«Любой игрок, когда его выпроваживают из команды, считает, что с ним обошлись сурово. Если Бесков выгонял – было за что. И выгонял только того, на чье место уже приготовил замену…»600, – вспоминал Ринат Дасаев. Расставания почти всегда были жесткими, болезненными. «На общем собрании в конце сезона Бесков брал слово: «Если кто-то не хочет у нас играть или имеет приглашения – свободны!». Мог перед строем сказать: «Молодой человек, собирайте вещи, вы больше команде не нужны». Но основных игроков таким образом не провожал, только молодежь…»601, – это уже из воспоминаний Эдгара Гесса. Как рассказывал Юрий Гаврилов, отчисления не обсуждались с командой: «Никак не обставлялись. Команде сообщали – за то-то отчислен. И все молчали…»602. Впрочем, по словам Дасаева, «…если команда заступалась за виновного, тренер, в основном, менял гнев на милость. Но случалось, что он упирался, тогда уломать его было невозможно. Особенно если футболист находился на сходе, и на это место уже присмотрели другого. Бесков в этом смысле был достаточно жестким человеком, с отслужившими свой срок расставался безжалостно. Из-за потери формы «Спартак» покинули многие: Гаврилов, Поздняков, Шавло, Романцев…»603.
Уход Олега Романцева был очень показателен. 29-летний капитан и лидер команды завершил выступления в «Спартаке», да и в большом футболе, внезапно, буквально на полуслове, после очередной календарной игры: «Мы возвращались на поезде после выездного поражения от минского «Динамо». И разозленный Бесков в тамбуре громко высказал кому-то из помощников пару нелицеприятных слов о Романцеве. Олег их услышал, обиделся. «Все, – сказал, – больше на тренировку я не приду». Мы думали, это было сказано в эмоциях, начали его уговаривать. Но Романцев остался непреклонен. Мне даже сейчас тяжело это вспоминать, мы с Олегом крепко дружили…»604, – рассказывал Дасаев. Впрочем, сам Романцев адекватно оценивал ситуацию: «Я, конечно, чувствовал, что отношение Бескова ко мне меняется. Меня уже были готовы заменить другие ребята – Гена Морозов, Боря Поздняков. Они были моложе, свежее и здоровее меня…»605. Травма не позволяла играть в полную силу: «Я уже был настроен на уход. Точно понял, что выступать на высоком уровне больше не смогу…»606. Но все же конфликтная ситуация между игроком и тренером развивалась скоротечно, в поезде, на глазах всей команды, и не могла не задеть и самого Романцева, и его партнеров по команде. Бесков же был предельно сух, просто проинформировав команду о принятом решении, вспоминал Юрий Гаврилов: «Про Романцева Бесков сказал: перенес операцию на сухожилии, нога потеряла свободный ход…»607. Правда, надо отдать должное, очевидно, Николаю Петровичу Старостину. Несмотря на размолвку с Бесковым, Романцев оставался на ставке игрока еще несколько месяцев, и – редчайший случай! – удостоился достойных проводов: «Формально я попрощался с командой в октябре 1983-го. Была обычная календарная игра, и на ней решили организовать символическую передачу капитанской повязки: от меня – Дасаеву. Ребята вынесли меня на поле на руках. По сути, это были проводы из футбола…»608.
«Футбол ревнив: он требует, чтобы человек отдавался ему всецело…»609, – Бесков, по свидетельству Евгения Богатырева, любил повторять эти перефразированные им слова Микеланджело. Каким же виделся ему образ идеального футболиста? Во главу угла он ставил личность игрока, главный критерий оценки – фанатичное отношение к делу: «Превыше его способностей ценю преданность делу. Мне импонируют игроки, которые стремятся утвердить себя на поле. Когда помогаешь выйти такому футболисту на новый рубеж, всегда приятно и за него и… за себя…»610.
«В первую очередь, меня волнует понимание игры, если можно так сказать, глубина чувства к футболу. Важна голова, а не габариты, природная быстрота и техника могут с лихвой компенсировать отсутствие атлетических качеств. А вот отсутствие человеческих качеств компенсировать сложно. Иногда приглашаешь игрока в команду, заведомо зная, например, его слабость в соблюдении режима, надеешься, что в новом коллективе он изменится. Но часто усилия напрасны. Печально, когда обманываешься в надеждах, но больше удручает полнейшее безразличие молодых талантливых людей к шансу утвердиться в жизни. Для успеха нужны характер, привычка к самодисциплине, фанатичное стремление к цели. Только тогда мы вместе дойдем до нее…»611, – так Константин Иванович ответил однажды на вопрос, что же нужно игроку, чтобы обратить на себя внимание Бескова. И еще – интеллект: «Нужно сочетание определенных, доведенных до высокого уровня технических навыков, физических кондиций и тактического мастерства – впрочем, если правильно мыслишь на поле, это труда не составит. А, в общем, я согласен с Пеле: интеллект, ум – самое важное, самое дорогое в игре. Все игроки, которые выделялись и тогда, и сейчас – начиная от Михаила Бутусова и Федора Селина, Петра и Николая Дементьевых, – все обладали высоким интеллектом. А те, кто мыслил на «троечку», даже на «четверку», не смогли утвердить себя в футболе…»612. «Он очень тщательно отбирал людей – по уму…»613, – подтвердил Алексей Прудников и припомнил другую излюбленную фразу тренера: «Даже медведей учат в хоккей играть. Так и вас научу футболу – главное, чтоб человек умный был…»614.
Но все-таки главным, думается, было – то самое чувство к футболу, преданность делу. «Внешняя корректность чаще всего свойственна людям бесстрастным. Бесков – страстный человек. Его страсть – футбол. И это заметно даже невооруженному глазу. Говорить о футболе он может сколько угодно, а думать о нем не перестает, по-моему, никогда. Здесь, как и в собственном костюме, для него не существует мелочей – все важно и все значительно. Любую мелочь он готов объяснять и повторять хоть тысячу раз, пока не уверится, что его поняли и с ним согласились. И от своего, даже в пустяке, он не отступится ни за что на свете…»615, – заметит Валентин Иванов.
Игрокам, разделявшим с Бесковым эту страсть к игре, Константином Ивановичем, при всей его жесткости и нетерпимости, прощалось многое…
«ТЕХ, КТО ОТДАВАЛ ВСЕГО СЕБЯ ФУТБОЛУ, ОН УВАЖАЛ…»
«Любой творческий коллектив – будь то актерская труппа, ансамбль музыкантов или спортивная команда – нечто иное, нежели арифметическая сумма индивидуальностей…»616, – еще одна неординарная фраза Бескова, запомнившаяся Евгению Богатыреву. «Больше всего в футболе я люблю трудолюбивых, талантливых игроков. Понимаю, что не все из них могут вот так же из года в год «тянуть лямку», не сбиваясь с пути…»617, – скажет сам Константин Иванович в одном из интервью. И именно эта нехарактерная, в целом, для Бескова снисходительность, полагает Юрий Гаврилов, его самого не раз выручала в работе с тренером: «Бесков – человек из другой колоды отечественных тренеров, он мог быть разным с игроками, деспотом, дипломатом, профессором, учеником, и в доску своим парнем. И поступал он по-разному. Например, в его бытность старшим тренером, игрок из «Спартака» мог вылететь из команды за полфужера шампанского. И мне доставалось, но Константин Иванович обожал красивый футбол, поэтому игрокам, творившим его на поле, он делал поблажки за его пределами…»618. Однако это вовсе не означало поблажек на футбольном поле. Скорее, напротив…
