Обволакивающие клубы «тяжелого» дыма лоскутной пелены ползли на нас без ветра – словно созданный генератором стелящийся дым на рок-сцене. Неприятное зрелище – даже одним своим видом пелена серого, с красными прожилками цвета вызывала омерзение.

Мимо меня, что-то громко крича, вновь пробежал Мустафа, подгоняя уже другую группу бойцов отряда. Сириец был взбудоражен настолько, что смотрел на мир широко открытыми глазами. Подобного зрелища он явно не ожидал здесь увидеть – хотя, судя по его реакции я понял, что природа дымовой завесы ему известна.

Мустафа заметил меня и притормозил. Без слов он махнул рукой – одним жестом и поздоровавшись, и показав что на меня у него нет времени, и вновь ускорился, направляясь к расположению подчиненных бойцов.

Клубы надвигающегося на нас стелящегося дыма между тем добрались до подножия плато, обтекая его с двух сторон. И целенаправленно обходя нашу скалу, добираясь до разрушенной части, после обвала превратившийся в пологий склон. Там уже занимали оборону гуркхи и бурбоны, распределял отдельных бойцов по позициям Мустафа. Вот только за последние секунды Андре не было не видно, ни слышно…

– Артур.

Не было видно, потому что стрелковый инструктор сейчас находился за моей спиной. Резко обернувшись, я столкнулся с ним взглядом.

– Сейчас здесь станет… жарковато, – голос Андре был неестественно спокоен. – Укройся в храме и прошу тебя, не лезь в драку некоторое время. Когда небо над нами полностью закроется, и мы окажемся окружены, Ира и Ада помогут тебе в поиске существ, контролирующих пелену.

Выждав короткую паузу, дождавшись моего кивка, Андре продолжил.

– Для освещения здесь я буду пускать красные и зеленые ракеты. Эта пелена не непроглядная, она как густой туман. Но чем света больше, тем лучше. Держат пелену контролеры. Пока мы в пелене, мы ограничены в возможностях. Поэтому контролеров нужно найти и убить. Найти тебе их помогут Ира и Ада, а вот убить – попробуй сам. Думаю, кроме тебя этого никто сделать не может. И я очень на тебя надеюсь в этом, – голос Андре по-прежнему был неявственно спокоен. Выдавало его состояние только речь – он никогда раньше не разговаривал подобными короткими рублеными предложениями.

Вслух отвечать я опять не стал, вновь ограничившись кивком.

– Когда полетит желтая ракета, можете начинать поиск, – сказал Андре индианкам. После стрелковый инструктор глянул на меня. Он явно хотел что-то еще сказать, но справился с собой и не сказал. Развернувшись, Андре направился в сторону позиций гуркхов, я же обернулся на крики Мустафы.

– Артур, – едва отвернулся, как сразу повернулся обратно на оклик Андре.

Приостановившийся стрелковый инструктор стоял сейчас в паре метров.

– Будь острожен, – только и он.

Как показалось, хотел сказать Андре совершенно другое. Но что, теперь не спросить – он уже бежал на оборудованный командный пункт.

Между тем некоторые щупальца клубящейся пелены уже понемногу заползали на скальное плато. Очень сильно напоминая мне поисковые щупальца пылевого конструкта, созданные две недели назад Дианой во время матча турнира. Кстати, кроме теневых и неприятно багряных лоскутов, словно неводом удерживающих в себе пелену, наступающий на нас тумана из поднятой пыли в основном и состоял – обратил я внимание.

Очень, так скажем, странное и неприятное совпадение. Хотя с другой стороны, в пустынном мертвом мире что еще можно эффективно использовать кроме Воздуха и пыли как связку для маскирующего или поискового конструкта? И, опять же, в мутной надвигающейся пелене виднеются багровые змейки. Словно удерживающие, и даже тянущие за собой всю конструкцию. Возможно, для ее создания стихия Воздуха и не использовалась.

Осматриваясь по сторонам, я уже – в сопровождении индианок, дошел до подножия лестницы пирамиды. Причем воспринимал реальность словно с запозданием, сам словно сквозь пелену. Состояние такое, как будто поднять подняли, а разбудить забыли; в преддверии боя это, наверное, защитная реакция разума. Я будто сам себя невольно успокоил, заставив воспринимать происходящее словно все еще продолжающийся сон.

Оказавшись у лестницы, собрался было подняться наверх, чтобы осмотреться. Но неожиданно меня удержала за плечо Ира.

– Там будет опасно, мой лорд, – покачала головой индианка, взглядом указав на вершину.

И снова ко мне обернулась. Глянув при этом очень странно – с иными, чем обычно, эмоциями. В этот момент вперед, приближаясь, сделала шаг Ада. Заставив меня напрячься – все же со считыванием информации с алтаря я напрочь забыл о роли Ады в убийстве (?) Элимелеха. Вроде ее и Андре привел, которому я доверяю, но вроде она же и Элимелеха – по официальной версии, убила.

Но Ада и Ира, как оказалось, обо всем этом не забыли. И у них обеих, как оказалось, было ко мне важное и неотложное дело. Которое уже известным способом решало проблему моего недоверия и подспудного напряжения от появления Ады.

Решила вопрос доверия Ада также, как в свое время и Ира. Только Ада была старше и опытнее. Поэтому обошлось без порчи одежды и лишней вычурной красоты: Ира, принося мне личную клятву верности на крови, ритуальным клинком полоснула себя через одежду, взрезая ткань. Ада же сейчас плавным движением расстегнула скрытую молнию, и сбросив портупею с подсумками, приспустила комбинезон, оставшись голой по пояс.

Присев на одно колено, индианка достала из ножен широкий листовидный клинок с витой рукоятью. Без задержек ритуальный клинок глубоко вошел в кожу Ады на левом боку, и оставляя широкий надрез двинулся наискось вверх, через живот к правому плечу, пройдя в середине груди.

Вокруг опустился глухой полог – с момента начала ритуала мы находились в центре концентрации силы. Здесь, в этом мире, не было цельного и действительного отражения – Изнанки, куда нас вытолкнуло с Ирой во время проведения первого ритуала. Сейчас мы просто оказались в центре невероятного сопряжения сил – так, что даже воздух начал потрескивать от сконцентрированной вокруг энергии. И концентрация этой силы создала вокруг нас непроницаемый купол, отделивший происходящее от остальной реальности.

Ада уже довела клинок до плеча и лезвие взвилось вверх, вместе с несколькими алыми камельками. Ритуальный клинок вспыхнул красным сиянием и перехваченный обратным хватом, вонзился в сердце индианки. Сгустившийся воздух вокруг тяжело колыхнулся – уплотнившийся настолько, что мы по ощущениям находились уже даже не в толще воды, а будто бы в тягучем мазуте.

В глухой, давящий на уши тишине раздался скупой металлический щелчок – вонзившийся в сердце Ады клинок там и остался, а обломленная рукоять от него отделилась. Стоя на одно колене, Ада уже протягивала мне рукоять ножа.

Я второй раз участвовал в подобном ритуале, и сейчас наблюдал происходящее новым, более спокойным взглядом. Отстраненным. Видел и глубоко взрезанную плоть Ады – из широкого надреза пока не упало ни капли крови, все удерживалось внутри энергетическим контуром; видел и биение кроваво-красного клинка, пульсирующего в такт ударам ее сердца. Видел и глаза Ады, внешне спокойно глядящие на меня.

Только внешне. Ада сейчас, как и Ира раньше, совершала жертвоприношение, также отдавая мне свою жизнь. Отдавая не своей богине, не в вечность, а даря ее непосредственно мне. При этом ничего не прося взамен. И пусть у Ады получалось скрыть волнение внешне, я все равно его чувствовал.

Отметив это, я обратил внимание еще и на то, что нож, как в прошлый раз с Ирой, не разделялся – мы ведь находились не в Изнанке. Ритуальный клинок Ады в момент удара просто частично перестал быть материальным и вонзился в ауру эфира.

Протянутая рукоять клинка в раскрытой ладони Ады между тем ожила. Извиваясь, словно пожирающая саму себя змея, витые кольца уменьшались, пока на ладони индианки не остался лишь небольшой перстень. В камне которого, в такт пульсации сердца индианки, забился кроваво-красный мотылек.

– Моя жизнь принадлежит тебе, мой лорд, – совершенно спокойно, глядя на меня своими желтыми кошачьими глазами, произнесла Ада.