– Том, не пытайтесь показаться дураком, вам это не идет, – жестко сказала вдруг, почти как плюнула, охотница.
– Э… – с деланно смущенным видом я снова глянул на Саманту, демонстративно закатившую глаза, а после вернулся взглядом к светловолосой леди: – Ах, так это вы иносказательно про то, что мы одаренные?
Мужчина с уже поблескивающими от пота залысинами не сдержался и едва заметно выдохнул через стиснутые зубы. Охотник явно выглядел недовольным – напарница явно портила ему игру, и он сейчас на нее злился. Сама же светловолосая леди определенно хотела меня сейчас ударить. Сильно и больно.
«Дорогая, дорогой…» Если это деловые партнеры, или даже партнеры более близкие – любовники или даже супруги, не понимаю, как они вместе уживаются.
Вариант мужчины предельно вежливо донести до нас, что мы теперь дичь – несомненно хорош, в нем есть определенная изюминка. Тем более что он намеренно подводил нас к попытке использовать стихийную силу, ожидая насладиться нашим фиаско.
Вариант женщины – вбить нам понимание изменившейся реальности прикладами, низвергая нас с привычного сословного пьедестала, мне не настолько нравится. Но он также, безо всяких сомнений и эффектен, и эффективен.
А вот то, что сейчас у них на двоих получается – ну ни вашим, ни нашим. Невнятненько как-то.
Меня даже так и подмывало спросить: «Вы что, на королевской охоте в первый раз?»
– Прошу простить, но я действительно сразу не догадался, – вместо этого со всей возможной учтивостью обратился я к светловолосой охотнице. – Просто про вершину мира это немного не мой фетиш, поэтому понял не сразу. Так по итогу, о чем вы речь ведете, уважаемый?
Мужчина глубоко вздохнул и вновь улыбнулся. Улыбнулся обезоруживающе и даже с некоторой долей умиротворения. Ему ситуация снова начала доставлять удовольствие: начиналась самая приятная часть, и никакая наша с Самантой хорошая мина не могли спасти проигрышную партию.
– У вас сегодня плохой день, – сообщил нам охотник с нескрываемым удовольствием. Став при этом вдруг удивительно похожим на лоснящегося домашнего кота, поймавшего на даче полевую мышь.
– Вы хотели сегодня поохотиться, и – так получилось, что мы тоже. Интересы, опять же так получилось, пересеклись, и наша карта, ах какое для вас сожаление, оказалась сильнее. Так что охотиться сегодня будем мы, но и вы в охоте также поучаствуете. Думаю, даже не будучи слишком умными, вы сможете сами додумать сами в каком качестве. Но я, если что, готов подсказать. Даже бесплатно.
– Мм… не скажу, что радостную весть вы нам принесли с утра. Я примерно понял о чем речь, но вы продолжайте, это становится все более интересным.
– Очень рад, что сумел заинтересовать. То ли еще будет, – продемонстрировал охотник полупоклон.
– И что же будет?
– Сейчас, для общего понимания и погружения, так скажем, в ситуацию, мы сделаем вам немного больно. Сломаем палец или выбьем пару зубов? – обернулся к напарнице мужчине. – Впрочем, решим по ходу, – отвернулся он от нее не дожидаясь ответа. И посмотрел на меня: – Да, совсем забыл! Прямо сейчас, первым делом, мы попросим вас принять дозу нейтрализующей магическую энергию слезы.
Вот оно что, тот самый момент. Если дама-охотница, желающая начать объяснение с удара ноги в лицо, сразу бы спровоцировала нас на конфуз (предполагаемо) безуспешной попытки использования силы, то мужчина подводил к этому моменту более плавно, наслаждаясь каждым мгновением. Вновь у меня мелькнула ассоциация с сытым котом, играющемся с усталой мышью. Охотник между тем продолжал:
– Далее, после всех неприятных для вас процедур… брр… – даже картинно поморщился он, – вы получите карту местности. На бумаге, как в старые добрые времена. На карте будет отметка об объектах, добравшись до которых вы имеете теоретические шансы спастись…
Охотники стояли перед нами на солнышке. Уже хорошо припекающем – и если по светловолосой леди не видно, что ей жарко, то у господина с залысинами несколько капелек пота уже прокатились по вискам.
– …после получения карты вы побежите на все четыре, и у вас будет… – продолжая рассказывать, он переглянулся с напарницей, – скажем, час. Час времени. Мы пока здесь позавтракаем, покопаемся в ваших вещах и может быть даже посмотрим утренние новости. Сегодня прения в конгрессе по двадцать седьмой поправке, слышали об этом?
– Что-то припоминаю. Это поправка, предложенная еще в 1789 году, если не ошибаюсь?
Господин с залысинами даже в ладоши восторженно хлопнул.
– А вы начинаете мне все больше нравится! Приятно будет вас убить, – доверительно сообщил он мне.
– Оружие дадите?
– Конечно! Мы же не звери какие… Вы можете взять с собой привезенные штуцеры. Оруженосцы ваши, правда, сейчас уже на пути к дому, так что носить винтовки придется самостоятельно.
– Отлично. А будет ли возможность…
– Хватит! – вдруг рявкнула женщина, оборачиваясь к спутнику: – Дорогой, вотс зе фак, ты долго будешь с ним сюсюкаться? Этот высокомерный ублюдок меня уже просто бесит! Слышишь, ты! – обернулась она ко мне, – если еще раз откроешь свой поганый рот, я прострелю тебе ногу, понял?
«Понял, все понял» – взглядом ответил я светловолосой леди, едва заметно кивнув. И с укоризной вопроса посмотрел на господина с залысинами. Тот в ответ только руками развел, мимикой демонстрируя, что больше не готов идти вопреки желанию своей спутницы.
Так. Кот по всей видимости с мышью наигрался.
– Вот и отлично, что понял! – рявкнула между тем охотница, все больше распаляясь. – Засунь язык в задницу, и не думай доставать! Никлас, сломай этой сучке мизинцы на обеих руках! – обернулась она к одному из неасапиантов.
Саманта после этих слов сохранила бесстрастный вид. И лишь через пару мгновений она состроила удивленную гримаску, словно бы недоумевая – почему говорил только я, а пальцы ломать сейчас будут ей.
Неасапиант между тем двинулся вперед. Остальные двое переместились, расходясь в стороны, чтобы иметь не перекрытые сектора обстрела и контролировать как Саманту, так и меня.
Господин с залысинами наблюдал за происходящим с отеческой усмешкой, а светловолосая леди с явным предвкушением – она, судя по всему, только сейчас готовилась начать получать удовольствие от процесса.
Тысячи мыслей промелькнули у меня, пока я смотрел на ожидающую действие неасапианта охотницу. Приблизившийся к нам неасапиант уже взял за руку Саманту, побуждая слезть со стула. Сделал он это резким движением, так что принцесса болезненно вскрикнула.
– Стоять! – громко произнес я, добавив в голос немного силы, использовав одну из ментальных практик. Из тех, что действовали и на неасапиантов в том числе – Никлас после моего слова отдернул руку и отступил на шаг.
– Я бы не советовал вам этого делать, – произнес я, посмотрев в глаза ограниченно разумного неасапианта и переведя взгляд на охотников. – Давайте мы сейчас просто уйдем, без продолжения комедии нашей общей антрепризной самоорганизации, а вы между тем позавтракаете, покопаетесь в нашем грязном белье и посмотрите новости?
«Мальчик, ты похоже не понял всю глубину наших глубин» – примерно подобным образом можно было перевести фразу дамы-охотницы, которая вновь перешла на французский.
«Безумству храбрых поем мы песню» – добавил и ее спутник с залысинами. – «Никлас, несмотря на мои старания наш друг не совсем понимает, куда попал, поэтому сделай его женщине по-настоящему больно».
Когда телохранитель потянулся к Саманте, а принцесса – не выходя из образа, только вжала голову в плечи, я едва вздохнул. Ну, хотя бы попытался решить дело миром, так что совесть моя чиста.
Рывком входя в скольжение, я – преодолевая плотную пелену сгустившегося воздуха, пробиваясь словно через толщу воды, бросился вперед. Не успела рука Никласа снова коснуться Саманты, как я ее перехватил, уводя неасапианта в сторону. Сделав плавный шаг вместе с подавшимся за мной Никласом, рванул его за руку, изменяя направление движения.
