Лицо Картаделя с чуть проступившей за день щетиной выглядело утомленным и каким-то невеселым, словно его и во сне не отпускали заботы. Лайона вдруг подумала, что Валлиан по возрасту — почти ее ровесник. Даже по меркам простых жителей Левконии — почти еще мальчишка. Мальчишка, на плечи которого неожиданно свалился тяжелый, почти неподъемный груз — огромная ответственность за миллиарды людей, граждан Конфедерации.

Лайона подошла, присела на подлокотник кресла, ладонью провела по колючей щеке. Глаза Валлиана тут же открылись:

— Я ждал тебя, девочка.

— Вижу. Не думаю, что ночь в кресле пойдет тебе на пользу. Пора перебираться в собственную кровать.

— Я не хотел ложиться без тебя.

— Значит, сейчас пойдем. Только разбужу Наставника. Ему тоже стоит прилечь.

Она встала, растормошила Мастера Аркадиана.

— Мастер, мы с Валлианом уходим. Ложитесь отдыхать.

— А-а-а, явилась, пропажа. Ну, идите, идите. А я уж тут потихоньку.

Девушка подошла к Светочу, взяла его за руку и повела к выходу. Мужчина шел за ней, втайне наслаждаясь тем, что она сама взяла его за руку. Что сама идет к нему в дом. Что по-прежнему хочет быть с ним рядом. Добравшись до спальни Валлиана, они, не сговариваясь, переоделись, обнялись и улеглись спать. Оба слишком устали за этот долгий день, чтобы разговаривать или предаваться страсти.

День Десятый. Клятвы Верности

Страсть охватила их утром. Проснулись одновременно и как-то сразу потянулись друг к другу: жадно, жарко, словно не виделись несколько недель. Прикосновения. Поцелуи. Ритмичные движения тел. Вспышка, унесшая обоих на небеса. У Лайоны вновь возникло ощущение, что все идет правильно, все так, как надо. Поэтому, когда мужчина вдруг прошептал ей в ухо, не открывая глаз:

— Будь моей женой, Лайона. Подари мне себя навсегда, — она не вздрогнула, не отстранилась. Не стала говорить, что ей нужно подумать.

Наполненная сладкой истомой, переспросила:

— Женой? Я не знаю, как это — быть женой Картаделя. Ты научишь меня?

— Я готов учить тебя всю жизнь, — услышала она в ответ.

Девушка игриво поцеловала его в ухо, но Валлиану хотелось услышать ее ответ, убедиться, что он правильно понял ее жест:

— Так мое предложение принято, шалунья?

— Принято, — успокоила его девушка и получила в награду такой поцелуй, от которого снова расплавилась и приготовилась взлететь.

Взлетели вместе. Еще раз.

Потом был уже ставший традиционным утренний кофе. И разговор о том, что, раз она станет женой Валлиана, значит, ей придется вывезти свою семью с Левконии, где им было бы небезопасно оставаться после того, как станет известно о замужестве Лайоны. Картадель пообещал, что позаботится о том, чтобы Мейру приняли в лучшую художественную академию Конфедерации, и чтобы их мать могла жить где-то неподалеку от младшей дочери.

— Если бы твоя семья жила в любом другом мире Конфедерации, я бы просто познакомился и постарался подружиться с ними, но не стал бы вмешиваться в их жизнь, — заверил Лайону Светоч.

— А я рада, что ты вмешаешься, — призналась Лайона. — Рада, что мои родные будут избавлены от ужасов войны, а сестренка — еще и от отсутствия перспектив.

— Тогда я счастлив, что могу доставить тебе эту радость, малышка.

Еще несколько неторопливых глотков кофе. Валлиан начинает рассказывать ей, что сначала они вместе отправятся на Дайнерию, чтобы помочь обустроиться сестре и матери Лайоны. Потом — в родной мир Валлиана, где живет его семья. И только потом — на Монастырь, где Лайона начнет обучение в Школе Экзорцистов.

Лайона слушает и не слушает мужчину. Вспоминает вчерашний вечер и следы боли на любимом лице. Вспоминает его шепот «будь моей женой, Лайона, подари мне себя навсегда». И понимает: есть то, что она должна сделать сама. Сейчас. Пока не поздно.

— Валлиан… — он смотрит на нее нежно и вопросительно. — Я хочу… принести тебе Клятву Верности. Как Светочу Конфедерации. Ты примешь ее?

Увидев, как изменились черты любимого мужчины, Лайона поняла: она все сделала правильно. Он встал, она тоже встала, глядя в его взволнованное лицо. Подошел. Попытался что-то сказать — и не смог. Обнял, прижал к груди. Она услышала грохот его зачастившего сердца, почувствовала, что ему трудно дышать из-за спазма в горле. Прижалась к нему крепче. Через несколько долгих вдохов он наконец смог выдохнуть ей в макушку:

— Спасибо…

— За что?

— За то, что мне не пришлось просить тебя об этом…

«Присягаю Тебе в Верности, Великий Картадель Валлиан Долгожданный, как источнику Истины, Просвещения и Свободы… Принимаю твое Духовное Руководство… Клянусь следовать всем Твоим указаниям беспрекословно, не рассуждая и не сомневаясь, но доверяясь Твоей Мудрости и Твоему Видению… Будь моим Светочем отныне и до конца моей жизни…»

«Принимаю тебя, Лайона Монтессори, как Ученицу, как помощника и как соратника в деле сохранения Света Истины, Просвещения и Свободы. Как Наставник, принимаю на себя ответственность за твой Духовный Путь… Принимаю твою Верность и Послушание во благо Тебе, Конфедерации и Вселенной…»

… Они решили сделать это, не откладывая: еще до завтрака. Пригласили в коттедж Валлиана двух самых близких им людей, двух свидетелей — Картаделя Клиффорда и Мастера Аркадиана. По большому счету, свидетели для того, чтобы принести и принять Клятву верности, были не нужны. Но и Лайона, и Валлиан хотели видеть их рядом, а еще понимали, что Клиффорду и Аркадиану важно получить приглашение и быть рядом с ними в эти минуты.

Лайона в строгом брючном костюме приглушенно-синего цвета стояла, преклонив одно колено, перед одетым во все белое Светочем Валлианом. Его большая теплая ладонь с длинными музыкальными пальцами, на одном из которых светился тусклым золотом Перстень Картаделя, лежала на ее склоненной голове.

Слова Клятвы звучали торжественно и веско. Слова падали в вечность, словно булыжники в воду, и Лайона ощущала, как от каждого произнесенного Слова по ткани мироздания расходятся кругами волны. Что-то меняя. Что-то перестраивая. Впервые она прочувствовала всем своим существом Силу Истинных Слов.

Когда слова Клятвы были произнесены, Валлиан помог ей подняться, развернул к себе спиной и обнял за плечи.

— Благодарю вас, Клиффорд, Аркадиан, за то, что согласились прийти и разделить с нами этот торжественный момент, — обратился Валлиан к мужчинам. — Прошу Вас, Светлейший Клиффорд, оказать нам честь и засвидетельствовать наш с Лайоной официальный союз сегодня вечером в конференц-зале. В 19:30.

— Хорошо, Валлиан, Лайона. Конечно, я сделаю это для вас. Поздравляю. Поздравляю… — голос Светоча внезапно сорвался, а в глубине всегда таких спокойных янтарных глаз Клиффорда Лайона на короткое мгновение вновь увидела затаенную боль.

— А я поздравлю вас вечером, дорогие мои бывшая ученица и начинающий Светоч, — Аркадиан добродушно подмигнул им. — Ах, Валлиан, Валлиан. Была у меня одна ученица — и ту увел…

— Ты теперь мой коадъютор, не забыл, старик? — включился в шутливую речь Аркадиана Клиффорд. — Мои ученики — твои ученики. Хватит тебе и работ, и хлопот.

— Ну, ладно. Утешил старого. Переодевайтесь, молодые, да пойдемте уже завтракать.

Лайона и Валлиан ушли наверх, а Аркадиан пристально взглянул на Клиффорда:

— Все еще мучаешь себя?

— Сам видишь — что спрашивать…

— Забудь. Отпусти. Твоя от тебя не уйдет.

— А может, это я упустил? Не смог объяснить, убедить, успокоить…

— Смог — не смог… Вот когда встретишь свою — само все сможется.

— Встречу ли?..

— Встретишь, Клиф. Встретишь.

После завтрака Лайона с остальными учениками отправилась на полигон — им велели вновь отрабатывать постановку щитов. В начале первого девушка добралась до своей спальни в девятом коттедже и первым делом взялась за видеофон.