– Но меня отпустили сразу, как только поняли, что я не вру. Трудно было не поверить, видя, что происходит с этими четырьмя чудиками. В общем, решили всю эту икру сжечь полностью, чтобы больше на острове ни с кем ничего подобного не произошло. Ну, а моя сестра решила взять Азара к себе. Они с Армиль подругами были, как, впрочем, и мы с Кратисом. Вот так и закончилась эта история.

– Так значит, Азар все-таки от Армиль родился? – спросил Серт и, натолкнувшись на жесткий и пронизывающий взгляд Данеля, тут же пожалел, что задал этот вопрос, поскольку понял, что только что нарушил предостережение друга. Ему стало реально страшно за свою жизнь, так, что он даже инстинктивно схватился за горло в том месте, где все еще ощущалась царапина от нового кинжала Атэса.

Недалеко от небольшого городка с коротким названием Тапс, на самом краю деревушки с еще более коротким названием Ла, стоял небольшой, но добротный дом с красивыми воротами, аккуратно отделанным входом и крепкими массивными дверями. Кровля из черепицы, что было редкостью, говорила о хорошем материальном достатке хозяина, которого все звали Клуз. Жители деревни считали его немного странным, хотя, если бы их кто-то спросил, почему, они вряд ли смогли бы найти какой-то определенный ответ на этот вопрос. Клуз был вежлив и тактичен. Он умел поддержать любую беседу, и надо признать, был и интересным собеседником, и хорошим слушателем. Своим соседям он охотно помогал, и не отказывал в подаянии нуждающимся и, казалось, не подавал повода к тому, чтобы его недолюбливали. Пожалуй, больше всего пугало в нем то, что он все и обо всех знал. Его искусство задавать вопросы и внимательно слушать располагало людей открывать ему свои маленькие секреты, но у Клуза была поистине феноменальная память, и он запоминал все детали и подробности время от времени упоминал их в какой-нибудь беседе. Неудивительно, что эта его способность вызывала к нему настороженное отношение. А кем был сам Клуз, и на кого он работал, не знал никто, если не считать обычных дел по дому или огороду. К его дому периодически подъезжали колесницы, запряженные конями, и в его дом входили люди, как правило, довольно богатые, и бывало, что и сам Клуз на долгое время отлучался из дома, что тоже вызывало настороженность у окружающих его соседей. На вопрос, чем он занимается, он обычно отмалчивался или умело переводил разговор в другое русло.

Так и на этот раз к дому Клуза подъехала богатая красивая колесница с запряженной в нее двойкой породистых гнедых лошадей. С колесницы сошли два знатных, судя по одежде, римлянина и, постучавшись, вошли внутрь.

– Ты видела? – спросил проходящий мимо мужчина, один из жителей Лы, свою жену, которая ехала вслед за ним на осле. – Опять к нему богатенькие приехали.

– Похоже, какой-нибудь сотник со своим помощником, – ответила она. – Кони-красавцы!

– Не-е, не сотник. Для сотника он слишком богато выглядит. Этот Клуз точно не из простых, если к нему такие принцы приезжают.

– Да, ладно тебе. Ну, не из простых, и что? Он нормальный мужик. Никому ничего плохого не сделал, – отмахнулась жена, и снова с восхищением сказала: – Кони, конечно, красавцы!

Тем временем два римлянина, которые были никем иным как Эмилем и Дарием, уже сидели за столом у Клуза и рассказывали ему суть дела:

– Так вы говорите, что эти двое сказали, что они с Крита?

– Это Эмиль так говорит. Я понятия не имею, откуда они, – ответил Дарий.

– Господа, мне как сыщику нужны самые разные детали, поскольку от этого зависит, как хорошо я смогу выполнить ваше поручение. Поэтому я могу задавать иногда странные, как вам можем показаться, вопросы, но, пожалуйста, постарайтесь на них ответить, как есть, просто и непредвзято. Хорошо?

– Хорошо-хорошо, – закивали они.

Тогда Клуз перевел внимательный взгляд на Эмиля, ожидая услышать ответ на свой вопрос.

– Да, – ответил тот, – они сказали, что с Крита, но, сказав это, они как-то странно переглянулись.

– И занимаются гончарным делом? – продолжал спрашивать Клуз.

– Во всяком случае, они так сказали, хотя один из них отлично разбирается в ножах.

Какое-то время Клуз уточнял детали, почему Эмиль считает, что Атэс разбирается в ножах, и по ходу пожелал услышать и всю историю о том, как он встретил его на базаре рядом с оружейной лавкой. Потом он принес ему табличку и стилус, чтобы Эмиль как можно точнее нарисовал, как именно выглядело родимое пятно на руке у Атэса. Затем он пожелал выяснить детали в отношении кинжала, и Эмиль вдруг сказал:

– У меня есть очень похожий. Я могу на нем наглядно показать, как выглядел тот, который купил Атэс.

Он снял с пояса ножны и достал из них кинжал, метким попаданием которого он был обязан своим избавлением из разбойничьей петли.

Взяв в руки кинжал, Клуз какое-то время изучал его, а затем спросил:

– И где вы купили этот достойный образец холодного оружия?

Друзья быстро переглянулись, но это не ускользнуло от внимательного взгляда сыщика, хотя он и не подал виду.

– Разговор, ведь, между нами, да? – спросил Дарий.

– Обижаете, господа, – развел руками Клуз. – Конечно.

– Эмиль не покупал это кинжал.

– Это уже понятно. Ну…, и …каковы обстоятельства?

Эмиль вкратце поведал о нападении в лесу и о их таинственном спасителе. Клуз был первым, кому они об этом рассказали. Задав пару-тройку уточняющих вопросов, сыщик спросил:

– Ну, и чем же отличается этот от того?

– Форма лезвий и рукоятей почти одинакова, – ответил Эмиль. – Цвет рукоятки и рисунок, конечно, другие. Проточка на лезвии здесь чуть длиннее, чем там. В целом кинжалы очень похожи.

– А вы не обратили внимания, на руке у вашего таинственного спасителя не было родимого пятна?

Римляне переглянулись.

– Нет, не обратили, – замотали они головами.

– А, что, – спросил Дарий, – этот может быть один и тот же человек?

Клуз пожал плечами.

– Я просто делаю предположение. Всякое возможно.

Эмиль попытался вспомнить походку Атэса и их таинственного избавителя, но не сумел этого сделать. Видимо, в лесу он был слишком сильно шокирован внезапным нападением.

– Не-е, наверное, нет, – ответил он. – Тот в лесу, был, как я помню, выше и больше. Атэс еще молодой, а тот явно очень опытный воин.

Они еще какое-то время поговорили, после чего Клуз завершил разговор:

– Ну, ладно, господа. Мне мое задание понятно. Что касается издержек, цена обычная. Если будет что-то срочное, я найду способ вам сообщить.

Когда Эмиль и Дарий вернулись во дворец, там вовсю шла подготовка к какому-то веселью.

– По какому поводу праздник? – спросил Дарий подошедшего слугу.

– Как?! День рождения Люциуса! – ответил слуга, удивившись, что двоюродный брат царского сына может задавать такой вопрос.

– А! Точно, – хлопнул офицер себя по лбу. – Как я мог такое забыть?

Они поспешили подняться в свои комнаты, чтобы переодеться для званного ужина, и пока гости еще не собрались, решили пойти на пруд.

Не успели они устроиться на удобных плетенных сиденьях под навесами, как к ним подошла И́рис, поскольку, как давно уже подметили эти двое, ей нравилось быть в их компании, хотя она и относилась к ним не больше, чем просто как к друзьям, и не проявляла к кому-то из них какой-то особенной симпатии. Ни они, ни она не заметили, что за ними наблюдает, стоя за широким платаном, высокий и красивый молодой парень. Поедая И́рис ревнивыми глазами, он злобно поглядывал на Эмиля и Дария.

– Как дела, молодые люди? Где вы пропадали сегодня весь день? – спросила их И́рис – Я вас искала. Надеялась с вами вместе где-нибудь погулять. В лесу, например.

– Мы слышали, что здесь недалеко в лесу орудует местная банда разбойников, – ответил ей Дарий. – Так что, там гулять небезопасно.

– Думаю, что это всего лишь слухи, – уверенно ответила И́рис. – Я здесь много раз гуляла. Да и к тому же, когда ты в компании с такими доблестными воинами, бояться вообще нечего.