Чёрный кот Дзидзи, сидевший рядом с закрытыми глазами, услышав это, чуть приоткрыл щёлочки глаз, взглянул на помело и с облегчением вздохнул.

И всё-таки, когда работа над новым помелом была окончена, оказалось, что летает оно не очень. Возможно, это случилось потому, что Кики мастерила его в большой спешке и не просушила ветку как следует. Или, может, дело было в том, что Кики пока ещё не обвыклась.

- Как бы то ни было, я должна научиться им править!

Всякий раз, когда Кики садилась на новое помело, ей приходилось так стараться, что голова кругом шла, но всё же Кики не сдавалась и упорно продолжала летать.

Каким же было это новое помело? Оно было куда более своенравным, чем материнское, и то и дело пыталось наподдать сзади, как норовистая лошадь. Стоило Кики совершить малейшую ошибку - и она оказывалась на волосок от падения... Временами могло показаться, что она не летать учится, а на голове стоять... В общем, со стороны всё это выглядело довольно странно.

Однако мир, он так забавно устроен. Теперь, когда Кики, обливаясь холодным потом, неловко бултыхалась в небе, горожане стали заговаривать с ней куда чаще, чем раньше.

- Ой-ёй-ёй, у тебя всё в порядке?

- Что с тобой такое в последнее время, ты не заболела?

- Ты никак похудела?

- Если вдруг упадёшь, ты уж поосторожнее...

И кто-то однажды даже сказал ей:

- Ну, прямо камень с души. Раньше ты летала, как чёрная стрела, всякий раз при виде тебя думалось поневоле: вон злая ведьма летит!

Кики не могла не задуматься.

- Вот стоило мне стать неуклюжей, и все меня полюбили, так странно... По-моему, такого даже мама не смогла бы предугадать.

После переполоха с помелом прошло каких-то десять дней, и тут на номер 123-8181 позвонили. Кики сняла трубку и услышала голос художницы, которая рисовала картину с Кики и Дзидзи.

- Давне-е-енько мы с тобой не виделись! Как у тебя дела? Я наконец-то закончила картину - и всё благодаря тебе. Собственно, я и хотела попросить тебя об одолжении: не могла бы ты отвезти её к месту проведения выставки? Я слышала, ты как раз по работе занимаешься подобными вещами. Она немножко великовата, ты сама видела, но нельзя ли это как-нибудь устроить?

- Да, конечно... - начала было Кики, но осеклась. Её вдруг охватила тревога. Перевозить по воздуху такие большие предметы очень тяжело, а уж если подует ветер, то задача осложнится ещё больше. И надо же такому случиться именно сейчас, когда она не вполне доверяет своему помелу!

Ещё в детстве, вскоре после того, как Кики выучилась летать на помеле, она как-то раз летела под сильным дождём, чтобы отнести папе зонтик. Но ветер раскрыл зонтик, помело закрутило, как бумажную вертушку, - и теперь Кики живо вспомнила свой давешний испуг.

- Это ведь твой портрет, так что я на тебя рассчитываю. - Похоже, художница решила, что Кики согласна.

- Хорошо, раз так, я постараюсь, - против воли согласилась Кики.

- Ура! Тогда забирай её завтра около полудня, хорошо? Договорились? Я хочу заодно показать тебе её. - Голос художницы так и звенел от радости.

Наутро следующего дня на небе не было ни облачка, оно было ясным и голубым. Но Кики только ещё больше забеспокоилась. Когда небо с утра кажется таким высоким, то это вернейший признак того, что там, наверху, дует сильный ветер. И к полудню этот ветер вполне может спуститься ниже.

"Надеюсь, мне удастся довезти картину в целости и сохранности... Эта картина ей очень дорога..."

И тут Кики вдруг вспомнила, что сказал ей мальчик из авиаклуба. Он говорил: "Я довольно много знаю о том, как обеспечить плавность полёта".

Кики поспешно сбегала к Соно одолжить телефонную книгу, нашла телефон авиаклуба и набрала номер.

- Алло... Мне нужен мальчик... Из команды, которая изучает полёты на ведьмином помеле, такой худющий и высокий, он сейчас

у вас?

- Хм, даже не знаю... У нас тут все до одного худющие...

- Как же быть?.. А, послушайте, а мальчик с ссадинами на лбу у вас есть? Правда, может, они уже зажили...

- А-ха-ха! Нет, ещё не зажили! Так вот кто вам нужен! Он пока так и ходит со ссадинами. Томбо его зовут. У него ещё очки, как у стрекозы. А, вот он как раз пришёл. Сейчас, секундочку.

- Алло, это Томбо, - раздался в трубке уже другой голос.

- А это я, ведьма, мы недавно виделись. Меня Кики зовут.

- Ого, как ты меня разыскала? Прости меня за тот раз, мне очень жаль. Я что, опять что-то не то сделал?

- Да нет, это дело прошлое. Я тебя на самом деле о помощи попросить хотела. - И Кики спросила у Томбо, как бы ей половчее перевезти большую картину в ветреный день.

- Думаю, тебе нужно воспользоваться "выгульным способом", так будет вернее всего, - без заминки ответил Томбо.

- Это ещё что такое?

- Положись на меня. Думаю, я смогу тебе помочь.

- Ой, спасибо тебе огромное! Художница живёт на окраине города в северном парке, у неё там дом, совсем заросший деревьями, может, ты его знаешь? Я сейчас туда вылетаю.

- Знаю! Такой дом вроде барсучьей норы.

- Да, точно! Ну, я на тебя надеюсь!

"А ведь и в самом деле, тот дом точь-в-точь барсучья нора", - подумала Кики и рассмеялась. Она положила трубку и принялась спешно готовиться к вылету.

Когда Кики и Дзидзи приземлились на окраине парка, к ним подбежал Томбо, в руках у него был большой бумажный пакет.

Художница, стоило ей увидеть Кики, просияла и вынесла из дальней комнаты картину.

- Ох... - невольно вырвалось у Кики. Дзидзи, в свою очередь, издал горловое урчание.

На картине, на фоне ночного неба, были нарисованы ведьма в чёрном платье и кот; казалось, они вот-вот сойдут с полотна. Чёрный цвет очень красиво мерцал, и Кики невольно окинула взглядом свою юбку.

Внезапно Томбо, до сих пор не издавший ни звука, вдруг недовольно произнёс:

- Глаза не такие.

- В каком смысле - "не такие"? - удивлённо спросила у него художница, казалось, она только сейчас его заметила.

- Как сказать, в каком смысле... У Кики они круглее и приветливее...

- А! Но я подумала, что так будет лучше. Мне хотелось создать особое, ведьминское настроение... - Художница, нахмурившись, смотрела на Томбо.

- Ой! Этот мальчик - мой друг. Он знает способ, как мне лучше перевезти картину. - Кики, спохватившись, представила Томбо художнице.

Томбо не сказал больше ни слова, только, поджав губы, молча посмотрел на картину ещё раз, а потом принялся за работу. Для начала он вытащил из бумажного пакета горсть разноцветных воздушных шариков.

- Воздушные шарики? Ты на них картину в небо запустишь? - забеспокоилась художница, вцепившись в картину.

- Нет, она отправится на прогулку.

Томбо без тени улыбки достал из пакета небольшой баллон. Потом он принялся надувать шарики газом из баллона, один за другим, и привязывать к ним длинные шнурки. Затем он связал все шарики в одну связку, ввинтил в верхнюю часть рамы болт с ушком и крепко-накрепко привязал к нему шарики. Поверх узла он прикрепил тонкий тросик. Шарики поднялись вверх, картина тихонько закачалась над самой поверхностью земли. Вверх она не улетала, но и вниз не падала, а аккуратнейшим образом парила на одном месте.

- Тут весь секрет в том, чтобы верно рассчитать количество водорода в шариках и сколько нужно самих шариков, - с некоторой долей самодовольства пояснил Томбо. - Кики, ты теперь возьмись за этот тросик и лети, словно собаку на поводке выгуливаешь. Если ветер начнёт её куда-нибудь уносить, просто одёрни её - и она послушается, - сказал он Кики.

- Что значит "словно собаку"? - Художница снова обеспокоенно посмотрела на Кики.

Но Кики смотрела на Томбо с восхищением: он так запросто нашёл решение, а ей самой такое и в голову бы не пришло!