– Исаак?

– Айзек, – парень с банкета мялся в холле, держа в руках небольшой букет малиновых роз.

– Айзек, – Хван кивнул. – Что тут делаешь? Как нашел мой дом? – но забитый посетитель не спешил отвечать, только смотрел на Лима своими собачьими глазами. – Стой, ты следил за мной?

– Да…

– Слушай, – Хван до конца открыл дверь и вышел чуть вперед. – нельзя так делать. Зачем ты здесь?

– Я, – голос Айзека сорвался, что заставило его прокашляться. Набравшись смелости, он продолжил. – Я не мог забыть о тебе. Просто… Ты – другой уровень. Я имею в виду, что не встречал никого похожего раньше. После нашей встречи хочется увидеться снова. Вот, я и пришел, чтобы… Чтобы пригласить тебя на свидание.

Лим опешил. Единственное, о чем он думал – мальчишке нужен хороший психолог. Если он так эмоционально привязывается за пару часов, то у него явно проблемы.

– Приятель, – Хван старался быть помягче, но и утаивать правду не собирался. – Я – просто хост. Побыть рядом с тобой – это моя работа. Просто работа. Оно не значит, что у нас должна появиться какая-то ментальная связь или влюбленность. Ты мне заплатил за встречу, помнишь? Все понарошку, ничего настоящего.

– Я знаю, – Айзек с энтузиазмом закивал. – Но… Ты действительно запал в душу. Пожалуйста, дай мне шанс.

Осознавая, что этот долбан не уйдет без пинка, Хван решил добить его последним аргументом:

– Айзек, у меня, типа, есть муж, – но тут же осекся. – Без «типа». У меня есть муж.

Парень завис. Он непонимающе глядел на Хвана, пока в его голове крутились шестеренки. Хозяин апартаментов выжидал, когда же все механизмы встанут на свои места и на гостя снизойдет просветление. Но этого не случилось.

– Ты врешь.

– Что? В смысле?

– Нет у тебя мужа. Ты ведь еще не получил гражданство.

Дело принимало странный оборот. Магнат каким-то образом сумел нарыть информацию на Хвана, раз докопался даже до таких мелочей. Маркус, договорив, выглянул из-за угла. Смутился, завидев незнакомца на пороге. Да и Хван был явно напряжен.

– Я хочу, чтобы ты пошел со мной на свидание, – тон Айзека изменился, а блеск в глазах преобразовался в демонических светлячков. – А если откажешь, я пойду в консульство и расскажу, где работаешь на самом деле. Когда они узнают, что занимаешь эскортом, тебя депортируют.

Отлично, начался шантаж. Лим усмехнулся. Его развеселили наглость и нахальство, с которым этот щенок заявился перед ним. Смотря на богатея сверху вниз, Хван четко произнес:

– Что за сукин сын…

– Какие-то проблемы?

Маркус вклинился в беседу, появляясь рядом. Айзек переключил внимание на него: от зрачков не спрятались многочисленные татуировки, покрывающие кожу. Аура исходила совершенно другая – грузная, будто тигр, который вот-вот напасть, но притаился в кустах и ждет момента. Айзек опустил букет, вновь заводя разговор с Хваном:

– А с ним ты за деньги трахаешься, да?

Тигр прыгнул. Маркус схватил гостя за горло и впечатал в стену позади, заставив того кряхтеть. Цветы рухнули на пол, теряя лепестки. Айзек выпучил глаза и медленно сгорал под взглядом Маркуса, который разъедал его до самых косточек.

– Ты кто, нахрен, такой? – Маркус говорил медленно и четко, не разрывая зрительный мост. – Я слышал ваш разговор. Угрожать вздумал? Ну, попробуй. Только знай, если с ним что-то случится, я приду и пристрелю тебя. Пристрелю, понимаешь? – Маркус сложил пальцы, выставив вперед только два, и поднес их к виску парня. – Пах – и твои мозги окажутся на штукатурке. Настучишь – с тобой и твоей семьей разберутся, никого в живых не оставят. Если мы исчезнем из Багрового Элизиума, «Лантана» все еще будет на месте. Не переходи мне дорогу, поганка. И к моему мужчине не лезь, а ослушаешься – за себя не ручаюсь. Видишь комод позади? Видишь, видишь. Там лежит ружье, и далеко не одно. Я отлично стреляю и никогда не промахиваюсь. Любого спроси – ответят одинаково. Теперь, – он отпустил страдальца, позволив тому снова дышать. – Вали домой и никогда не возвращайся.

Отходя, Маркус наступил на малиновый букет. Он пнул его в сторону и закрыл дверь, вешая цепочку рядом с замком. Хван тяжко вздохнул. О таких сюрпризах ему не рассказывали, когда поручали работу. Хван повернулся к Маркусу, одним лишь взглядом прося прощения. Тот не гневался больше: он подошел ближе и поцеловал парня в лоб, убирая в стороны лохматые волосы. Вечер будет хорошим: они включат какой-нибудь старый фильм, съедят пиццу с тянущимся сыром и выпьют не одну чашку зеленого чая.

Маркус солгал, когда сказал, что «Лантана» не оставит угрозу среди живых. На самом деле всем плевать. Это не та мафия, о которой привыкли слышать. Если Маркус или Хван отправятся на тот свет, им просто найдут замену. Но глупцам это знать не обязательно.

эра зеленого бутона

– О, Владыка, это самое странное, что я жизни совершал, – взмолился Хван, глядя напрямую в потолок.

– Ну, нам не обязательно…

– Обязательно, – Хван протестующе перебил говорившего. – Мы сделаем. Только не смотри.

– А как тогда… Лучше не будем, – Маркус жалобно свел брови. – Я будто заставляю тебя.

– Не заставляешь. Просто стесняюсь. Хочу, но стесняюсь.

Маркус устало перевел дух, освобождая легкие от воздуха. Сидеть раздетым немного холодно. Маркус чувствовал то же смущение, что и Лим, а будучи вместе, они превратились в единый комок нервов и неуверенности. В идеале должен быть кто-то один более осведомленный, но тут судьба сыграла злую шутку. Не найдя больше никаких слов, Маркус произнес:

– В темноте все равно ничего не видно.

– Ладно, – Хван махнул рукой, будто прогонял сомнения. – Давай.

Маркус положил ладони на коленки второго и аккуратно развел их в стороны. Он пододвинулся ближе, устраиваясь. Пришлось подложить под таз Хвана подушку – прочитал, что так будет безопаснее. Глаза Лима широко распахнулись, когда случилось первое движение. Маркус наклонился к нему, меняя свое положение в пространстве, дал время привыкнуть, не шевелился. Хван одной рукой обвил его спину, а второй впился в предплечье. Он держал в разуме всего одну мысль – не забывать дышать. Нужно максимально расслабиться, но робость мешала. Ничего не происходило, пока Маркус не услышал ровные вдохи и выдохи, а следом шепотом: «Начинай». Хван хотел не проронить ни звука, чтобы не вогнать себя в краску еще сильнее. Даже несмотря за чужую заботу, небольшая боль присутствовала. Стало еще необычнее, когда Маркус, видимо, забылся. В силу своей неопытности он не мог сопротивляться ощущениям. К сожалению, у девственников нулевая выдержка. В какой-то момент Маркус хныкнул и остановился. Он не шевелился, уткнувшись в плечо Хвана лбом. Хван тихо ждал, пока Маркус объяснится, но когда молчание продлилось дольше минуты, он все же спросил:

– Уже?

– Просто ты очень мне нравишься, – виновато пролепетал тот.

Хван гоготнул от безысходности, но тут же начал успокаивающе гладить по лопатке:

– Все нормально, все нормально, – говорил он, когда Маркус перекатился на кровать и развалился на ней, смыкая веки.

– Я – позорище…

– В первый раз такое часто случается. Просто забей. В следующий будет по-другому. Я пойду,– Хван хотел сказать: «Куда-нибудь», но вовремя осекся, – в душ.