Гномы поспешно попрыгали внутрь, прячась за щитами, расставленными вдоль стенки. Две стрелы на вылет пробили плотную ткань повозки и вонзились в противоположенную стенку.

– Я им башки-то поотрываю, – прошипел Тунда.

– Стрела! Они хотели поговорить, – бросил Эгорд.

Тунда стиснул зубы. Какого дракона им надо? Какие еще разговоры? Но теперь поздно жалеть о чем-то. Нужно показать людям всю свою накопившуюся за годы дурь.

Обстрел арбалетчиков закончился. Они загнали их внутрь, теперь по закону жанра должно пойти наступление пехоты. Если среди них нет тех, кто может всадить в повозку молнию или чего похуже. Но никаких магических импульсов Тунда не чувствовал.

«Похоже, придется принимать бой. Если сейчас пустить лошадей, то арбалетчики дадут новый залп, и дальше придется идти пешком!», – подумал он.

Снаружи послышались голоса и лязг металла. Пехотинцы ставили строй.

В повозку могли полететь зажигательные смеси. Поэтому нужно как можно скорее выбираться отсюда.

Тунда схватил щит и прокричал:

– Строем! Или как там у вас говорят! Из повозки! Каждый прикрывает себя и за другим присматривает! – Он занес топор, резким ударом разрубил ткань повозки и, выставив перед собой щит, выпрыгнул вон. – В атаку!

Остальные гномы, не мешкая, метнулись следом за Тундой. Если бы не щиты, которые гномы так успешно додумались прихватить с собой – следующий арбалетный залп, данный людскими стрелками, пригвоздил бы всех до одного подземных воинов к повозке.

Имперская пехота знала толк в тактике и начала наступать на противника круговой атакой, смыкая ряды.

Тунда, прижимаясь спиной к повозке и прячась за щитом, окинул довольно плотный строй пехотинцев.

Не успели стрелы второго залпа вонзиться в щиты гномов, как тут же арбалетчики дали третий залп, умело перезарядив оружие.

Тунда зашипел. Они оказались в окружении. Палатку сжимали, словно в тисках. Засевшие в подлесье стрелки не давали гномам совершенно никакого маневра, а пехота, сомкнув щиты и выставив перед собой копья, приближалась к повозке, подготавливая атаку.

– Стройся, покажем гадам, как воевать, – прорычал Тунда. – Круг! Спина к спине!

Оставалось надеяться, что прием, который он не раз использовал в сражении с огненными драконами, защищаясь от шквала огня, поможет и тут, а его бойцы знают такое построение, ведь в Янтарных рудниках оно используется в боях и строевой подготовке. Гномы, похоже, действительно были знакомы с тактикой круговой обороны и с грохотом, сойдясь спина к спине, сомкнули щиты.

Четвертый залп стрел арбалетчики выпустили сверху, стараясь пробить оборону гномов с незащищенной стороны. Однако Тунда в последний момент поднял щит. Тут же последовал выпад пехотинцев, бросивших свои копья. Утяжеленные, они врезались в щиты, но лишь отскочили от металла с лязгом. Тогда пехотинцы бросились в рукопашную, выхватив из ножен мечи.

Тунда выверенным движением перезарядил мини-арбалет и, не целясь, разрядил его в людской строй. Один из пехотинцев рухнул замертво. Но остальные, не обратив внимания на потерю товарища, приблизившись, атаковали спрятавшихся за щитами гномов.

Щиты заскрипели под тяжестью ударов, но, выкованные в кузницах пещерных мастеров, выдержали натиск. Куда тяжелее пришлось гномам. Тунда почувствовал, как его сапоги от напора пехотинцев и того веса, что вдруг обрушился на щит, проскользнули по земле, но, подкованные шипованными вкладками, тут же врылись в землю.

Гномы ухнули. Неожиданно в щель меж щитами скользнул меч, прошедший в нескольких дюймах от бедра Булдука. Следующий подобный удар поцарапал броню Эгорда, пройдясь по панцирю.

– Щиты, размыкаем щиты! Да побыстрее, кому дорога жизнь, – прохрипел Тунда.

Держаться больше не было сил. Гном понимал, что если сейчас не перейти в атаку – пехотинцы могут продавить их оборонительный колпак.

В круговой обороне каждое звено было равноценно, и если одно лопалось – рвалась вся цепь. Пока был шанс контратаковать – нужно его использовать в полной мере. Именно сейчас они оказались полностью прикрыты от прямых Имперских стрел, оказавшись в гуще пехоты, если, конечно, арбалетчики не попробуют стрелять прицельно, но рискуя при этом убить своих.

Тунда, издав рык, со всей своей недюжинной силой подался вперед и опрокинул щитом первого попавшегося на пути мечника. Топор, с легкостью брошенный следом, разрубил следующего пехотинца ровно пополам где-то в районе талии, не замечая, ни брони из прочной стали, ни кольчуги. Гном не останавливаясь, крутнулся на полный оборот. Сверкнул кулон, привязанный к самому кончику его бороды и врезавшийся прямо в голову человека, которому не посчастливилось оказаться на его пути. Кулон прошел сквозь шлем, будто нож сквозь масло, подтаявшее на летнем солнце, и снес бедолаге челюсть. Кровь вперемешку с мозгами брызнула во все стороны. Тунда, почувствовав привкус смерти, взревел.

Один из пехотинцев направил прямой удар ему в грудь но меч лишь скользнул вдоль адамантиновых доспехов даже не оставив на тех царапины, а неосторожный воин тут же рухнул с пробитым черепом. Гном ударил наотмашь кого-то рукой в рукавице с металлическими вставками и шипами. Другие гномы, не рискнули идти в рубку так же яростно как их командир но, укрываясь за щитами, тем не менее, разили одного пехотинца за другим. Арбалетчики, растерявшись, решились все же на залп, но стрелы, найдя лишь щиты гномов и доспехи Тунды, сразили вместе с тем несколько пехотинцев. Тунда, схватив одного из мечников, кинул его в заметно поредевший строй людской пехоты.

Командир людского отряда, насчитывавшего теперь не больше двадцати человек – если не брать арбалетчиков, уже успевших покинуть свои позиции – дал сигнал к отступлению. Но вместо положенного маневренного отхода началось бегство.

Гномы успели убить еще несколько человек.

Тунда презрительно плюнул на землю и одним ударом топора срубил застрявшую в щите, там, где он имел деревянную основу, стрелу.

Бойцы победно вскинули топоры и молоты. Победа оказалась безоговорочной. На земле, рядом с трупами, оставшимися от прошлого сражения, теперь лежали еще два десятка человек.

Единственное, что удивляло – отсутствие магиков в их рядах. Или это был разведотряд в пятьдесят единиц? Если это так, то хумансы весьма осторожничали. Но почему, если это осторожность – мага, который лучше любого воина мог засечь врага, как раз и не было с ними?

Тунда задумался. А может, это было не успевшее подойти вовремя подкрепление для подавления мятежа зеленых? Насчет того, что это был мятеж – сомневаться не приходилось. В связи с эпидемией Чумы люди временно приостановили свое продвижение на север и сдерживали орков, гоблинов и троллей в тех границах, в которые их удалось загнать ранее. Не будет ли такого, что придется встретить еще и отряд зеленых?

Гном поморщился. Не хотелось бы еще одной неприятной встречи. Он не столько переживал за себя и своих бойцов, сколько боялся остаться в пути без лошадей. Где в такой глуши можно было найти хоть какую-никакую пару гнедых? Не идти же в хумансовую деревню через заставы, через магиков, через тех же пехотинцев с арбалетчиками или того хуже – кавалерию, чтобы покупать их там. И все ради того, чтобы купить исхудалую клячу, точнее, забрать ее силой, потому что в этих землях вряд ли что-то продадут. Во время Черной смерти золото стало ничем не лучше обычных медяков на северо-востоке Торианской Империи.

А отсюда все же следовало убираться, да поскорей. Пока те же бежавшие не добрались до заставы и не сообщили старшим о случившемся.

Тунда посмотрел на повозку.

Каким-то чудом лошади остались целы. Сражение происходило в нескольких десятках футов от повозки, хотя изначально бедные лошадки оказались в самом центре поля боя.

Нужно было быстрее загружаться в повозку, да мчатся отсюда во весь опор, пока вести о случившемся не добрались до ближайшей заставы.