Тамалий понимал, что только глупец может позавидовать ее дару. Ведь на самом деле эта хрупкая и слабая девушка чувствовала всю боль этого мира, которая проходила через ее сердце, которую она переживала, пропускала через себя, жила ею. Она понесла от неведомой Силы…

Получалось, что так. По-другому, наверное, быть просто не могло. От этого нельзя было ни отвлечься, ни забыться хотя бы на миг. Эти крики по ночам, когда Альфия просыпалась вся в поту и слезах после очередного ночного кошмара…

Тамалий вздрогнул. Король Местальэ боялся разговаривать с Альфией об этом. Девушка говорила, что не чувствует счастья, что чувствует такое, о чем ему не хотелось помыслить даже на миг. Это истощало Короля. Вода всегда просачивалась под лежачий камень, нужно было лишь время, а этого времени, чтобы идея нашла место в его сознании – было достаточно.

Хранительница тайны боялась войны…

Может быть он и не обратил на ее страхи внимания, если бы не предсказания жрецов, после разговора с древними духами. Но жрецы предсказали, что Местальэ не следует вмешиваться в эту войну. Поэтому, сам того не осознавая, Тамалий испытывал смешанные чувства, смотря на эту девушку в центре комнаты. Она вызывала его жалость, любовь, но, одновременно, порождала в душе какой-то необъяснимый гнев…

Король стиснул зубы и, отвернувшись от Альфии, вышел из своей спальни, хлопнув дверью. Может быть, стоило проявить осторожность, но для себя он все давно решил.

Корона Мрака звала Местальэ в бой, против баталий Империи и Арканума.

В главном зале замка Согруэль, в самом центре древнего и могущественного леса Фларлана горело несколько свечей. Посреди стоял круглый стол, но не тот стол, который был привычен для взгляда человека или орка – деревянный, правильных форм, покрытый лаком…

Нет, это был совершенно другой стол, непохожий ни на что, да и не являющийся столом в обычном понимании слова.

Буквально из пола, покрытого зеленой, как изумруд травой, росли корни, извиваясь и переплетаясь друг с другом. Местами на коричневых извилистых проростах можно было увидеть пробивающиеся ростки и зеленые почки. Причудливо переплетаясь, корни, возвышались над полом, скрепляясь друг с другом с четырех сторон. Это и был стол. Стол темных эльфов. То, что дала им природа, Сила могущественного и древнего Фларлана.

Рядом со столом росли точно такие же стулья, именно росли, потому что они, как и стол, вовсе не являлись мебелью, скорее они напоминали растение, кусты, возможно, причудливо выросшие деревья или лианы.

Такова была и обстановка в тронном зале. Казалось, что природа решила показать в этих стенах все свое великолепие и, если так можно было выразиться, мастерство. Ведь других эпитетов видя великолепие тронного зала вряд ли можно было найти.

Вокруг произрастали великолепные красивые цветы, разноцветные фиалки больших и малых размеров. Тут и там можно было увидеть красивейшие кипарисы. Цветы, деревья и парящие в воздухе бабочки нашли свое место тут в единой гармонии. Да и говоря о стенах тронного зала, нужно было делать поправку – стволы могучих дубов-великанов, устремившиеся ввысь и переплетенные друг с другом лианами, венчали зал по кругу.

Но важно было не это. Важно было то, что происходило в тронном зале дворца Согруэль в этот вечер.

За столом на стульях сидело двенадцать темных эльфов. Здесь были прекрасные эльфийки в черных как сам мрак нарядах, и гордые эльфы, одетые не так мрачно. Все они сидели за одним столом.

И только один из них выделялся из общей картины вечной молодости и красоты сединой и морщинами, столь необычными для этих мест. Можно было предположить, что этому темному много-много лет, и возраст старца давно перевалил за знакомые людям мерки десятилетий. Несмотря ни на что, он был весьма подтянут и строен, носил такие же гордые и величавые одежды иссиня черных цветов, как и его молодые соседи по столу. На его плечи спадали длинные пряди волос, которые, пусть и уступали шевелюре молодых эльфов по своей пышности и красоте, все же были ухожены, а одна прядь волос была схвачена в хвост.

Однако был в зале и еще один эльф, одетый куда скромней остальных. Скорее – даже просто и безвкусно: в серую тунику и такого же цвета штаны, потертые сапоги по колено и перчатки с открытыми отверстиями для пальцев. За спиной эльфа висел длинный лук и полный колчан стрел. На поясе покоился кинжал, совсем короткий и узкий. Он не нашел себе места ни на одном из стульев и стоял, сложа руки одна на другую. Эльф, молча, слушал разговор, который вели старшие товарищи за столом. На вид ему было около тридцати-тридцати пяти лет, если судить по человеческим меркам, хотя всем, конечно, было хорошо известно – возраст эльфа практически не поддавался исчислению.

– Ты представляешь, какие опасности могут возникнуть на их пути, Афилия? – говорил темный эльф в красивой черной рясе увешанной пальмовыми листьями с седыми, как мел волосами. Черты его лица были безупречны.

Эльфийка, к которой были обращены эти слова, носила платье из тончайшей ткани, чем-то отдаленно напоминающее мелкий узор паутины, облегающей красивое стройное тело. Ее лицо не выражало никаких эмоций.

– Я все прекрасно понимаю, Джулиал, но другого выхода у нас нет, нам нужно торопиться, иначе мы можем не успеть сделать задуманное, и тогда все закончится провалом. Именно этого я боюсь.

– Этого боюсь и я, – вставил другой эльф с черными длинными волосами, доходящими до самых пят и схваченными кольцом из серебра в хвост, и такими же выразительными черными глазами без зрачков. – Провала. Поэтому считаю, что выступать нужно немедля. Только так можно успеть за эльфами из Местальэ и братьями по несчастью из глубин гор.

– Вы предлагаете сделать бросок через аллоды, как я понимаю, Джулиал? Сеньор Тельонули? Не так ли? – вступил в разговор эльф с небольшим шрамом у левого глаза, разрезающим напополам бровь.

Он был одет в точно такое же пальмовое одеяние, как и Джулиал, но у этого эльфа оно было расшито золотыми нитями и украшено цветами.

– Ты все прекрасно понимаешь, – согласилась Афилия. – Я еще раз повторю, что другого выхода у нас нет. Если обходить аллоды феодалов – мы потеряем время.

На некоторое время за столом повисло молчание. Участники разговора обдумывали сказанное, пока, наконец, не заговорил эльф, выделявшийся одеждой с платиновыми ободками, серьгами и браслетами. Перед тем как начать говорить, он легонько кашлянул и пожал плечами:

– Думается мне, что все бы хорошо, и Иворуа можно было бы запустить сквозь границы аллодов вольных феодалов, как простого смертного, как темного эльфа… Тут даже нет проблем… Думаю, у такого мастера, как он, хватит воображения и возможностей, чтобы пройти не только самому, но и провести тех, кого поручили нам наши союзники из северных земель. Однако здесь есть маленькая зацепка, которая делает ваш план, господа, невыполнимым, – он посмотрел на сидящих за столом, и взял паузу.

– Не тяни же, Меолинуаль! – послышался чей-то голос.

– Я не тяну. Просто думал, что вы сами догадаетесь, – вздохнул темный. – Мы забыли про то, что в Империи бродит так называемая Черная смерть. Чума, – сказал он.

Тельонули забарабанил пальцами по столу. Другие эльфы не выказали своего волнения, но чувствовалось – они нервничают. Все, кроме единственного старца, который не принимал участия в разговоре, и казалось, вообще сидел за столом с безучастным видом.

– Ты прав, мы это пропустили, – согласилась Афилия.

– Быть может, стоит обратиться за помощью к духам Хребта Мертвецов? Тьма поможет найти ответ? – спросил Джулиал.

– Мы не можем тревожить могучую Силу… Она нам еще понадобится, – покачал головой эльф в тунике, покрытой листьями дуба.

– Но, как быть тогда?

– Телепортация… – в разговор, было, вступила еще одна эльфийка, но Афилия, забыв о правилах хорошего тона, перебила ее:

– Ты же знаешь, что мы не можем применять магию, Золекилия. Мы не можем рисковать, и допустить того, чтобы Арканум уловил чары. А используй мы такое сильное заклятье как это – перехват станет неизбежным. Что тогда?