— Постарайтесь идти ровно, — зашипела на него, кое-как двигаясь на выход. — Почему вы без охраны? Дюжий мужик справился бы куда лучше меня.

— Зачем мне мужик? Мне приятнее обнимать вас, — произнес Шалый.

Так хотелось разжать руку и проследить, как он, падая, поцелуется с затоптанным полом. Но, вопреки желанию, я еще крепче ухватилась за босса. И мы, как два загулявших матроса, покачиваясь, спасибо, что без песен, побрели к служебному выходу. Охрана провожала меня сочувствующими взглядами, но вопросов ни у кого не возникло. Как и желания помочь.

На свежем воздухе боссу стало лучше, и он ступал увереннее. Порадовалась я только единожды, что не зима, и шпильки сапог не скользят по льду. А то протирали бы мы дорогими пальто асфальт, и пришлось бы Шалому, как честному человеку, жениться.

От мысли, что Шалый станет моим мужем, мороз прошел по сплющенному буквой "зю" позвоночнику.

Главное испытание ждало меня впереди. Сначала Шалый, уснувший у меня в машине, не хотел и не мог выйти. Выковыряв босса из салона, объявила "перекур", надеясь, что свежий воздух его отрезвит. Только сама замерзла и протрезвела, до того надышавшись от него. Последний этап — красиво войти… не мою грешную жизнь. Боже упаси от такого сокровища! Войти в подъезд и добраться до лифта.

Пока мы в обнимку, словно влюбленные малолетки, прошли мимо изумленного консьержа, я сделала для себя несколько выводов: о каблуках, пока работаю на Шалого, лучше забыть; нагрешила я знатно, если вот так огребаю; если мужчина в моей жизни появится на таких условиях, то не нужно мне такого счастья.

Пока раздумывала о превратностях судьбы, доехали до нужного этажа. Из лифта Сергей вышел, пошатываясь, но самостоятельно. Добрел до квартиры и повернулся ко мне:

— Ключи где?

— У вас в кармане, Сергей Алексеевич, — подсказала ему, гадая примет ли еще когда-нибудь мой позвоночник прежнюю форму.

Он похлопал ладонями и развел руки в стороны, опасно пошатнувшись так, что мне пришлось снова его ловить. Прикрыла глаза, прокляла свою жестокую судьбу, что подкидывает мне такие сюрпризы. Понимала, что отпустить его нельзя, сейчас в руках держу миллионы и даже не в рублях. По глупой привычке попыталась найти позитив во всем. Мозг, еще затуманенный алкогольными "выхлопами" босса, выдал совсем несуразное.

Зато я натрогалась красивого и богатого мужика на жизнь вперед.

Такой себе, конечно, плюсик, но уж чем богаты. Во всем нужно видеть положительную сторону, иначе свихнуться недолго. Особенно с моей работой.

— Мы еще долго будем загорать на площадке? Мне нужно отли… кхм… подумать за закрытой дверью, — подал голос босс. — Найдите уже ключ, Дашенька Александровна.

Час от часу не легче! Да когда же этот день закончится!

Дарья

— Дашенька Александровна, значит? — сощурилась я.

В меня закралось подозрение, что не так уж пьян мой босс, как прикидывается. На вопрос "зачем" прикидывается, внятного ответа не нашлось. Я отпустила несколько нетрезвых миллионов, и отступила в сторону. Руки сами тянулись упереться в бока и задать боссу, точно нерадивому мужу, хорошую трепку.

— Угу, — согласился Сергей. — Открывайте уже двери!

— Сергей Алексеевич, зачем вы Ваньку валяете? Что за комедия? Развлекаетесь за мой счет? — злилась, видя, как мои надежды на скорый отдых таяли на глазах. — Зачем вы вызвали меня в бордель? Похвастаться своим возможностями? Я разве выражала в них сомнение?

Мне надоело смягчать слова и ситуации. Смертельно уставшая за этот долгий день, говорила так, как думала. Но что-то мне мешало просто развернуться и уйти. Не хотелось повторений. Стоило попытаться отвоевать право на адекватное, уважительное отношение с его стороны. Я не его собственность, чтобы использовать меня по своему желанию. Есть же рамки.

Шалый привалился плечом к своей двери и сверлил меня взглядом, не думая самостоятельно доставать ключ.

Нравится подъездная романтика? Молодость решил вспомнить? Давно я в подъездах с мальчиками не тусила. Лет двадцать прошло, как мы с моей первой любовью грелись зимой. Я с баночкой "Спрайта", он с "Кока-колой". Первые неумелые поцелуи со вкусом "Кока-колы". М-да, давно это было.

— Я набирал Романа, но попал случайно на вас, — оправдывался босс, разглядывая мою нахохлившуюся фигуру. — Вы вообще не должны были знать, где и с кем я отдыхаю. А потом услышал ваш голос, и у меня изменились планы.

Да, мне-то какое дело, где и с кем ты проводишь время! Я тебе не жена, чтобы блюсти честь и верность свою и твою. Нравится со "жрицами жезлов" отжигать — отжигай! Дело молодое и холостое.

— Сергей Алексеевич, я вообще не думаю о вас в этом смысле, — прояснила свою мнение на счет его загулов. — Вы мне платите не за мнение о вас. Давайте, в следующий раз вы эти ситуации будете решать с мужчинами. Я не бодибилдерша таскать ваши драгоценные веса на своих хрупких плечах. Может это и входит в обязанности вашего помощника, но я не муравей. Тушу весом почти вдвое тяжелее себя не подниму.

— Значит, я вам не нравлюсь, — из всего мною сказанного он выделил только одно, да и то понял превратно и исказил. — Как мужчина не нравлюсь, — уточнил он.

Не нравишься — это очень мягко сказано. Но только идиотка ударит сейчас, сразу после развода, по твоему самолюбию. Все негативное, что у тебя накопилось к жене, дурно пахнущим потоком хлынет на мою многострадальную голову. Жену, какая бы она ни была, ты бережешь, она все-таки мать сына, а со мной можно не церемониться. Мало ли нас таких… помощниц.

— Почему же, нравитесь.

— Тогда почему претензии ко мне? Вы же провели вечер с мужчиной, который вам симпатичен.

Да он издевается! Он считает пределом моих мечтаний жамканье его пьяного тела! Его самомнение вместо свай вбивать можно.

— Вы претворялись, что пьяны. Зачем был этот цирк?

Он отлепил свое тело от дверной створы. Приглушенно клацнул входящий в замок ключ. Дверь распахнулась, приглашая войти.

— Проходите, — он пропустил меня в квартиру. — Закончим разговор у меня.

Я, конечно, рисковала. После моего "нравитесь" разгоряченный девицами Шалый мог потребовать доказательств. Но интуиция подсказывала, что не из тех, кто принуждает.

— У вас в холодильнике есть что-нибудь съестное. Я не обедала толком, — на это он только усмехнулся и кивнул.

Но сказала "а", говори "б". И я прошла в прихожую. Босс помог раздеться. Я глянула на часы, время приближалось к полуночи. Самое оно вести задушевные беседы. Вот только завтра у меня работы не меньше, чем сегодня. У него, кстати, тоже, но ему плевать. Или он не убиваемый.