– Ты хочешь его купить?

Сенк авторитетно кивнул.

– Ну… Разве что если сам батарею найдешь. А на квак у меня деньги есть. Немного, увы, но должно хватить.

– Сколько?

– Триста франков.

– Это все, что ты за сегодня тут наварил? Дружище, ты так скоро обанкротишься.

Тихон согласно развел руками.

– Когда начинал я, достаточно было поставить в пустом сарае две табуретки и открыть фирму по бумагам. И уже шел клиент. При том, что маржа была от пятисот до тысячи процентов.

Тихон тем временем собрал обратно все детали и проверил, ничего ли не забыто. Он не очень любил эти скучные – но, несомненно, важные – нравоучения про маржи‑баржи‑спаржи, про бизнес и про то, как было в Сенковой молодости.

– Ты не сильно расходись. Все знают, что переговорщик ты первоклассный, но давай сегодня без кровопролития. Ты уйдешь, а мне здесь еще как‑то крутиться.

Сенк едва улыбнулся.

– О чем речь.

Они вышли из мастерской. На улице в нетерпении стоял их человек в старомодных туфлях.

– Ну что? Сделаете?

Тихон глубоко и печально вздохнул. Сенк «взял чувака на себя».

– Мне больно говорить вам об этом, но… тут уж ничего не поделаешь.

На лице клиента отобразилось непонимание.

– В каком смысле?

– В прямом, – Сенк подошел у нему ближе и указал на Тихона: у того в руках лежал бездыханный прибор. – Вы хоть раз его сами включали? Уверен, что нет. Иначе бы вы меня поняли. Так вот, вынужден вас огорчить. Человек, продавший вам это, извиняюсь, говно, поступил в высшей степени бесчестно.

Теперь клиент выглядел грустным.

– …Вам знакомо понятие «Желтый экран смерти»? Нет? Вы в курсе, что ТАКОЕ чинить бесполезно? Там уже просто нечего чинить. – Сенк внимательно следил, уже ради потехи, чтобы в его словах не было ни капли лжи. Но при этом была убедительность.

– Вы мне верите? Нет, если не верите – дело ваше, вы можете обойти и расспросить других специалистов, они вам скажут то же самое. Я здесь давно и знаю, что говорю.

Клиент молчал. Молчал и Тихон. Все внимали гению интерактивного маркетинга.

Наконец Клиент подал голос:

– Что же мне, по‑вашему, делать?

Это был переломный момент.

– Я вам могу предложить только одно, – Сенк пожал плечами, изображая разочарование средней степени. – Мы можем купить его у вас на запчасти.

При этих словах Клиент попытался вознегодовать:

– Да вы вообще знаете, сколько он стоил?!?

Но Сенк уже шел к финишу.

– Даже боюсь себе представить. Но сейчас за то, что от него осталось, я могу предложить вам, ну… двести франков.

Клиент казался оскорбленным в лучших чувствах.

– Поверьте, его реальную стоимость мы уже никогда не узнаем. Имеет смысл отдавать только на запчасти.

– На запчасти!? За двести франков!?!

– Ну, хотите, двести десять?

– Вы смеетесь?

Сенк вздохнул.

– Дорогой мой, скажите, вы часто металлолом кушаете? Может, вы ним билеты на метро оплачиваете? Или коммунальные счета?

Сенк перебирал в уме суммы для сравнения. Он был уже готов сказать: «Даю триста! Здесь вам столько никто не предложит». И это тоже было бы правдой, ибо никому и в голову не взбрело бы предлагать за такой квакегер меньше тысячи.

Но необходимость в этом отпала.

Клиент решил показаться неприступным и твердо провозгласил:

– Двести семьдесят и ни франком меньше! – будь рядом стол, он бы стукнул по нему кулаком.

– Договорились, – тут же подхватил Сенк и, стараясь не спешить, удалился в мастерскую. Он знал, где Тихон хранит выручку.

Клиент направил свою грозность против инженера. Тот стоял с REXом в руках и отстраненно смотрел куда‑то вдаль. Отчаяние против спокойствия. А Сенк… ох уж этот Сенк!.. Сэмюэл Реймер, будь он неладен. Как ловко рассчитал простака. В своем стиле. И все по‑честному! Желтый экран смерти – это термин, которым черные торговцы называют любую неисправность, природу которой объяснять клиенту неудобно. Главное в этом определении – слово «смерть». Оно ассоциируется с чем‑то необратимым, глобальным и грустным. В самый раз. И ничем не докажешь, что такого экрана не существует.

Через несколько секунд из гаража вынырнул великий математик. Он уже успел остудить себя и в привычной расслабленной манере отсчитал двести семьдесят франков, протянул их Клиенту, пожал ему руку и пожелал удачного дня. Тот поблагодарил и побрел прочь мимо продавцов с цепкими глазами.

Так Сенк, еще не став ветераном нелегального труда, достал себе «последнее слово компьютерных технологий».

Он оглянулся на компаньона.

Тихон смотрел вслед Клиенту.

– Спасибо, друг. С меня еще пара таких чуваков и кофе, пойдет? – Сенк заулыбался.

– Ты хорошо торгуешься, – ухмыльнулся в ответ инженер, – я бы тоже торговался, но мне воспитание не позволяет. Все‑таки это нехорошо…

– Я спросил, пойдет или нет? – Сенк улыбнулся еще шире, и в его голосе зазвучала затаенная радость.

– Да пойдет, пойдет, – отмахнулся Тихон, – как дети в школу.

Матильда внимательно изучала лицо брата. Оно было вроде бы каменным, но она видела, чувствовала, угадывала, сколько эмоций скрывает эта каменность.

– Сгорел, значит. – Сенк распрямился, взирая на квакегер сверху вниз.

– Что будешь делать?

Он прошелся по кухне в одну сторону, потом – в другую. Потом снова остановился у стола.

– Вот же ж черт.

– Это не ответ на мой вопрос! – резонно заметила Матильда.

Сенк считал с максимально доступной ему скоростью время. Сегодня суббота. Работы нет. Потом – воскресенье. До среды остается три дня. А в понедельник его ждут на работе. Работа несовместима с подготовкой к бегству. Если взять отгул? За свой счет? На эти три дня? Или рискнуть? Исчезнуть без предупреждения? В голове зародилось мерное гудение. Если сейчас не выпить обезболивающее – начнется катастрофа.

Он еще раз перечитал записку и нахмурился.

– Ты нахмурился! – это прозвучало как обвинение.

– Я знаю, – свою невольную слабость он компенсировал ровным, даже скучным голосом. Еще буквально вчера, сидя в своем офисе, он прочел статью о «напряженной ситуации на востоке», которая грозила взрывом. Вечером того же дня Берта принесла записку, которая дублирует смысл статьи. А сегодня он прочел об этом еще и в газете. В бумажной газете. Сегодня суббота. Денег хватит на несколько дней, но ведь предполагалось, что они пойдут на другое. Сейчас гудение стихнет.

Доставать деньги буквально из воздуха Сенк очень хорошо умел, но это было хлопотно и порой опасно. В данном случае необходимость в непредвиденных расходах тянула за собой необходимость в непредвиденных доходах. И на этот раз коммерческие махинации его не спасут: во‑первых, потому что суббота как базарный день уже почти закончилась, а во‑вторых, потому что таких сумм с кондачка не достанешь даже на Черном Рынке.

В последний раз крупные деньги в один присест были нужны на похороны родителей. Сенк чуть умом не тронулся, когда за два дня ему пришлось где‑то раздобыть двадцать шесть тысяч франков. Ему было двадцать с лишним лет. Он работал перегонщиком автомобилей из‑за границы. Его шеф подыскивал среди обитателей города Ж богатых бунтарей, которые хотят ездить на редких иномарках, сдирал с них втридорога и с помощью таких, как Сенк, доставлял товар из любой точки континента. Отправляясь за автомобилем, Сенк всегда обходился только своим рюкзаком. Носки, трусы, квак и дорожная шоколадка. Он возвращался буквально через несколько дней. Мама ворчала, что это небезопасно и рано или поздно он попадется.

В один прекрасный день случилась катастрофа. Шеф опять нашел орду богатых клиентов, поручил Сенку собрать с них плату и отправляться за машиной. В Швецию. Тот послушно пригласил клиентов в бар, мило побеседовал с ними, забрал деньги, передал шефу и поехал забирать авто. Все было, как всегда. Но, как только Сенк добрался до пункта назначения, оказалось, что никакой машины там нет. Его там не ждут. А шеф загадочным образом пропал – естественно, вместе с деньгами.