Валлиан потянулся рукой к молнии гидрокостюма, освободил горло, повертел шеей, присел на скамью. Потянул жену за руку, усадил рядом.

— Тебе объяснили, чем это опасно? Уже знаешь, почему не стоит так делать?

— Объяснили. Знаю. — Склонила голову Лайона.

— Тогда пообещай мне, что этого больше не повторится, — глухим голосом попросил мужчина.

— Обещаю.

Муж потянул ее к себе, усадил на колени, уткнулся носом ей в ключицу. Вздохнул тяжело:

— И в башне тебя не запрешь. И на поводок не посадишь. Вот как мне жить прикажешь? Если жена постоянно в опасные ситуации попадает, стоит мне отвернуться?

Лайона только вздохнула тяжело: что тут скажешь?

Валлиан еще немного посидел, прижимая ее к себе. Потом встал, отцепил от пояса мешочек из мелкоячеистой сетки, сказал:

— Смотри, чего я наловил.

— Устрицы? У нас сегодня ужин с морепродуктами? — попыталась угадать девушка.

— Не угадала. Это жемчужницы. Сейчас посмотрим, удалось ли мне хоть одну жемчужину выловить. Они здесь, на Дайнерии, удивительно большие и красивые вырастают. И оттенки совершенно невероятные!

Пока Саймон и Роберта помогали погрузиться второму ученику Светоча, Лайона сидела и наблюдала за тем, как Валлиан специальным ножом вскрывает одну за другой раковины морских моллюсков. Первая жемчужина, размером с вишневую косточку, попалась где-то на третьем десятке. Даже не отшлифованная, не обработанная умелыми руками, жемчужина сияла в солнечном луче бледно-лиловым светом.

— Какая красота! Она совершенна! — восхитилась Лайона.

— Вынимай, — скомандовал муж, протягивая раковину девушке.

Та недоверчиво взглянула на него. Приняла в левую ладошку моллюска, указательным пальцем правой руки прикоснулась к гладкому боку камешка. Погладила его. Потом все же решилась, вынула сияющее чудо из его ложа. Валлиан тут же забрал опустевшую раковину, а Лайона переложила жемчужину в освободившуюся ладонь.

— Куда бы мне ее положить, чтобы не потерять? — озадачилась девушка.

Подошла Тень.

— Роберта! — обрадовалась Лайона. — Смотри, какая красота.

— О! Вы нашли жемчужину? И какой редкий оттенок! — восхитилась подруга. — Тебе некуда ее положить, Лайона?

— Некуда, — растерянно согласилась та.

— Погоди, я сейчас.

Роберта исчезла где-то в глубине катера, вернулась с прозрачной пластиковой коробочкой с застежкой и длинным шнурком.

— Держи. Можешь повесить на шею, чтобы не потерять.

— Спасибо! — обрадовалась Лайона. — Я верну!

— Не надо. У меня еще есть.

Лайона еще несколько мгновений любовалась находкой, потом аккуратно опустила ее в коробочку. Валлиан весело подмигнул:

— Ну что? Попытаемся найти еще более совершенный экземпляр?

И нашел.

Следующая жемчужина имела тот же удивительный бледно-лиловый оттенок, но была раза в полтора крупнее своей предшественницы и имела еще более правильную округлую форму. Лайона в немом восхищении взирала на лежащее на ее ладони сокровище. Потом взяла коробочку, вытряхнула из нее первую находку. Позвала подругу:

— Роберта!

Та подошла. Лайона протянула ей жемчужину поменьше, сказала:

— Это тебе.

— Я… не могу! — растерялась Тень. — Это… это баснословных денег стоит!

— Не больше, чем твоя дружба, — настаивала Лайона. — Я хочу, чтобы у тебя осталась память обо мне. Об этих днях.

Роберта растерянно взглянула на Валлиана. Тот кивнул головой:

— Забирай!

Тень несмело подставила свою узкую, жесткую от занятий с оружием ладонь. На огрубелую кожу упала сияющая капелька света. На глазах девушки проступили слезы. Он медленно сжала ладонь. Вдохнула судорожно.

— Спасибо. Пойду, достану еще одну коробочку.

Ушла. Лайона и Валлиан с улыбкой взглянули друг на друга. Обменялись легким поцелуем. Девушка спрятала свою новую жемчужину в коробочку на груди.

В оставшихся раковинах жемчужин не было, и все стали наблюдать за морем, дожидаясь, когда всплывет ученик Саймона. Когда он вернулся, отправились к берегу: морская прогулка завершилась.

Ужинали по традиции у Саймона. Мужчина спустился к столу в свободной синей рубахе-поло с расстегнутыми двумя верхними пуговками воротника, в прямых синих джинсах и босиком. Его распущенные, промытые и почти уже просохшие волосы окутывали его плечи и спину сияющим белым облаком.

— Привет, Саймон, — поприветствовал друга Валлиан. — Вижу, ты готовился к прощальному ужину.

— Да, готовился, — не стал юлить Картадель Пикфорд.

— Привет, Лайона, сестричка, — приобнял он девушку на мгновение. — Надеюсь, у тебя найдется несколько минут после ужина, чтобы порадовать перед отъездом старшего брата новой прической?

— Конечно, найдется.

Ужинали не торопясь. Обсуждали новости с Левконии и дальнейшие планы. Лайона попросила мужа, чтобы он дал ей возможность пообщаться с Мастером Аркадианом, по которому она очень скучала. Валлиан пообещал, что поможет ей связаться с любимым Наставником, когда они выйдут на лайнере за пределы звездной системы Дайнерии.

Когда все наелись и перешли к чаепитию, Лайона встала, подошла к секретеру, на крышке которого ее дожидалась расческа и бархатная лента Саймона.

— Ну что, пора плести косы? — весело предложила Картаделю Пикфорду.

Мужчина с готовностью согласился, пересел на стул, закинул за спину свои длинные белые пряди.

— Я весь в твоих руках, милая, — промурлыкал в предвкушении.

Валлиан наблюдал за ними со спокойной улыбкой.

Лайона сосредоточилась на расчесывании и на сложном плетении, которого давно не делала — с тех пор, как ее сестренка остригла свои длинные кудри и начала носить строгое каре. Мужчины продолжали обмениваться то шутками, то новыми соображениями. Это был самый настоящий тихий семейный вечер. Только в молодой семье стало на одного человека, точнее, Светоча, больше.

— Ну, вот, я закончила! — объявила через несколько минут Лайона, любуясь делом своих рук и расслабленным, почти нежным выражением лица Саймона.

Саймон встал, подошел к зеркалу, восхищенно присвистнул:

— Мне с такой прической — хоть на подиум, в модельный бизнес.

— Вам обоим туда без всяких кос можно, — засмеялась девушка. — Агентства оторвут с руками и передерутся между собой за право подписать контракт.

— М-да. Не хватало нам еще войнушку местного значения спровоцировать, — изображая испуг, пошутил Саймон.

Потом посерьезнел, положил расческу на секретер, обернулся к девушке.

— Лайона, я могу тебя… — он слегка развел и приподнял руки, и она поняла, о чем просит ее мужчина.

— Да, Саймон. — Она сделала пару шагов ему навстречу. — Мое сердце и мои объятия всегда открыты для тебя.

Он преодолел оставшиеся несколько шагов, сжал названную сестренку в объятиях, уткнулся носом ей куда-то выше уха, закрыл глаза. Лайона тоже закрыла глаза, сосредоточилась на ощущениях в груди, припомнила и отправила в область сердца все свои самые светлые и восхитительные переживания и воспоминания, связанные с обнимающим ее мужчиной.

В груди начала подниматься волна тепла, любви, благодарности. Поднялась выше, чем в первый раз, качнулась, плеснулась и ушла к Саймону, который принял ее всем своим существом, впитал мгновенно и без остатка. Его Внутренний Огонь, уже оживленный предыдущим выплеском, отозвался сразу же: вспыхнул, рванулся, сметая барьеры, солнечными протуберанцами проломился в магическое поле и взорвался там, растекся огненно-рыжим сиянием…

Совсем поздним вечером Лайону разыскала Роберта.

— Знаешь, я тоже хочу, чтобы у тебя осталось что-то на память о нашей дружбе, — сказала она и протянула Лайоне браслет, сплетенный из неизвестных девушке нитей синего с металлическим блеском цвета, на котором красовались три бусины сложной огранки. — Это «фенечка». Там, где я выросла, молодежь часто обменивается такими браслетами. Их носят на запястье.

— Ой, какая красота! — восхитилась Лайона. — С радостью буду носить его, не снимая. Он же от воды не испортится?