Людей мы не нашли. Это плохо. С другой стороны, пробраться внутрь трубы пока не удалось. Так что еще не все потеряно. Кроме прочего, путешествие открыло возможные новые шаги, а это однозначно успех. Надо отловить во дворах одинокого инопланетянина и изучить его реакцию на дерево, дым и огонь. Конечно, не в своих дворах, а подальше. Вдруг все-таки поднимется тревога?

Мероприятие, конечно, рискованное. Абсолютно неизвестны физические параметры врага. Непонятно, есть ли у зеленых фигур оружие или какие-то иные меры воздействия.

С другой стороны, если один единственный инопланетник окажется в состоянии скрутить двух взрослых здоровых мужиков, то и трепыхаться нечего. Включим здоровый фатализм и погибнем с героическим «банзай».

В честь успешного возвращения мы снова устроили банный праздник, нагрели квартиру до совсем комфортного состояния, перестирали нижнее белье и расположились на своих спальных местах. Я продумывал план поимки. Селим тоже не спал. Наконец он слез с дивана, замотавшись в одеяло. Достал тетрадь с карандашом и стал что-то рисовать при свете толстенной свечи.

Я тоже поднялся и подошел. На листе фигурировал земной шар, а на нем стояли человек и, видимо, инопланетянин, взявшись за руки. Для пущей наглядности дружбы народов, Селим пририсовал обоим улыбки до ушей. Он посмотрел на меня и дополнил картинку большим вопросительным знаком. Потом разделил Землю пополам по горизонтали, на нижней половине схематично набросал пальму и поставил стрелочку от человека туда. На верхней намалевал снежинку и провел стрелку уже от второй фигуры.

Ну вот, а я думал, что оптимист тут никак не он.

В принципе, действительно возможно, что люди как-то договорились с этой загадочной расой, оставив ей северные широты и переправившись туда, где потеплее. Но все равно как-то гадко получается. Почему мы на собственной планете должны ютиться ближе к экватору, брести через пустыни и блуждать в степях?

Действительно, дома не выглядят спешно покинутыми. Такое чувство, что жители просто уехали в длинный отпуск. На машинах. Нет разрушений, свойственных войне, нет явного заражения почвы и воздуха. Даже мертвых тел и скелетов нигде не наблюдается! Но что-то не увязывается у меня это все с мирным решением вопроса.

Чтобы не расстраивать друга, я пожал плечами. Тот вздохнул и вернулся на диван.

***

Учитывая ночное путешествие до дома, ванно-банные процедуры и поздний ужин-завтрак, мы почти весь следующий день проспали. Только к вечеру я выбрался на разведку по ближайшим дворам и принес несколько больших крепких веток. Часть отломал, другие вытащил из-под снега.

Селим указал на них и вопросительно поднял брови.

Я изобразил в тетрадке давешнее дерево за забором, потом инопланетянина, затем постарался сымитировать страх. В лицах попытался донести до товарища, как мы будем ловить зеленого человечка, пугать его палкой, огнем и дымом.

Когда тот понял всю глубину моего замысла, лицо его закаменело, и он несколько раз твердо повторил нет, скрещивая руки. Снова открыл свою пастораль с дружбой народов и указал на них. Затем осуждающе ткнул пальцем в меня и перечеркнул картинку жирным крестом.

Ну и как тут вести диалог?

Он считает, что инопланетяне могут быть мирными и опасается, что я их разозлю. Вполне разумно. Но если они все-же враждебны, следует четко понимать, чем и как мы сможем защищаться, если им вдруг надоест нас игнорировать.

Общаясь на одном языке, мы могли бы привести друг другу те или иные аргументы и прийти в конце концов к общему мнению. А сейчас? Как все это описать картинками?

Ладно, буду делать то, что считаю нужным и правильным. Если не присоединится – его дело. История нас рассудит.

***

К счастью, сбитый режим не сильно мешал жить: спать тут можно было сколько угодно. То ли выматывала атмосфера постоянного стресса, то ли организм пытался впасть в зимний анабиоз. Так что, хорошенько отоспавшись ночью, я стал собираться на боевую операцию. Прицепил на пояс нож, взял две ветки потяжелее. Постарался выбрать отличающиеся. Мало ли, вдруг на захватчиков, как на вампиров, действует только какое-то определенное дерево?

Набрал растопки и мелких деревяшек. Снова буду устраивать пожар.

Селим молча и с укором смотрел на меня. Я игнорировал.

Наконец он встал передо мной, повернул руки открытыми ладонями вперед. Жестами показал, что пойдет со мной. После некоторых уточнений я разобрался, что он хочет сначала подойти к инопланетянину мирно. А если тот поведет себя агрессивно, я уже могу спасать товарища, как пожелаю. Хоть палкой, хоть ножом. Главное – быстро и качественно.

План показался мне приемлемым. Я тоже был не прочь решить дело мирно, но сильно сомневался в подобном исходе. Тем более, кто сказал, что зеленые не умеют хитрить?

Отойдя от дома на достаточное расстояние, мы наконец приметили одинокую фигуру. Жаль я не успел развести в укромном месте огонь. Придется дымить на местного подожженными газетами.

Селим ощутимо побледнел, но решительно двинулся навстречу высокой, метра два с копейками, фигуре. Я держался в нескольких шагах позади.

Инопланетянин продолжал двигаться по изначально заданной траектории. Казалось, ничего не замечал. Он перемещался со скоростью медленно прогуливающегося человека, и расстояние сокращалось медленно.

Когда до зеленого сияния осталось метра три, турок хрипло окликнул чужого на своем языке, показывая открытые ладони. Никакой реакции. Пришелец приближался. Стало жутковато. Селим повторил свое приветствие.

Гуманоид слегка отклонился в сторону, пытаясь обогнуть нас. В сугробы он не погружался, только оставлял за собой чуть заметную полосу, как будто снег под ним моментально подтаивал.

Мой товарищ, осмелев, шагнул к тому ближе. Зеленая тварь шарахнулась в сторону и ускорилась. Сейчас расскажет остальным, что на него тут напали! Я погнался за инопланетником, несмотря на протестующий окрик товарища, и изо всей силы вломил ему поперек туловища со спины. Почувствовал слабое сопротивление, как будто сражался с плотной шторой.

Двухметровая фигура как-то сразу оказалась на земле и уперлась длинными руками в снег, пытаясь подняться. Зеленое марево запульсировало, становясь то ярче, то почти совсем угасая, и я увидел, что кисть противника очень похожа на человеческую, даже пальцев столько же.

В прошлой жизни мне несколько раз приходилось драться, но тогда соперники давали сдачи, ругались, грозили неприятностями. Здесь же все происходило односторонне и в полной тишине. Ощущение сюрреалистического сна усиливалось с каждой секундой.

А еще я чувствовал себя живодером, который топит котят или поджигает муравейники. Вот только пути назад не было. Надо выяснить еще про огонь и дым, а потом… Потом добить Это?

Тварь не смотрела мне в лицо. Просто силилась подняться, упираясь в снег. Никак не удавалось.

Все заняло буквально секунды. Ко мне подскочил Селим, схватил меня за руку с палкой, оттолкнул, что-то крича. Я понимал его чувства. Но это всего лишь чужой, а нам надо понять. Понять, как выжить в этом мире, переставшем быть нашим. Понять, насколько далеко простирается белая пустыня. Узнать, кто закинул нас на заснеженные станции. А для этого необходимо жить. И уметь бороться за жизнь.

– Держи его! – крикнул я турку, пытаясь всунуть в его руку палку. Тот снова оттолкнул меня и протянул руку гуманоиду. Но чужак не смотрел на нас, опустив лицо вниз и все пытаясь подняться самостоятельно, раз за разом.

Я понял, что силой удерживать врага на месте пока ни к чему. Высыпал из прихваченного пакета растопку прямо перед ним и, встав на колени в снег, стал судорожно чиркать спичкой.

Мой спутник подскочил и пинком ноги разметал будущий костерок. Да что же это такое? Он совсем охренел? Ничего не понимает! Этот чужой на контакт с ним не идет. Значит, единственная польза от него – понять, чем его можно убить или испугать. А то, что он не агрессивен – так это, может быть, что-то типа рабочего муравья. Не исключено ведь, что у них строгое деление на касты. Или они только стаями нападают.