Бретонец Кафе «Элефант». И маэстро играет До боли знакомый мотив. Из памяти словно волной выплывает Тот вечер, закат и прилив. В лучах уходящего под воду солнца Так страстно блестели глаза. «Ты любишь меня?» – я спросила бретонца, Он с грустной улыбкой сказал: «Люблю, дорогая! Люблю до рассвета! Как дольше любовь удержать? Не требуй сегодня другого ответа. Его не смогу тебе дать». И мчится жизнь Парадные расчёты пятилеток, Как раньше годы, маршируют предо мной. И мчится жизнь этапом эстафеты Вперёд с усердием и скоростью двойной. Поставил ёлку. На восьмое марта Успел купить букет мимозы для жены. В глазах уже листвы опавшей бархат. И вновь снега подарком лягут от зимы. А раньше месяц полз, как черепаха. Особенно в жару, когда предотпускной. Теперь срезает день за днём навахой Рукою резвой жизнь – безжалостный портной. В часах песочных крарца мигом меньше, И только ночь ещё тревогами долга. Я не спешу к особе «августейшей»: Пускай следит с косой из-за угла. Из написанного в 2020 г. Владимир Бояринов Известный русский поэт, автор многих книг, хранит верность высокой традиции русской классической поэзии. Живёт и работает в Москве. Аленький цветок Я срубил крестовый дом, Говорят: «Грешно». Дописал печальный том, Говорят: «Смешно». Ловок на руку и спор Завидущий бес. Запылал в саду костёр До небес. О любви заветный том Запылал в огне. Запылал крестовый дом Со цветком в окне. Если завтра я умру – Погорюй чуток. Я на небо заберу Аленький цветок. Буду нежить, чтобы рос, Буду поливать. Всех, кто дорог мне до слёз, Буду вспоминать. Парнас Мне помнится – В десятом классе Я оказался на Парнасе, Где верховодил Аполлон И виршеплётов брал в полон. Мне гид сказал: «Расклад таков – Золотоносных рудников Здесь не осталось и в помине… Но старый Бахус жив поныне». Григорий Мелехов
Как лозняк чихвостил Гришка Беляков и коммуняк. «Сабли наголо – и крышка!» – Приговаривал казак. А без куража и риска Разве станешь казаком? Вот вопрос: каким бы Гришка Оказался стариком? Он, хлебнув с избытком лиха, Снова бы не задурил? Он сидел бы тихо-тихо И махорочку курил? Стал похожим бы на зайца С переливом в седину? Чтоб таким не оказаться, Он и сгинул на Дону. 1 сентября 2014 г. На волю просится душа Я сгрёб стихи свои в беремя, Развёл костёр и сжёг дотла. Во мне остановилось время, Мне очи застелила мгла. Во мне остановилось время И потеряло стройный счёт – Не бьёт лучом колючим в темя, Самозабвенно не течёт. Я сплю и слышу – рвутся корни И, упокоиться спеша, Всё яростней, всё непокорней На волю просится душа. Душа, восставшая из пепла, Строку слагает за строкой, Пока Россия не ослепла, Пока не спет «За упокой». «Душа, даруя озаренье, Не оставляй меня!» – молю… Во мне остановилось время, Отныне равное нолю. 29 июля 2019 г., Кранево «Дрогнул враг и рассыпался пó полю…» Дрогнул враг и рассыпался пó полю. Только свист, только кони протопали! Правда наша за нами была! Но последняя вражья стрела Не в ковыльную землю упала… Обожгло, затуманило вдруг. Было солнце, и солнца не стало, И поводья упали из рук. Конь понёс сквозь просторы и время. Но к земле повлекло седока – И нога зацепилась за стремя, Заскользила по травам рука… Не нашли его братья родные От заветных пределов вдали – Это кудри его золотые След кровавый навек замели. На краю Если на окошко сядет голубь – Расскажу ему и покажу: Я в работу ухожу, как в прорубь, С головой в работу ухожу. В ледяную прорубь с головою Ухожу я с проблеском зари, Чудной круговертью мировою Зачарован, что ни говори. Всплеск и блеск! И в это же мгновенье Озаренье бьёт из-подо льда, Бьёт снопом слепящим озаренье И кипит крещенская вода! Проворкует на прощанье голубь, Будто у Вселенной на краю Есть большая-пребольшая прорубь… У Вселенной будто бы… в раю… |
