Мало кто из ее теперешних знакомых догадывался, что госпожа Монтессори была в недавнем прошлом почти профессиональной пловчихой. Она занималась плаванием с шестилетнего возраста и до двадцати трех лет — пока не окончила Военно-Медицинскую Академию. В школьные годы она выступала за республиканскую юношескую сборную, в пору студенчества — за команду Академии.

До первых мест она дотягивала редко, а вот серебряные и бронзовые награды приносила своей команде регулярно. «Эх, девка, — ворчал ее тренер. — Не хватает тебе спортивной злости, чтобы первые места брать! Ну, ничего. Зато вторые-третьи места почти всегда наши. Стабильность — признак мастерства!»

В соленой океанской воде Лайоне плавать еще не приходилось, но она была наслышана, что, в отличие от пресной, такая вода лучше «держит», а потому и плавать в ней легче. Сейчас ей предстояло убедиться в этом на собственном опыте.

Пологое песчаное дно тянулось довольно далеко, и Лайона, едва дождавшись, пока глубина станет ей хотя бы до пояса, легла на воду и поплыла. Вперед — к середине озера, навстречу заходящему солнцу! Вода в озере оказалось настолько чистой и прозрачной, что светлое дно, покрытое мелким коралловым песочком, видно было даже на большой глубине.

Любуясь рельефом дна и хрустальными брызгами, разлетавшимися от ее рук, Лайона уверенно уплывала все дальше и дальше от берега. Она осознавала это, но ничуть не волновалась: со слов Светоча, озеро в самой своей широкой части имело полтора километра в поперечнике, а для такой умелой пловчихи это было не расстояние.

Противоположный берег понемногу приближался, солнце, не торопясь, опускалось к линии горизонта. Вокруг царили такие нереальные тишина и покой, что Лайоне, привычной к вою сирен и рокоту взрывов, казалось, что у нее попросту заложило уши, или что она не на острове, а вообще на какой-то другой планете — светлой, чистой, никогда не слышавшей грохота взрывающихся снарядов.

Лайона наслаждалась тишиной, красотой и небывалым чувством единения с природой. Добравшись до противоположного берега, она минут пять отдохнула, после чего поплыла обратно.

Валлиан не был бы Светочем, если б не замечал всего, что происходит вокруг. Поэтому, когда Лайона украдкой направилась к выходу из ресторана, он сразу же увидел это, но не стал озвучивать своих наблюдений. Вместо этого он неторопливо закончил ужин, попрощался до утра с Мастерами и учениками и отправился в свой коттедж, раздумывая, как провести вечер с максимальной пользой.

Но по пути к коттеджу вдруг понял, что шестое чувство — интуиция — настоятельно советует ему сходить на озеро, окунуться в теплую воду, размять утомившееся за день стояния перед аудиторией тело. Спорить с интуицией Картадель не стал, зашел в коттедж, надел плавки и пляжные шорты, прихватил полотенце и по узкой тропинке зашагал к небольшому пляжу, скрывавшемуся среди прибрежных зарослей.

Добравшись до пляжа, Валлиан с удивлением обнаружил на песке чье-то полотенце, пластиковые босоножки без задников и женское платье. «А-а, так вот куда спешила госпожа Монтессори!» — тут же понял он. Но самой девушки нигде не наблюдалось: ни на пляже, ни у берега озера.

Солнце, почти спрятавшееся за макушки деревьев, росших на противоположном берегу, давало слишком мало света, чтобы разглядеть что-то вдали. Тем не менее, на мгновение Картаделю показалось, что там, почти у противоположного берега, что-то движется. Понимая, что этой движущейся точкой может быть только Лайона, Светоч набрался терпения и стал наблюдать за ней. Одновременно он поймал себя на том, что начинает злиться на глупую девчонку, которая додумалась заплыть так далеко, да еще в такой поздний час.

В тропиках ночь всегда наступает очень быстро, вот и сейчас сумерки сгущались с каждой минутой, а Лайона не добралась еще и до середины водоема. Если она не успеет вернуться до того, как полностью стемнеет, то может потерять направление и вообще не добраться до берега!

Похоже, девушка и сама поняла, чем рискует, и поэтому плыла быстро, почти на пределе сил. А Валлиан обшаривал карманы шорт в надежде, что там найдется видеофон или фонарик — хоть что-то, чем можно подать незадачливой пловчихе световой сигнал. Обнаружив, что видеофон все же не остался в коттедже, Валлиан чуть-чуть успокоился: теперь, если понадобится, он сможет помочь Лайоне найти путь к берегу даже в темноте.

Видеофон не понадобился: Лайона успела. Едва она встала на дно метрах в пятнадцати от берега, где вода доходила ей до пупка, как последний луч розовыми бриллиантами прощально блеснул на ее покрытых капельками влаги плечах и солнце окончательно скатилось за горизонт. Прощального сияния, окрасившего западную сторону небосвода, хватало лишь на то, чтобы Валлиан мог видеть очертания тонкой женской фигурки, постепенно поднимающейся из воды.

В свете заката Лайона была прекрасна: удлиненные плавные линии рук и ног, изящный изгиб талии — все приковывало и очаровывало взгляд замершего на берегу мужчины. «И почему я никогда раньше не видел купающихся на закате женщин? Это же так красиво!» — подумал Валлиан, ощущая, что не зря надел поверх плавок пляжные шорты: теперь они хоть немного скрывали его естественное возбуждение, которое разгоралось с каждым шагом приближавшейся девушки.

Всего пару минут назад Картадель намеревался встретить Лайону возмущенной отповедью и лекцией на тему опасностей одиночного купания в ночном озере. А теперь стоял, стараясь сдержать рвущееся из груди тяжелое дыхание, и боялся, что если попытается заговорить, то охрипшим голосом выдаст свое состояние.

Лайона уже вышла на берег и направлялась к оставленным на песке вещам, как вдруг подняла глаза и увидела перед собой что-то высокое, темное и явно живое! Она едва не вскрикнула от испуга, отшатнулась, попятилась назад, к воде.

— Неужели я такой ужасный, Лайона? — раздался знакомый низкий голос.

Валлиана неприятно задело то, что девушка шарахнулась от него. Он привык к тому, что в мирах, где он бывал, люди встречали его без страха: здоровались, улыбались, спокойно вступали в разговор. Он мог расхаживать по улицам, по паркам, по магазинам — это не вызывало никакого ажиотажа и никакой сумятицы. И Валлиана это более чем устраивало: он не хотел, чтобы его боялись. А Лайона боялась — это было очевидно.

Присмотревшись, Девушка поняла, что прямо перед ней стоит не кто иной, как Светоч Конфедерации, Великий Картадель Валлиан: в шлепанцах, пляжных шортах и с голым торсом!

К испугу прибавилось еще и смущение. Ситуация сложилась весьма двусмысленная: она, Лайона, в бикини и почти обнаженный мужчина — вдвоем, на миниатюрном уединенном пляжике среди тропических зарослей…

Потянуло прохладным ветром, кожа девушки покрылась пупырышками, она слегка задрожала. Валлиан сделал шаг вперед, наклонился, поднял с песка полотенце и протянул его купальщице:

— Возьмите, Лайона, укутайтесь. Становится прохладно. Замерзнете.

Лайона послушно приняла из рук Картаделя собственное полотенце, расправила его, обернула вокруг плеч и снова замерла, словно кролик перед удавом.

Она молчала — и Картадель молчал тоже. Оба не знали, что сказать. Лайоне хотелось сбежать. Мужчине не хотелось, чтобы она уходила, тем более вот так — с плещущимся в зеленых глазах испугом…

«Думай, Валлиан, думай! — подстегнул себя Светоч. — Что сделать, чтобы она почувствовала себя более уверенно? Вот выходит девушка из воды — а тут я: стою такой высокий, грозный… А! Похоже, я знаю, что делать…»

…Лайона с удивлением увидела, как стоящий напротив нее мужчина вдруг начал опускаться на песок: ноги согнулись в коленях, торс наклонился немного вперед. Через мгновение он уже сидел перед ней, подтянув ноги к груди и перекрестив лодыжки. Сидел и смотрел на нее с чуть растерянной, какой-то совсем мальчишеской улыбкой на губах.

В первый момент, когда он только начал движение вниз, она, сама того не замечая, вздрогнула, потянулась к нему — словно решила, что он падает и хотела поддержать, помочь восстановить равновесие. Сейчас же, понимая, что он уселся на пятую точку специально, Лайона с одной стороны почувствовала себя как-то свободнее, с другой — удивилась и растерялась, не понимая, что это все значит и как на это реагировать.