Взвесив все «за» и «против», я поняла, что уже ничего не изменишь. В конце концов, я должна соблазнить Эдварда Кларка, а не его папашу, поэтому пускай этот грубиян дуется на меня сколько хочет. Я не стану перед ним пресмыкаться только лишь из-за того, что он бывший конгрессмен! Вот ещё!

Нога у меня почти не болела, поэтому я решила действовать. И пускай домработница заикнулась об ужине, для меня сейчас важнее было пронюхать обстановку в доме. А вдруг я случайно встречу Эдварда Кларка?

К сожалению, кресло, в которое мне помогла забраться Миссис Рамирес, не предназначалось для самостоятельного передвижения. Но мне не хотелось становиться беспомощной особой, которую возят на специальном кресле словно тяжёлого инвалида, поэтому я решительно схватилась за задние колёса. Поднатужилась и, благодаря неимоверным усилиям, я заставила их вращаться. Вскоре я оказалась в просторном холле…

Из-за трудностей с креслом у меня ушло минут пятнадцать лишь на то, чтобы обследовать несколько комнат первого этажа. А когда я уже собиралась возвращаться обратно, то очутилась в очень странном помещении.

Я поражённо уставилась на стены. Мониторы, много мониторов. Штук пятьдесят, не меньше. Наверное, их было столько же, сколько и комнат в этом доме. Они располагались рядами и полностью занимали одну из стен.

Неожиданно, на экране во втором ряду я увидела миссис Рамирес, склонившуюся над посудой…

Так, так, хозяин дома шпионил за своими работниками. Как мило. Похоже, в этом Трисия Кларк меня не обманула: Эдвард и на самом деле настоящий параноик!

Не успела я это осмыслить, как моё внимание привлекло движение на одном из мониторов… О Боже! Несмотря на свой шок, я без труда узнала на экране Гордона Кларка. Но поразило меня даже не это: подумаешь, бывший конгрессмен занимался сексом, что здесь такого? Но то, как он это делал…

Во-первых, Кларк был одет. Причём, в строгий костюм, который сидел на нём просто великолепно. Его тёмные волосы, волной спадающие на шею, и пушистая бородка в сочетании с классическим костюмом-тройкой смотрелись необычно. Но потрясно. Прямо-таки брутал во всём своём мужском великолепии.

Во-вторых, Гордон брал девушку настолько жёстко, что это, скорее, напоминало извращение.

Не понимаю такого… Честно говоря, я мало что в этом смыслю. Но меня эта сцена шокировала и… стыдно даже в этом признаться, чертовски возбудила. Но, если это и был секс за гранью, то партнёрше Кларка он очень нравился. Не просто же так эта мулатка с точёной фигуркой постоянно открывала рот. По-видимому, девушка стонала или даже кричала от удовольствия. Но я это могла только предполагать, так как звука на мониторах не было.

Она лежала на животе, прямо на столешнице посреди письменных принадлежностей (по-видимому, Гордон предавался любовным утехам в кабинете сына). Рядом с головой девушки красовалась бронзовая скульптура – знаменитая композиция из трёх обезьян, поочерёдно закрывающих лапами глаза, уши и рот. «Если я не вижу зла, не слышу о зле и ничего не говорю о нём, то я защищён от него» – известное изречение Будды, которое очень наглядно символизировали собой эти милые обезьянки.

Бог мой, оно словно бы для меня придумано! Мудрые слова… так почему я всё ещё торчу здесь и словно истукан и смотрю на то, как люди занимаются сексом? Разве это нормально?!

Эта мысль просвистела, оставив после себя глубокое раскаяние и мучительный стыд. Но почти сразу же мои глаза вновь прилипли к экрану…

Ногами мулатка упиралась в пол, а тонкие девичьи запястья были стянуты ремнём у неё за спиной. В общем, обычным сношением здесь и не пахло… Кларк двигался резко, входя в партнёршу с такой силой, что кудряшки на её голове прыгали, словно игрушки на пружинке. А я смотрела на их дикий секс, обливалась холодным потом и никак не могла оторвать глаз от монитора…

В конце концов у меня это получилось, и я быстро покатила к выходу, обзывая себя в душе извращенкой. Но перед тем как покинуть комнату я не выдержала и бросила последний взгляд на экран, и тут же моя нижняя челюсть непроизвольно поползла вниз.

Оказывается, ошеломительная для меня сцена уже закончилась. Странно, а ведь мне показалось, что она у них была в самом разгаре. Видимо, что-то им помешало, или же кто-то. Наверное, поэтому Гордон быстро застигнул молнию на своих брюках, освободил девушке руки и… я не поверила своим глазам: он демонстративно указал ей на дверь! Кларк выгнал её самым возмутительным образом! А мулатка, как ни странно, приняла это как должное. Мало того, она начала слёзно умолять его о чём-то!

Это очень напомнило мне немое кино. Такая же напряжённая мимика, порывистые движения и эмоции на пределе. Но закончилась эта сцена на удивление быстро: Гордон просто выставил её за дверь и всё. Поэтому я тоже не стала здесь задерживаться, рванула назад и застала в комнате для гостей удивлённую домработницу. По всей видимости, моё исчезновение показалось ей очень странным.

– Миссис Рамирес, вы что-то говорили там про ужин… – заявила я ей невозмутимо, улыбаясь во весь рот (мне настолько хотелось есть, что я готова была сейчас расцеловать кого угодно за кусок хлеба).

– Сейчас принесу, мисс Эванс, – любезно проворковала пожилая женщина и направилась к двери.

Но едва она покинула комнату, как дверь вновь распахнулась, и на пороге нарисовался Гордон Кларк.

– Как ваша нога? – бодрым голосом поинтересовался он. И не успела я открыть рот, как он продолжил: – На ваше счастье, это не перелом и не разрыв связок. Но я вам это и раньше уже говорил.

– Вы много мне чего говорили… Но как вы узнали, кто я? Успели уже обо мне всё разнюхать? Испугались, что я какая-нибудь преступница? – Я решила с ним не церемониться. Кроме того, его манера не давать мне высказываться тогда, когда я этого хочу, меня уже порядком достала.

Кроме того я всё ещё не отошла от увиденного. Невольно мне вспомнился трахующийся Гордон Кларк, и всё во мне закипело от возмущения и… невероятного возбуждения.

– Преступница? – с насмешкой переспросил он. – Это ещё полбеды, я принял вас за журналистку.

– Серьёзно?! И ради какой-то паршивой статейки я едва не переломала себе ноги? Неужели вы думаете, что кто-то пойдёт на такое, только чтобы попасть к вам в дом? – очень правдоподобно возмутилась я.

– О, вы даже не представляете, на что способны журналюги! Особенно женского пола, – заявил бородач, присаживаясь ко мне на край дивана. – К тому же, совсем не сложно узнать, кто арендовал виллу неподалеку отсюда.

Его признание меня нисколько не взволновало. С легендой у меня был полный порядок: полуправда гораздо лучше, чем стопроцентная ложь. К тому же, я уже неплохо научилась превращать свои минусы в плюсы. Даже мой небольшой акцент, от которого я так и не смогла избавиться, наконец-то мне пригодился.

– И как, успокоились насчёт меня? Достойна я здесь находиться? – с ехидством поинтересовалась я у него. – Или этот диван предназначен только для вашего конгрессменского зада и особ из высшего общества?

Бородач внимательно на меня посмотрел и… промолчал. Возможно, он собирался мне ответить, но в этот момент в комнату вплыла Миссис Рамирес, толкая впереди себя сервировочный столик с ужином.

При виде этого мой несчастный желудок издал настолько громкое урчание, что его наверняка услышал Гордон Кларк. Я непроизвольно сглотнула слюну и в смущении уставилась на еду.

– Приятного аппетита, – тихо произнёс бородач, после чего резко встал с дивана и пошёл к выходу. А когда его высокая широкоплечая фигура заслонила собой дверной проём, я не выдержала:

– Разве вы ко мне не присоединитесь?

Обилие на сервировочном столе тарелок говорило о том, что этот ужин предназначался как минимум для двоих. Так почему он вскочил с дивана как ужаленный? Неужели обиделся на меня из-за конгрессменского зада? Или же решил вернуть свою мулатку?

– К сожалению, нет. Я вспомнил об одном важном деле… Миссис Рамирес вам поможет, если ночью у вас начнутся боли, – сухо заявил он и вышел из комнаты с решительным видом.