– Простой парень? – удивленно переспросил Масси.

Затем он поднял с полу кинжал Ханни и обратился к другим двум блюстителям:

– Вы когда-нибудь видели такие кинжалы? Посмотрите, какая сталь! И алмазы на эфесе!

Затем он, широко улыбаясь, протянул этот кинжал Ханни.

– Возьми кинжал! Возможно, он еще спасет тебе жизнь, – продолжая улыбаться, сказал Масси.

– Спасибо! – сухо ответил Ханни.

– Хм… Да и ремень какой выделки и из хороший кожи у тебя! А глаза у змеи… Это изумруды? – внимательно рассматривая потерпевшего и при этом улыбаясь, говорил Масси.

Ханни молчал и с недоверием смотрел на блюстителей.

– А сандалии-то с золотой нитью? Туника простая, но все остальное Ханни на тебе потянет далеко не на один золотой кешель, если не на все десять! – не успокаивался Масси.

– Сколько я вам должен за мое спасение? Этого хватит? – наконец заговорил Ханни и достал из небольшого кожаного мешочка на поясе монету достоинством в один золотой кешель.

При виде такой монеты глаза у блюстителей загорелись огоньком.

– А вот денег нам от тебя не нужно! – неожиданно для Ханни ответил Масси.

– А что вам нужно? Я думал, что скорее две луны упадут на Ма, чем в Карт Хадажде кто-то откажется от золотого! – с большим удивлением переспросил Ханни.

– Председатель Гано издал закон, по которому те блюстители, которые соберут наибольшее количество благодарственных писем от жителей Карт Хадажда, а тем более если эти письма будут от уважаемых семей, получат повышение! От тебя мы можем получить только один раз золотой, а если получим повышение, то сможем получать каждый день по золотому. Так что от тебя нам нужно благодарственное письмо, – пояснил Масси.

– Хорошо, письмо так письмо, но для этого мне нужно дойти до моего коня, там у меня есть походные письменные принадлежности. Если вы меня проводите до коня, то я с радостью напишу благодарственное письмо для вас, – ответил на это Ханни.

– И где твой конь? – спросил Масси.

– На стоянке в платной конюшне, – спокойно ответил Ханни.

– И на какой же? На Золотом Базаре две платные конюшни, – с интересом спросил старший блюститель.

– На площади Быка которая, – внимательно смотря на Масси, ответил Ханни.

– Что-то я не удивлен, что такие простые парни, как ты, оставляют своих коней в самых дорогих платных конюшнях, – с ухмылкой сказал Масси.

– Так, значит, идемте, – сказал Ханни и пошел первым. Блюстители направились за ним. Ханни всю дорогу шел с поникшей головой, глядя в пол. Масси, идущей позади, внимательно наблюдал за Ханни всю дорогу и ему сразу бросилось в глаза, как изменилась осанка у молодого человека, когда они вышли на площадь Быка.

Сразу же при выходе на площадь Ханни выпрямился, поднял голову вверх и его осанка приобрела гордый вид. А когда он оглянулся посмотреть, идут ли блюстители за ним, то Масси обратил внимание и на изменившийся взгляд Ханни. Если там, в заброшенным тупике, у него был взгляд испуганного мальчишки, то тут, на площади, у Ханни был гордый взгляд с повелительными нотками.

На подходе к платной конюшне им навстречу вышел конюх. Ханни достал из мешочка серебряный кешель и небрежно бросил его конюху.

– Приведи моего коня! – сказал он повелительным тоном.

– Сию минуту, господин! – согнувшись перед Ханни, сказал конюх и быстро побежал в стойло за конем.

– Так кто же твой отец? Сенатор? Если ты таким повелительным тоном раздаешь приказы, при этом так небрежно раскидывая серебряные кешели? – внимательно смотря на Ханни, спросил Масси.

– Нет! Но в Сенате он бывает, – с улыбкой на лице ответил Ханни. Через минуту конюх вывел коня. Увидев приведенного коня, блюстители остолбенели. Масси конечно же предполагал увидеть хорошего, породистого коня, но не настолько! Это был элитный скакун! Белый конь с золотой сбруей, с фиолетовым покрывалом, расшитым золотом на спине, и седлом, украшенным слоновой костью, да и грива самого коня была красиво убрана золотой нитью.

Ханни подошел к коню, достал из специального пенала на седле письменные принадлежности.

– Так что надо написать в этом письме? – задал он вопрос блюстителям.

Масси немного пришел в себя.

– Это сколько же стоит такой конь? Не менее двух Золотых Даров, я полагаю! – с большим удивлением Масси задал вопрос.

– Не знаю! Мне отец на восемнадцатилетие его подарил. Так что в письме писать надо? – спокойным тоном ответил Ханни.

Наконец Масси пришел в себя и продиктовал письмо. Ханни, внимательно его слушая, аккуратно все написал. Затем сложил письмо вдвое и сел на коня. Посмотрел на своих спасителей и улыбнулся.

– На самом деле я очень вам благодарен за то, что вы меня спасли. Большое спасибо вам за это! И очень надеюсь и буду рад, если вы получите повышение в самое ближайшее время! Я всегда с добром буду вспоминать о вас, – с этими словами он отдал письмо Масси, пришпорил коня и помчался по площади.

Масси проводил взглядом удаляющегося молодого человека, открыл письмо и посмотрел на подпись, его глаза округлились, а челюсть – отвисла! В конце письма была подпись: «Ханнибаал, сын Хамелькарта Урагана, суффета по морским и военным делам Республики Карфа».

– Так кто его отец? – с интересом задал вопрос один из блюстителей.

Масси посмотрел на него, но не успел ответить. Со стороны порта раздался величественный вой труб. Это был не просто приветственный вой труб! Этот мотив в исполнении портовых труб знал каждый, кто жил в Карт Хадажде! Именно так город приветствовал морского суффета, возвращающегося с победой с войны.

– Да вот и он! Легок на помине! – с улыбкой сказал Масси, показывая рукой в направлении, откуда доносился трубный гул.

– Не понял! Кто легок на помине? – с замешательством в голосе переспросил блюститель.

– Это был сын Хамелькарта, – ответил Масси, протягивая письмо товарищам.

Блюстители взяли письмо, прочитали его и растерянно посмотрели на Масси.

– Теперь мы точно получим повышение! – с радостью в голосе и широко улыбаясь, сказал Масси.

Под торжественный гул труб флотилия Хамелькарта проходила через торговый порт. Сам суффет стоял на капитанском мостике и с большим удовольствием наблюдал, с какой радостью его встречали люди на пристани. В народе любили Хамелькарта, считали его благородным и честным политиком, его авторитет был очень высок.

Хамелькарт улыбался и иногда махал рукой людям в ответ. Вдруг среди толпы он увидел очень полного человека в дорогих одеждах и в окружении охраны из гвардейцев Священного отряда. Это был Председатель Гано. Они встретились взглядами, театрально улыбнулись и кивнули, поприветствовав друг друга.

Хамелькарта удивило и озадачило присутствие Гано на пристани в момент возвращения флотилии. Зачем он прибыл на пристань? Не для того, чтобы поздравить Хамелькарта с победой, это точно! Только в случае поражения или гибели самого Хамелькарта Гано мог специально прибыть на пристань, порадоваться неудаче своего главного политического оппонента!

Флотилия подошла к внутреннему шлюзу. Преодолев его, корабли вошли в военную часть порта. Они, двигаясь по часовой стрелке, заходили в свободные доки, и только флагманская Морская Пантера подошла к пристани замка морского суффета.

После того, как все мероприятия по швартовке корабля были окончены, Хамелькарт сошел на берег. На пристани его встречал Бодмелькарт, в руках он держал специальный футляр для писем и документов. Он, улыбаясь, подошел к адмиралу и поздравил его с победой. Хамелькарт также улыбнулся ему в ответ и предложил пройти в его кабинет, так как прекрасно понимал, что Бодмелькарт без веской причины не стал бы беспокоить военного суффета после продолжительного морского перехода.

– Я к вам по двум вопросам, господин суффет, – ровным тоном сказал Бодмелькарт.

– Понимаю, что не о погоде будем беседовать, – с улыбкой ответил Хамелькарт.