Проводив ее глазами, пока она не скрылась за дверями служебных помещений в нижней части дворца, Люциус цыкнул с досады и хотел уже уйти, когда над его ухом раздался вкрадчивый женский голос:

– Красивая, да?

Он вздрогнул, резко обернулся и увидел свою мать, царицу Астэр.

Парень тут же потупил взор и низко опустил голову.

– Не понимаю, сын, зачем тебе эта раба? Она же безродная пустышка, да к тому же еще и глупая. Была бы умной, она бы уже давно обратила на тебя внимание. Ты принц! Это же не просто так! А ей, видите ли, это не надо. Просто она глупая, вот и все. Зря ты по ней сохнешь, Люци. Не стоит она того.

Он поднял на нее умоляющие глаза.

– Мама! Я сам разберусь, ладно!

– Да, разберешься-то, разберешься. Важно, чтобы правильно разобрался. Стыдно ведь, что какая-то бедная девка царскому сыну мозги крутит.

– Какая же она бедная? – не согласился Люциус. – Мелькарт поставлен над всем, что есть у отца. Он очень даже не бедный человек.

– Да, сынок. Но чем бы он не управлял, это все не его имение, и он во всем этом всего лишь раб. Да, верный, да, все у него хорошо идет, но он все равно только слуга, а она служанка. А ты еще немного и царь! Ты ей не ровня. Она не хочет быть твоей, поверь мне, это значит, что она достойна лишь презрения. А получается наоборот. Ты по ней вздыхаешь, а она тебя презирает. Надо действовать смело. Подошел, схватил покрепче, прижал к себе, поцеловал. Чего теряться-то. Девушки любят смелых.

– А если я ей не нравлюсь?!

– Ты сначала попробуй. А вдруг понравишься?!

– А если не понравлюсь?

– Ну, тогда брось ее. Забудь про нее, и все. Мы тебе другую найдем, поумнее.

– Не надо мне другой. Я эту хочу, – сказал Люциус так, будто он сейчас расплачется.

– Эту хочешь…? – задумчиво спросила Астэр, но было понятно, что ей не нужен ответ на этот вопрос. Она вздохнула и сказала, отрешенно глядя куда-то вдаль: – Ладно, будет тебе эта.

Через несколько дней паланкин, запряженный двумя лошадьми в сопровождении отряда из четырех римских воинов, подъехал к тому месту, где когда-то находилась деревня под названием Скопидия. Внутри сидела Астэр. Для Ятона и всех, кто знал во дворце о ее отъезде, она отправилась навестить семью своего старшего брата. Это было частично правдой. Астэр действительно заехала к Юлию, и лишь потом к Сакхун.

Ни таблички с надписью Скопидия, ни самой деревни уже не было. О том, что здесь когда-то жили люди напоминали лишь развалины двух домов. Все остальное уже сравнялось с землей и заросло колючим кустарником. На вершинах песчаных холмов, образовавшихся в тех местах, где когда-то стояли дома, теперь сидели огромные игуаны и грелись на солнце, не проявляя никакого интереса к проезжающим мимо людям.

Вскоре они доехали до кладбища. Теперь оно начиналось раньше, и простиралось на еще большее расстояние, но уже и по другую сторону дороги. Везде были заросли бурьяна и кое-где подходили вплотную к дороге. Тем не менее состояние самой дороги свидетельствовало о том, что люди здесь периодически все-таки бывают.

Астэр робко выглядывала из паланкина и со страхом осматривалась вокруг. Единственное, что ее сейчас беспокоило, это, а жива ли все еще сама ворожея.

Роща после кладбища значительно уменьшилась и превратилась в небольшой островок состоящий из низкорослых деревьев с наполовину высохшей кроной. Сразу за этими деревьями на некотором отдалении все еще на своем месте стоял все такой же, как и раньше дом Сакхун.

То, что в доме все еще живут, не было никаких сомнений. Все тот же забор, тот же постоялый двор, все та же дубовая дверь.

Приказав, чтобы все спешились, Астэр подошла к двери и, постучавшись, зашла внутрь.

Она оказалась в той самой комнате, где до этого бывала не один раз. Здесь почти ничего не поменялось, если не считать того, что теперь на всех предметах был толстый слой пыли, а во всех углах была давно неубранная паутина.

Поежившись, царица прошла чуть вперед и вздрогнув, даже вскрикнула от неожиданности. Перед ней вдруг неоткуда появилась старая дряхлая старуха, с одним зубом и огромным загнутым вниз носом. Один ее глаз был полностью закрыт белым бельмом, а второй прищурен настолько, что было непонятно, видит ли он хотя бы что-нибудь.

– Что кричишь? Али я стара стала слишком и страшна? – хриплым голосом насмешливо спросила старуха.

– Сакхун? – удивленно спросила Астэр.

– Я самая, а как же. Кто ж еще-то? Ты проходи, не стой в дверях. Давай-давай, не обижу.

– Здравствуй…, – неуверенно произнесла Астэр и прошла в комнату. На том месте, где она обычно сидела, был все еще тот же самый коврик, только теперь он был изрядно потертым и засаленным.

– Так, я же и здравствую, насколько могу. Только вот, могу я уже не так хорошо, как раньше, – ответила ворожея, и противно захихикала. – Ты это, давай-ка, возьми вон там метелочку и смахни мне паутину с углов. А еще, пыль протри хотя б немного. А то у меня уже не получается все это.

– Протереть пыль? – опешила царица.

– А ты как хотела? Ты думаешь, если ты теперь царица, то тебе это не к лицу? Э-не…! Раз уж ты ко мне пожаловала, будь добра поунижаться. А если не хочешь, то, можешь вставать и убираться восвояси. От меня не убудет. Я тебя на этот трон посадила, так что, давай работай.

Сакхун опустилась на свое место, как обычно и, скрестив ноги, положила руки себе на колени и закрыла глаза.

Пристыженная Астэр взяла метелку и начала сметать паутину из углов. Пару раз на из паутины выскакивали большие серые пауки, и она, пугливо вскрикивая, отскакивала в сторону и ждала, пока паук убежит куда-нибудь подальше, а затем снова бралась за дело. Ворожея сидела, не издавая не звука, пока царица не закончила и не села на свое место напротив нее. Только тогда Сакхун сделала шумный медленный вдох и выдох, и сказала:

– Не хочется тебя огорчать, Астэр, но на этот раз помочь тебе так же, как и раньше, я не смогу.

Какое-то время царица осмысливала сказанное. Потом она тоже вздохнула и спросила:

– Почему?

– У нее есть защитник, – ответила гадалка. – И он сильнее меня. Увы…

– Защитник? – переспросила Астэр. – И кто это?

– О-о! Его имя мы не произносим. Оно для нас страшно. Но я могу тебе сказать, кто к Нему обращается, и что ты можешь попробовать с этим сделать. Разумеется, если ты заплатишь за это.

– Я привезла деньги, – ответила царица.

– Э, не! Ты привезла всего два таланта. А владеешь ты сегодня гораздо большим количеством имения, чем, когда ты приезжала раньше. Так что, пришлешь мне сверху еще два. И только попробуй этого не сделать!

– Хорошо, – поджав губы, тихо ответила Астэр.

– Ладно, – Сакхун снова противно захихикала, и продолжила: – Человек, который ставит защиту, служит Тому, Кого я ненавижу.

– Моему мужу? – удивленно спросила царица.

– Нет! Не ему! – раздраженно ответила ворожея. – Я не о людях говорю. Был бы это человек, не было бы проблем. А это Бог. И не просто Бог, а Тот, Кто выше всех других. …Но, …как я уже сказала, мы с Ним дело не имеем. Хотя…, это почти ничего не меняет. Он…, Он мне даже умереть не дает спокойно. У-у!

Она погрозила куда-то вверх своим костлявым кулаком.

Астэр немного помедлила и робко спросила:

– Так, что же мне делать?

Подняв руку и указав крючковатым пальцем ей в лицо, Сакхун продолжила:

– Я дам тебе одно средство, и ты сможешь его отравить.

– Что? – переспросила Астэр, хотя не сомневалась, что услышала правильно.

– Что слышала! – дерзко ответила гадалка. – Другого способа нет.

– А о ком, все-таки, идет речь? – спросила царица. – Я знаю этого человека?

– Знаешь ли его ты? О-да! Конечно! Он, кстати, тоже знает почти каждый твой шаг. И он уже давно за тобой следит.

– Как его имя? – спросила Астэр нетерпеливо.

– Имя тебе его не нужно. Ты и так поймешь, о ком я. Он отец той, которую хочет твой сын. Он приближен к Ятону как никто другой. Он его правая рука.