напрячь плечи и снять путы с левого локтя, однако это ни к чему не привело. Попробовав так и сяк, она в какой-то момент изнемогла и, выдохнув от отчаяния, расслабилась и…, о чудо! она ощутила, как это действие вдруг ослабило ее путы. Воспользовавшись своим неожиданным открытием, И́рис стала высвобождать свою левую руку, стараясь как можно меньше напрягать свои мышцы.

В пылу сражения Атэс все же увидел, как его друг упал, и понял, что теперь он может рассчитывать только на свои силы. Он был максимально собран и полон решимости сражаться до конца, не думая о том, что может умереть. За то время, пока продолжался этот неравный бой, он уже успел понять уровень мастерства своих противников и, несмотря на столь ожесточенную борьбу, теперь пытался вычислить их слабые места. Разбойники были явно не из слабого десятка. Их удары были мощными и яростными, но они явно уступали ему по скорости. Если бы их было не так много, он смог бы справиться с ними без особого труда, а так он не мог расслабиться ни на миг, продолжая отражать один за другим обрушивающиеся на него удары.

У него было ощущение, что его ум сейчас работает в каком-то ускоренном режиме, и все те годы тренировок, которым он посвящал столько времени, сейчас дают свой результат. Каждое оттачиваемое им движение, каждый прием, выпад, поворот и уход, сейчас спасали ему жизнь. В некоторой степени он даже успевал удивляться своим мыслям и тому, как они работают пред лицом столь серьезной опасности. Для себя он сумел проанализировать и классифицировать всех нападающих, дав им еще и различные имена.

«У красного слабо защищена левая сторона. У бородатого голова. У носатого – ноги. У толстого почти всегда открыт живот…».

Его мысли текли, как свободная река, в то время как руки, а с ними и все тело, работали, как точно отлаженный механизм.

«Уход, удар, отражение, …о-оп! Получи в свое незащищенное брюхо!»

Точно выверенный выпад, и толстый, захрипев, откатился в сторону с распоротым животом.

В следующие пару мгновений Атэс нанес еще два точнейших удара, поразивших бородатого и красного, как раз в тот момент, когда к нему подбежали еще двое из тех, кто преследовал Серта, а тот, который был вооружен дубинкой с набалдашником, сначала подошел к поверженному противнику и хотел, было, размозжить ему голову, но затем, посмотрев, как борется Атэс, и увидев, что их осталось из двадцати всего шесть, в отчаянии махнул рукой, бросил дубину, пнул изо всей силы Серта в бок и вместо того, чтобы ввязаться в борьбу, побежал к месту, где валялся лук со стрелами, подобрал его и, подойдя на удобное расстояние, стал ожидать момента, когда пустить в Атэса стрелу.

Между тем И́рис сумела-таки высвободить левый локоть и теперь всеми силами пыталась снять ослабевшие путы с правой руки. Несколько веревок проходили поверх ее груди, остальные плотно стягивали живот и ноги до самой земли. Однако узел располагался на уровне живота. Высвободив наконец правую руку, девушка стала пытаться развязать узел, который был крепко затянут сильными мужскими руками. Видя, как один из разбойников, сменив тактику, взял лук и стрелы, она, затаив дыхание следила за тем, как он подходит к сражающимся, выжидая момента для выстрела. Понимая, что Сахиру, несмотря на все его мастерство, теперь еще больше угрожает смертельная опасность, она, поскольку ее рот был завязан, мысленно взмолилась:

«Боже! Тот, Который над всеми богами! Тот, о Котором мне рассказывал отец! Он говорил, что Ты Всемогущий. Что Ты знаешь даже все наши мысли. Если Ты на самом деле есть, помоги Сахиру. Помоги нам всем! Спаси нас! Сохрани нам жизнь…!»

Она молилась и молилась, при этом стараясь изо всех сил развязать этот злополучный узел, понимая, что каждая секунда дорога и, если ей удастся развязаться, она, может быть, еще успеет хоть как-то помочь своему знакомому.

В этот момент Сахир поразил еще одного, а затем вскоре еще одного, и теперь с ним сражалось всего трое, но из-за того, что вокруг него образовалось открытое пространство, в него стало гораздо легче попасть.

Бандит, однако же, не спешил стрелять. Он понимал, что может случайно поразить кого-то из своих, так как все сражающиеся находились в постоянном движении и постоянно меняли положение. Разбойник узнал его. Он понял, что перед ним именно тот воин, который не так давно поразил других девять человек из их банды на этом самом месте, так как он был тем самым единственным, который тогда вовремя убежал, и поэтому сумел спастись. Теперь бандит жаждал мести и, хотя и понимал, что каждый миг может стоить жизни кому-то из его товарищей, решил, что лучше действовать наверняка. С натянутой тетивой, он замер, прицелившись, ожидая своего мгновения. Все внимание разбойника было направлено сейчас на этого ненавистного парня с двумя мечами, который сумел один поразить почти всю их банду. Он не заметил, как позади него очнулся друг парня и, поднявшись, сел на землю, качая головой и постепенно приходя в себя.

Очнувшись как бы от толчка, Серт понял, что он жив. В голове у него шумело, но он сразу вспомнил, что произошло, и как он оказался здесь. Не зная, на какой стадии битва, он осторожно поднял голову и осмотрелся. К своей радости он обнаружил, что почти все разбойники повержены, и что осталось всего трое, но затем к своему ужасу он заметил, что один из бандитов стоит с натянутым луком и готов выпустить в Атэса стрелу. Понимая, что может дальше произойти, и превозмогая боль в голове, Серт поглядел туда и сюда и увидел недалеко от себя на земле лук с одной единственной стрелой. Он попробовал подняться, но понял, что ноги почему-то не слушаются его, и он может передвигаться только ползком. Осознавая, что его другу грозит смертельная опасность как никогда, он пополз по направлению к луку. Постепенно он стал ощущать свои ноги и сумел приподняться на четвереньки. Теперь он передвигался быстрее. Вот он, желанный лук! Серт поднял его, сел на землю и попробовал натянуть тетиву. Однако здесь оказалось, что его руки ужасно ослабели и тоже не слушаются его. Стиснув зубы и прилагая неимоверные усилия, он заставил себя все-таки натянуть тетиву и прицелился в спину бандита.

Узел наконец поддался. И́рис сумела протиснуть веревку в затягивающую петлю и ослабить ее. Дальше было проще. Она сумела снять следующий завиток узла, потом еще один и… наконец развязала его. Теперь она могла ослабить и снять и остальные веревки. Стараясь делать все быстро, девушка стала распутывать себя и сбрасывать с себя стягивающие ее веревочные петли одну за другой.